Эдгар Варез бросал парижскую консерваторию, спасаясь от «академической глупости и порока интеллектуализма», а 27-летний Роберто Герхард переезжал из города в город, следуя за своим учителем Шёнбергом. Жан Барраке был интеллектуалом-философом, алкоголиком и возлюбленным Мишеля Фуко, а Джачинто Шельси, граф Д’Айяла Вальва – затворником, запрещавшим фотографировать себя и нанимавшим секретарей, которые записывали ноты его сочинений.
Границы подстерегают нас повсюду, всякий раз напоминая о том, что они проходят вовсе не там, где вкопаны полосатые столбы. Они совсем не там, где «на границе часто снится дом родной», не там, где «тучи ходят хмуро» и где «решили самураи перейти границу у реки». Они где-то совсем рядом с нами. Они — между нами. Они внутри нас самих.
«Я с женой садился обедать, – пишет Никанор Васильевич, – под окошком нищий просит милостыню: я посмотрел, а это батя, у которого я работал, – Савва. Он раскулачен был и выгнан из своего дома. Я сказал: “Батя, зайди в избу, мы только что начали обедать”. Савва зашел, сел за стол и стал плакать: “Я никогда не думал, Никанор, у тебя обедать, а вот бог привел”».
Мужчины и женщины, — особенно москвичи и москвички, — моего, а также и нескольких последующих поколений, не говоря уже о предыдущих, хорошо помнят, чем была для нас для всех мхатовская «Синяя птица» в годы нашего детства.
Концерт Берга «Памяти ангела» считается одним из самых проникновенных произведений в скрипичном репертуаре. Он посвящен Манон Гропиус, рано умершей дочери экс-супруги композитора Альмы Малер и основателя Баухауза Вальтера Гропиуса. Скоропостижная смерть Берга превратила музыку Концерта в реквием не только по умершей девушке, но и по его автору.
«Корова от голода стояла, идти не могла. А потом легла. Я заплакала. Заговорила с коровой, стала ее уговаривать встать. А ведь я тоже тогда есть хотела. Работала наравне с взрослыми. И колосья вязала, и сено заготавливала. Стога вывозили на волах за 15 километров. А осенью картошку копали. И мешки с ней в колхоз привозили на телегах с волами».