Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

21.10.2021 | Нешкольная история

Жизнь прожить – не поле перейти

О чем рассказали дневниковые записи мазунинского крестьянина Никанора Васильевича Епифанова

публикация:

Стенгазета


Автор: Юлия Останина, на момент написания работы ученица 8 класса школы с. Мазунино, Пермский край. Научный руководитель Любовь Михайловна Белоглазова. Победитель конкурса мини-исследований XXII Всероссийского конкурса «Человек в истории. Россия – ХХ век», Международный Мемориал


Дневник простого малограмотного крестьянина – явление, можно сказать, уникальное. В музей нашей школы передали дневниковые записи Никанора Васильевича Епифанова (1897–1966), которые он вел на протяжении всей жизни. С одной стороны, это документ личной жизни, семейных отношений, мировоззрения человека, с другой – кладезь сведений о жизни села Мазунино первой половины XX века, а с третьей – историческое свидетельство: в дневнике содержится немало записей о событиях общероссийского масштаба, показывающих реакцию на них крестьянского сословия, ведь Никанор Василевич оказался свидетелем и участником почти всех главных событий первой половины XX века.

Дневниковые записи попали к нам не в собственной рукописи Епифанова. Они были в точности переписаны его племянницей. Сам подлинник не сохранился. Дневник представляет собой отдельные рассказы, которые обязательно имеют заголовки («бабушка Меланья», «в доме отца», «на поденщине» и т. д.). Записи не датированы, но в них есть указания на точные даты описанных событий. Никанор Василевич, описывая свою жизнь, писал кратко и по делу, но часто его отношение к происходящему хорошо чувствуется.
В конце описания своей жизни Никанор Васильевич переписывает газетные заметки: «происшествия», «из зала суда», «в мире интересного», «по законам мужества», «интересные факты». Также он переписывает названия русских железнодорожных станций (всего 117). Заканчивается его дневник частушками.

В первую очередь Никанор Васильевич пишет в дневнике о своей жизни. Родился он в бедной крестьянской семье в 1897 году в селе Мазунино Степановской волости Осинского уезда Пермской губернии. Родители – Василий Никитич и Марфа Харлампьевна Епифановы.

Семья была большая, 9 детей. О бедности семьи Никанор Васильевич пишет так: «Хлеба не хватало до нового урожая, семья голодала, одеться было не во что, мать, когда наткет пестряди изо льна, сошьет рубашки, а фабричного купить не на что было».

Никанор закончил всего два класса Мазунинской начальной школы, так как жили бедно – надо было работать. Подростком ходил на поденную работу: «то на молоченье созовут, то дрова рубить, то весной боронить на конях, а только что 12 лет минуло, начал трудиться, жить своим трудом. У Халуторных Степана Федоровича молотил хлеб за четыре копейки в день, у Егора Баюнова боронил за 10 копеек за день. Дрова пилить ходил к Ване Агеюшкову, 15 копеек в день. У Сырвачева Федора Ларионовича в кузнице работал, топоры ковали, я молотобойцем был, работал от зари до зари за 20 копеек в день. Потом до самого призыва работал у Халуторных Саввы в кузнице молотобойцем».

Интересно, что потом уже после гражданской войны положение Никанора и Саввы поменялось. «Я с женой садился обедать, – пишет Никанор Васильевич, – под окошком нищий просит милостыню: я посмотрел, а это батя, у которого я работал, – Савва. Он раскулачен был и выгнан из своего дома. Я сказал: “Батя, зайди в избу, мы только что начали обедать”. Савва зашел, сел за стол и стал плакать: “Я никогда не думал, Никанор, у тебя обедать, а вот бог привел”».

В 1916 году Никанора призвали в армию. Весной 1918 года во время отпуска женился на Аксинье Васильевне. После гражданской войны вернулся домой, «в своем хозяйстве застал три старика, жена и я – всего пять человек. Очень трудно было первое время после войны, в апреле 1922 года корова у нас пала – без коровы остались». В 1922 году родился первый сын Михаил, в 1925 – дочь Мария, в 1930 – сын Александр. В 1929 году семья вступила в колхоз «12-й Октябрь». Зимой 1935–1936-го работал в лесничестве на станции Кын. Дома был сильный голод, и жена вместе с ребятами приехала к нему. Через несколько дней после приезда жена умерла (поела хлеба досыта). Весной 1937 года семья вернулась в Мазунино. В 1938 году женился на Евдокии Павловне Белоглазовой, у которой было двое детей. Поздней осенью до снега в 1938 году работал на лесозаготовках в Пашии.
В поселке, пишет он, жили поляки, украинцы, белорусы, все они были выселены со своих насиженных мест, в основном из Западной Украины. В 1939 году родился сын Петр.

Когда началась Великая Отечественная война, в январе 1942 года взяли его на фронт минометчиком. Подробно Никанор Васильевич описывает свой боевой путь. Западный фронт (воевал под Калугой), далее Кавказ (Грозный, Терек), где после ранения он попадает в 301 пехотный полк в санитарную роту. Потом гнали немцев по степям Ставрополья, Краснодарскому краю. Далее было форсирование Днепра, взятие городов Николаево, Очакова, Одессы. В Крыму он попадает в 108 роту 4-го Украинского фронта в обоз по строительству дорог, по подвозке леса и гравия на дороги. В 1944 году перешли границу: Румыния, Болгария, Югославия, Венгрия, Австрия, где и встретил победу.

Но демобилизован из армии Никанор Васильевич был только 12 сентября 1945 года. «Получил сахарного песку 2 кг, белых сухарей – 10 фунтов, белой муки – 10 фунтов, консервов. Винтовку сдал – и до России». С семьей встретился 1 октября, месяц отдыхал, потом начал работать в колхозе. Из семьи на фронт был взят сын Иван, который погиб под Киевом, дочь Мария всю войну работала на военном заводе в Перми.

В колхозе Никанор Васильевич работал в бригаде, кладовщиком. В 1965 году он пишет: «Теперь мне 68 лет, здоровье стало очень слабое, жизнь скоро угаснет навсегда». В 1966 году Никанор Васильевич умер в возрасте 69 лет.
Читая дневник Никанора Васильевича Епифанова, можно много узнать о селе. В дневнике – сведения, о которых уже не у кого спросить.

В начале дневника он пишет о мазунинских купцах. «В Мазунино насчитывалось 8 магазинов. Мальцев Яков Иванович первым был купцом на селе, имел 2 магазина: первый магазин был мануфактурный, второй – бакалейный. Они жили в доме, где теперь правление. Халуторных Иван Христофорович – крупный кулак на селе. Он имел бакалейную лавку-магазин, где выпекали крендели. Мальцев Павел Алистратович (жил в доме, где после раскулачивания находился сельский совет) имел магазин, бакалейные товары, варили помадку и пекли пряники. Халуторных Савва Христофорович имел магазин, торговал бакалейным товаром, у него была кузница, ковали хода, сбывали в городе Кунгуре – крупный кулак на селе. Ежедневно у него работало по 12 человек рабочих, постоянных рабочих было 4 человека; имел 4 лошади, 6 дойных коров, подростков и телят 20 штук, овец и куриц не знали и счета. Халуторных Федор Федорович имел магазин, торговал бакалейным товаром и мануфактурой – сельский маленький купец. Ездил на Нижегородскую ярмарку, привозил оттуда мануфактуру. Мальцев Александр Сакиных (Александр Иванович) торговал бакалейным товаром, имел магазин и кузницу. Мальцев Василий Заяц тоже имел магазин, торговал бакалейным товаром».

В дневниковых записях есть сведения о школе. «Учитель Иван Кондратьевич долго жил у нас в селе, он много выучил ко грамоте людей, жил он около 30-и лет до гражданской войны». Метрические книги Николаевской церкви подтверждают эти сведения. Возможно, это был первый в селе учитель. Удалось узнать, что фамилия у него была Петров, родом он был из Осы, мещанского сословия. Жил с женой Августой Яковлевной.

В 1922 году началось землеустройство по всей Степановской волости. «У нас в обществе земли оказалось после перемера 1 десятина 3 четверти на едока. Долго у нас землемеры-строители работали, и, наконец, был сделан план Мазунинского общества. К началу 1923 года землеустроительные работы были закончены». Весной 1923 года началось деление земли. «Вся земля была разбита на три клина, в каждом клину хозяин получал по три участка земли на едока, на каждого едока 1 десятина 3 четверти. Если один человек в хозяйстве, то он получал на двух, а если два человека, то на трех, а если три – на четырех. Каждый двор уже сеял на своем участке земли. Дали и покосы – коси траву на сено, ну а лес не делился, он стал государственным. Я получил 7 га 50 соток на свой двор».

Одним из самых важных событий, происходивших в селе, было образование колхоза. «Начиналась зима 1929 года, общее собрание граждан с. Мазунино, было вынесено постановление: организовать колхоз “артель 12-й Октябрь”. Приняли устав сельскохозяйственной артели. Каждый двор крестьянский отдал в артель соху, борону, лошадь, сани, дровни, телегу и семена хлебных культур на весенний сев, кто сколько мог. Было выбрано правление колхоза».
Семья Никанора Васильевича сразу же вступила в колхоз. О колхозной жизни он пишет с верой в будущее.

«Рабочих лошадей было в колхозе 312 голов, правда, плугов было мало, большинство пахали сохами, бороны деревянные. Посеяли успешно, но кулакам не нравился колхоз – они очень вредили. Но всё-таки сила была на колхозной стороне. Всё лето вредили кулаки, расстраивали колхозников, но все трудности колхоз перенес на своих плечах, как бы ни вредили кулацкие мироеды. Правление колхоза хорошо справилось с уборкой хлебов, план хлебозаготовок тоже был выполнен к осени, к празднику Октябрьской революции колхозники получили по 2 кг хлеба на трудодень, дали на трудодни также сено, солому, но денег приходилось очень мало, норм выработки не было, бригадиры отмечали только выход на работу».

Но и колхозники скоро почувствовали отрицательные стороны нового уклада, особенно давили непосильные налоги. Как писал Никанор Васильевич, хоть сами голодали, а сдавать надо было: «Мясо в живом весе 60 кг, 18 копеек за килограмм, яиц 75 штук со двора – хоть есть курицы, хоть нет, покупай да сдавай государству. Шерсть – 300 граммов с овцы, картофеля – 3 ц, 4 копейки за килограмм, да еще надо свезти на элеватор в город Кунгур». Никанор Васильевич подсчитал, сколько было уплачено его хозяйством за 14 лет сельхозналога: «в сумме 6678 рублей, мяса в живом весе – 5 ц 37 килограммов, молока – 1510 л (это мало, так как 7 лет жил без коровы), яиц – 900 штук, шерсти – 2 кг 936 г, картофеля – 32 ц 36 кг, а сами ходили в лаптях».

Несмотря на тяготы, в 1932 году в Мазунино построили силосную башню, в 1947-м – электростанцию, дали в дома колхозников свет.

Родившись в конце XIX века, Никанор Васильевич стал не только свидетелем, но и участником почти всех главных событий страны первой половины XX века.

В армию его призвали в 1916 году, но участником Первой мировой он так и не стал – вначале был в учебной части 168 пехотного запасного полка в лагере на берегу реки Туры. Хорошие отзывы у него об этом периоде службе. «Кормежка была хорошая. Суп мясной, хорошо заправленный. Жирный. Мяса порция 200 граммов, каша просяная, заправленная поджаренным луком с маслом. Чай и сахар давали на руки, табак тоже. Но хлеб был ржаной, печеный, неважный. Жалованье солдату – 50 копеек в месяц». После трех месяцев учебы был отправлен в Петроград. Впечатлений от столицы у крестьянина из глубинки было много. «Всё заводы, фабрики с большими трубами. За 2 км до Николаевского вокзала висят часы, стрелки длинные – два метра, показывают 12 часов дня. И сама станция очень большая, трехэтажная – поезда подходят под крышу, платформы подходят к самому тому месту, где происходит посадка. Улица Невский проспект – главная – выложена паркетом». На станции Стрельна, куда их привезли, «везде сады, парки. Там жила столичная буржуазия».

Там и встретил он февральскую буржуазную революцию. «26 февраля 1917 года мы были в наряде полковых складов, а на следующий день отдыхали, да можно сказать, некоторые спали. Утром к нам в помещение пришел революционный солдат (дневальный как-то пропустил) и говорит: “Товарищи, выходите, свобода!”».

А следом пришел и октябрь: «Вот дожили до Октябрьской революции, 25 октября. Наш полк 23 октября был в Петрограде – штурмовали Зимний дворец, а 27 октября провозгласили советскую власть, все солдаты радовались, что теперь будет мир с Германией, война кончится».
Вскоре Никанор Васильевич получил командировочное удостоверение на отпуск домой, где заболел и получил бессрочный отпуск до первого востребования.

В гражданскую войну он воевал в 1-ом Пермском пехотном полку. Видимо, не всё было хорошо с дисциплиной в Красной Армии. «Командование батальона я не видал на станции Шамары, ни одного начальника. В ночь перешли к белым несколько красноармейцев, кто что вздумал, тот то и делал. Красноармейцы 8-ой роты вышли на станцию, стали играть в деньги, метать орла, в то время вылетел вражеский американский самолет». Далее пишет: «Командование батальоном оказались все предателями, сдали весь батальон белым, в том числе и я попал в плен к белым. Белые принимали в белую армию добровольно пленных красных. Много нас, бедноты, не пошли в армию белых, тогда нас посадили в тюрьму. Больше года я просидел в тюрьме в городе Тобольске до освобождения Красной Армии».

И в Великую Отечественную войну судьба была милостива к нему: пройдя от Калуги до Австрии, был только дважды легко ранен. «1 марта 1942 года из запасного пехотного полка нашу минометную команду – 28 человек – построили, повели на станцию Ижевск. С духовым оркестром погрузили в товарные вагоны. Выдали табак, продукты, и поезд отправился. 7 марта прибыли в столичный город. В эту ночь залетали немецкие самолеты. Я думал, немцы бомбят, испугался, залез под нары в вагоне, думаю, там спасусь. Вот где была первая страсть. Далее поезд пошел на Калугу. Не доезжая до города, выгрузились – поезда дальше не ходили. 80 км до передовой пошли пешком. 15 марта подходили к передовой, было так холодно, что я ознобил лицо. Навстречу попадались раненые, которые могут ходить. Сразу с приходом на передовую пошли в наступление, выбили из окопов немцев и погнали их. Захватили три деревни и одно большое село».

Никанор Васильевич пишет про бой недалеко от города Макеевки: «чистый ад стоял над селом, люди мирные бежат из города, говорят: “Немцы наступают”. Наша санрота собирала раненых, делала перевязку и отправляла в больницу».

Победу он встретил в Австрии. «Мы еще не знали ничего, утром собирались на работу, а женщины-австриянки стирать, но тут пришел вестовой штаба дивизии, принес приказ о праздновании победы. Наш начальник выстроил нас и скомандовал: “Зарядить винтовки по обойме. Винтовки вверх. Пли!” По пять патронов выстрелили. Вот и салют. Приготовлен был в столовой хороший обед, где солдаты прощались друг с другом – выпили пол-литра водки и покушали хорошо. Разговору было много и все о мире, очень рады были, что родился мир, придется, видимо, всё-таки побывать дома».

Читая дневник Никанора Васильевича, рядового крестьянина из российской глубинки, видишь человека, живущего событиями и заботами своей страны. Всё, что в ней происходит, Никанор Васильевич принимает и поддерживает, не ругает и не осуждает новую власть, радуется улучшениям в колхозной жизни. «Отменены обязательные поставки с колхозного двора. Если колхозник не захочет – не сдаст; стало всё добровольно, положение стало лучше. Жить стало хорошо, колхозник вздохнул всей грудью». Подсчитывая, сколько сдано государству сельхозналога его семьей за 14 лет, он пишет: «Вот мой вклад в дело коммунизма, пускай послужит хорошим делом, для хорошей жизни молодому поколению».

4 октября 2016 года Минюст РФ внес Международный Мемориал в реестр «некоммерческих организаций, выполняющих функцию иностранного агента».
Мы обжалуем это решение в суде.









Рекомендованные материалы


Стенгазета

Ударим всеобучем по врагу! Часть 2

Алатырские дети шефствовали над ранеными. Помогали фронтовикам, многие из которых были малограмотны, писать письма, читали им вслух, устраивали самодеятельные концерты. Для нужд госпиталей учащиеся собирали пузырьки, мелкую посуду, ветошь.

Стенгазета

Ударим всеобучем по врагу! Часть 1

Приезжим помогала не только школьная администрация, но и учащиеся: собирали теплые вещи, обувь, школьные принадлежности, книги. Но, судя по протоколам педсоветов, отношение между местными и эвакуированными школьниками не всегда было безоблачным.