Бруклин; две девушки с мальчишески­ми прическами, одевающиеся в майки с кислотными принтами; синтезаторы, драм-машины, архивные аналоговые ­эффекты: Telepathe — очередные нью-йоркские хипстеры, производящие музыку, которая глядит прямо в будущее.

Итак, Лили Аллен, глава вторая. В которой мы узнаем, что легализованные депрессанты еще хуже, чем запрещенные наркотики. Что быть знаменитой некрасиво и не очень полезно для здоровья. Что хорошо полюбить — а еще лучше разлюбить.

Боз Бурер и другие участники концессии играют демонстративный рок на анаболиках; гитары ревут, как гоночные моторы на холостом ходу, туго натянутый пластик барабанов грозит порваться, утешительный голос Моррисси летит над воинственным пейзажем.

Звук, что производят связки сладкого и гадкого нью-йоркского толстячка, — это все-таки какое-то совершенно инородное дело, щемящая нежность, лучистая горечь; он весь дитя добра и света, он весь свободы торжество.

Профильные издания заодно с музыкальной интернет-общественностью уже успели влепить «Merriweather Post Pavilion» высшие баллы и объявить его важнейшим альбомом едва стартовавшего года — если не десятилетия.

Franz Ferdinand как нельзя лучше подходит определение «знатный». У них есть врожденный вкус. Чувство меры. Чувство так­та — музыка FF ведь во многом определяется тем, чего в ней нет: лишних соло, многозначительности, самолюбования.