Сегодня стало модным знать своих предков. Мне невероятно повезло: благодаря моим родственникам я знаю историю своей семьи с конца XVIII века. Но существуют очень серьезные препятствия, мешающие полноценно погрузиться в историю семьи даже при наличии артефактов. Одно из них – это татарская графика, которую в XX веке меняли трижды.

В 1927 году по Постановлению Вичугского райисполкома и рекомендации Старогольчихинского комитета бедноты помещения фабрик были разобраны. Из кирпича фабрик в городе Вичуга бала построена школа №17 и здания «Нарпита» – фабрики кухни. Так закончилась славная история фабрик деревни Старая Гольчиха. Но дом, о котором идет речь, после 1917 года еще не разобрали.

Мы сидели за столом в беседке, пили чай, ели фрукты, общались, бегали по саду, катались на качелях. За столом собрались три поколения нашей семьи. Я думаю, что это не последняя наша встреча, и всё еще впереди. А стол будет нас ждать – у него еще много работы.

Собрали колхозных овец и погнали в эвакуацию. На середине пути, в районе озера Цаган-Нур, путь им преградила банда. Дороги вперёд не было. Повернули назад. Фронт был уже совсем близко. Правление колхоза приняло решение: раздать овец по домам, пусть возьмут, кто сколько может, после войны всё вернут.

Стол стоял во дворе. Первым делом прапрабабушка варила огромную кастрюлю калмыцкого чая – джамбы. Жизнь без калмыцкого чая семья не представляла: он утоляет жажду в жару, греет в холод, лечит больных, с хлебом насыщает и укрепляет организм, успокаивает. В калмыцких степях это лекарь, чудодейственный напиток, средство от недомогания.

Лю Сян Жин (в Абане его звали «китаец Вася») перешел границу с СССР в районе Благовещенска в 1933 году в 13 лет, спасаясь от зверств японцев, оккупировавших Маньчжурию. Суд («тройка НКВД») выдал справку с приговором: 10 лет лагерей за незаконный переход границы и шпионаж в пользу Японии.