Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

04.08.2006 | Анимация

Протест и безумие анимации

У молодых мультипликаторов – болезни роста. Они борются и обличают. Но делают это интересно и талантливо

Послесловие для Стенгазеты 8 августа начинается XIII международный анимационный фестиваль Крок.  В этом году он будет посвящен дебютным фильмам. Мы публикуем статью о предыдущем "Кроке", посвященном дебютам, который прошел два года назад.

По конвейеру плывут руки, одна за другой. Длинноухие собаки вкручивают в них болты – так постепенно из отдельных частей собирают людей. Готовых голышей толпой гонят в складской отсек, но один по дороге отстает…

Мужчина с женщиной идут выбирать себе ребенка. В огромных аквариумах болтаются на ниточках-пуповинах зародыши и, выбрав понравившегося, родители несут его домой, словно  воздушный шар на веревочке. К ребенку еще полагались «запчасти», но при покупке из комплекта «деталей» выпали шарики-глаза и закатились под стол. Позже, когда счастливые родители вышли на улицу вместе с ребенком, его огромные глазницы были пустыми…

Человек пытается забить гвоздь в стену, чтобы повесить картину, но гвоздь отлетает, а стена всасывает руку сначала по локоть, потом по плечо, и вот герой уже весь засосан четверным измерением, словно болотом. Мы видим, как пузырятся стены, когда человек бьется под обоями, пытаясь снова обрести плоть, но, оказывается, из  другого измерения «выйти» можно только в картинки и фотографии, висящие на стенах, и герой то обнимается с огромной красоткой и драпает от быка…

На теплоходе «Георгий Жуков», который плывет из Нижнего Новгорода в Москву через Кострому, Ярославль, Углич и Тверь, проходит XI международный фестиваль анимационных фильмов «Крок».

Каждый год оргкомитет фестиваля, объединивший аниматоров России и Украины, выбирает для путешествия новый маршрут, чередуя южные украинские и северные российские воды. Каждый год в конкурсной программе участвует около 200 фильмов из разных стран (а «Крок» считается одним из самых престижных анимационных соревнований в мире),  да еще зрители смотрят многочисленные ретроспективы звезд анимации. Несколько лет назад было решено, что теперь все украинские «Кроки» будут, как и прежде, собирать лучшие анимационные премьеры со всего мира, а российские - станут молодежными. То есть в его конкурсе смогут участвовать только студенты и дебютанты.

И вот нынешний «Крок» - третий молодежный. Если кто-то ожидал увидеть на нем открытия новых путей анимации или шокирующие откровения, он, конечно, был разочарован. Постепенно с течением фестиваля становилось ясно, что фильмы молодежной программы дают представление не столько о тенденциях развития искусства, сколько о темах, которые волнуют молодых авторов. Фильмы группировались по темам так явно, что селекционная комиссия, которая отобрала в конкурс  135 фильмов из присланных шестисот, сама разделила их на группы, где были, скажем, фантастические «Странные игры», программа «На грани» (речь шла о пороговых состояниях психики), «Любовь и страсть» и так далее.

Истории о безумии, о страшных превращениях, кровавом насилии, покинутых холодных мирах и механических людях сменяли друг друга, пугая и приводя в растерянность фестивальных зрителей. Но председатель селекционной комиссии фестиваля, звезда отечественной анимации Иван Максимов не находил в этом причин для беспокойства.

«Все эти темы естественны в таком возрасте. Посмотрите, что рисуют подростки – всегда горы трупов и насилие. Тема смерти, особенно суицида, вообще очень популярна у молодых – это все ВГИКовские преподаватели знают. У студентов как бы второй переходный возраст. Мы, правда, таких суицидальных фильмов в конкурс не очень много отобрали. Сюжетов о безумии у молодых тоже всегда много. А все остальные болезни у них такие же, как у всех».

Если отвлечься от общеподростковых проблем, станет понятно, что есть еще одна группа очень популярных тем у молодых постановщиков. Назовем ее условно социальной. В первую очередь это протест «против власти» - против начальства, однообразной работы, унижений и вообще всякого сковывания свободы. Вот в фильме англичанина Николаса Лоссе «Ллойд, загнанный в угол», скромный офисный работник, повинуясь каким-то мистическим письменам в воздухе, разгромил кабинет своего начальника. Американец Скотт Боганевски в фильме «На болтах» показывает, как станки, работающие на конвейере, взбунтовались и выкинули своего механического надсмотрщика, отвинтив его от полозьев. Вот в фильме команды из пяти корейских студентов («В одиночестве») робот, долбящий камни, разбивает главный аппарат, который подзаряжает его энергией, чтобы украсть светящийся зарядный камень и самому распоряжаться своей жизнью. Ну, и так далее. О многочисленных побегах из тюрем и психбольниц я и не говорю.

Занятно, что сюжеты, сделанные на театральную тему (их показывали в программе «Хоровод муз»), тоже оказывались «протестными».  Например, Луи, работающий в механическом театрике, когда случается поломка, с ужасом обнаруживает, что он – марионетка (французский фильм «Луи», реж. Оливье Барр и др.). А в воображении мальчика, который раз подряд, пока родителей нет, смотрящего кукольную сказку о пряничном домике, сладкая история превращается в жуткий трэш. Тут обозленные Ганс и Грета с восторгом кидают своих родителей в крутящиеся за кулисами шестеренки, которые размалывают кукол и ломаются сами (бельгийская группа «Atelier», фильм «Механический театрик»). Мышонок замечает, что стены домов, мимо которых он идет, - только крутящийся расписанный валик, тротуар под его ногами – беличье колесо, а сам он – лишь объект для киносъемки. В титрах этого фильма («Мышиное шоу» испанца Хулио Робледо)  даже киноаппарат по-оруэлловски назван «Большим братом». Искусство в глазах молодых режиссеров оказывается синонимом лжи. Человек – ломким и беззащитным, как кукла.

Фильмы двадцатилетних несовершенны, но в них есть та острота восприятия, которая нечасто встречается у старших профессионалов. Таким образом, среди картин, которые делают студенты и дебютанты, оказываются запальчивые и полные крови сюжеты о бессмысленной войне, в которой люди играют роль бессловесного пушечного мяса, отчаянные истории об уничтожении природы (например, грустный фильм о смерти лабораторного мышонка). И даже библейская история здесь увидена неожиданно, свежим и непосредственным взглядом. Вот папа и мама-белка собирают чемоданы. Мама заливается слезами, и зрители думают, что речь идет об эмиграции. Родители врут недоумевающему подростку-сыну, что уезжают на пару дней, а потом мы видим, как пары разных животных обреченно проходят на Ковчег мимо билетера-Ноя, оставляя на берегу рыдающих родных («Обратная сторона истории», реж. Орьян Ганот из Израиля).

И еще связка тем, которые никак не могут обойти молодые аниматоры, – это глобализация, убивающая национальную самобытность и торжество забивающей мозги рекламы. Один  из самых едких фильмов фестиваля так и назывался «Затюканный брендами» (Великобритания, реж.Джон Пол Харни). Дело происходит в школе будущего, где все обучение построено на рекламе, и на уроке истории в фильме о Египте счастливые фараоны пьют колу (разумеется, все названия брендов были изменены, но очень узнаваемы).

И вот что характерно: ни одна из «протестных» тем, очень важных для зарубежной левой молодежи, не была существенна для их российских ровесников. Фильмы отечественных студентов и дебютантов – анекдоты, лирические и сказочные истории – были отчетливо асоциальны. Но, в то же время, создавалось ощущение, что именно наши участники фестиваля демонстрируют самую внятную драматургию -  без эзотерического тумана и надутой многозначительности.

- Действительно это так, или только кажется по нынешней программе, - спросила я снова у Ивана Максимова, видевшего все фильмы, присланные на конкурс. – Да, у нас ведь, в отличие от западной анимации, нет моды абстракцию рисовать. И преподают анимационную режиссуру у нас люди земные, реалисты, - ответил Максимов. - Помню, даже на каком-то суздальском фестивале, мы студентов, которые рисовали психоделические работы, называли «паразиты мозга». – А еще есть в чем-то заметная разница между фильмами наших и зарубежных дебютантов? – Наши, кажется, помягче, подобрее.

Традиционно, большая часть лучших российских работ на конкурсе принадлежала дебютантам со студии «Пилот». В фильме «ИванХуан» Степана Бирюкова и Константина Арефьева действовал увалень Иван, которого все лупили, и юркий любвеобильный Хуан, за которым в титрах шел по пятам уже целый отряд статуй Командоров. В рисованном фильме Алены Оятьевой «Опасная прогулка» по Хармсу, очень смешно имитировалась «обратная промотка пленки»: злой бульдог никак не давал братьям пройти мимо подворотни, и стихотворение приходилось каждый раз начинать заново. (Алена очень смешно рассказывала, как она заманивала на озвучание Гарика Сукачева: «Мы его забрасывали электронными письмами. Мол, и Элтон Джон согласился, и Маккартни, но они нам не подходят, у них акцент, нам нужны только вы!»). Один из лучших «пилотовских» дебютов – очаровательный фильм Леона Эстрина «Маленький воробей, который не умел летать» - про птичку, которая долго и грустно пыталась делать все, как старшие, но так и не полетела, зато научилась танцевать зажигательную ирландскую жигу.

И все же, какие бы общие проблемы и особенности мы не находили в фильмах молодых, как бы нас ни угнетало мрачное настроение дебютного кино, ни восхищало великолепное умение пользоваться новыми технологиями, ни озадачивал массовый отказ от цвета и стремление к черно-белому изображению, ясно, что самые обаятельные и талантливые фильмы все равно не укладывались в общие тенденции, и даже существовали вопреки им. Среди фильмов, особенно понравившихся зрителям был и полноценный экшн с бешеным ритмом (австралийская лента «Палата № 13», реж. Питер Каруэлл), пластилиновый герой которой пытается убежать из больницы, где работают врачи-изуверы. И эстетский силуэтный клип на знаменитую песню «Вернусь в Бразилию» (американский режиссер русского происхождения Алексей Будовский). И несколько очень смешных анекдотов. Например, в немецком трехмерном «Ристалище» (реж. Свен Мартин) дракон учил своего сына драться с рыцарями, для приманки подвесив в клетке вопящую принцессу. А когда папа прилег отдохнуть и дракончик зазевался, принцесса сама безжалостно расправилась с очередным спасателем и вернулась в клетку. В невероятно смешном фильме бельгийского дипломника Йонаса Гернаэрта «Плоская жизнь» начиненная гэгами  история рассказывала о четырех расположенных рядом квартирах,  обитатели которых беспрестанно мешают друг другу жить. (Этот фильм уже имел успех в каннском конкурсе короткометражек.) В коротеньком казахском фильме «Му-му» (реж.Артур Краус) старик сначала плывет на лодке, словно Мазай, вылавливая из воды зайцев, а потом возвращается, уже везя полную лодку собачек с камнями на шеях и бросает их одну за другой в набежавшую волну. Или такое же короткое «Сало» (Россия, режиссер Дмитрий Эльяшев и Михаил Лейпунский), где три колченогие свиньи с видом народных мстителей врывались с ружьями в украинскую хату: «Хохлы есть?». Был в программе и изящный абсурдистский фильм – «Бессоница» Владимира Лещева (Латвия), -  герой которого по ночам в альпинистском снаряжении залезал на крышу небоскреба, чтобы подоить там корову, чье молоко так любила девушка-бессоница.

И, разумеется, самыми любимыми на фестивале, как всегда были фильмы лирические. Уже увенчанная многими наградами картина «Hello» австралийца Джонотана Никса,  - это нарисованная простыми чернилами нежная история о мальчике-кассетном магнитофоне, который никак не мог подобрать музыку, чтобы обратиться к девочке – CD-плееру. И помог им старик-патефон с огромной коллекцией пластинок. В фильме  «Эскимо» выпускницы ВГИКа Юлии Ареновой, сшитый из тряпочек мечтательный пингвин был вынужден прыгать через огненное кольцо в цирке, а грезил о зимнем пейзаже, нарисованном на обертке эскимо.  В трехмерном немецком фильме «Люсия» трогательная большеголовая девочка бродила ночью по больнице и находила свои рентгеновские снимки. Под ее удивленным взглядом болезнь, гнездившаяся в ее мозгу, улетала, как птичка. Ну и, конечно, среди самых любимых была импрессионистическая сказка екатеринбуржца Дмитрия Геллера «Маленькая ночная симфония» о грациозном коте и  о домашнем театрике, где в отсутствие хозяев происходят чудеса. Эта картина нынешней весной уже получила главный приз суздальского фестиваля, в котором участвовала все отечественные анимационные фильмы, созданные в прошлом году. И это лишний раз доказывает, что когда фильм хорош, ни возраст, ни послужной список его автора уже никого не интересует.



Источник: "Русский Newsweek", № 13, 30.08-05.09.2004,








Рекомендованные материалы


Стенгазета

Звездные войны и шутки про нацистов

«Рик и Морти» часто делает отсылки к популярному кино, и к четвертому сезону их становится только больше. Иногда создатели просто подмигивают зрителям, делая лишь отсылки-камео (например, монстры-фейсхаггеры в «Промортее» заимствованные, как и название эпизода, из «Прометея» Ридли Скотта ). Однако во многих сериях авторы умещают целые структуры из культовых фильмов.


VR, кошмар и коронаапокалипсис

Главные фестивали начала лета, не в силах больше обходиться без зрителей, начали делать первые шаги к выходу из карантина. Загребский Animafest в начале июня шел полностью «вживую», и пусть гостей было меньше обычного, восторг от «возвращения в нормальную жизнь» тех, кто смог добраться до Хорватии, с первого дня поднял градус фестиваля очень высоко.