Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

26.04.2021 | Телевидение

Выйти из лабиринта

Рецензия студентки школы культурной журналистики Анны Юсиной на сериал «Тьма» Баран бо Одар и Янтье Фризе, Netflix, 2017-2020

публикация:

Стенгазета


Текст: Анна Юсина


В преддверии последнего, третьего сезона немецкоязычного сериала «Тьма» самое время начать смотреть или пересматривать предыдущие.
«Тьму» можно сравнить с «Твин Пиксом»: в маленьком городке происходят таинственные события, камера следит за жизнью нескольких семей, а распутывание детективной завязки раскрывает метафизические законы. Но если мистика Линча носила необъяснимый характер, то Баран Бо Одар выстраивает свою научно-фантастическую картину наподобие логического лабиринта.

Сюжет «Тьмы» охватывает судьбы четырех династий, живущих в небольшом немецком городке Виндене.  Действие начинается в наши дни, но захватывает 80-е, 50-е, 20-е и постапокалиптическое будущее. Временные линии разделены промежутками в 33 года. Так зритель может наблюдать за персонажами в разные периоды их жизни, и впечатляет тщательность кастинга: актёры, играющие одного и того же героя в юности, зрелости и старости, удивительно похожи между собой.

Первый сезон выстраивается вокруг расследования — бесследно пропали несколько детей. В городе начинаются перебои с электричеством, а с неба замертво падают птицы. Атмосферу нагнетают постоянно льющий дождь и общая тёмная палитра красок. На этом фоне мы наблюдаем обострение семейных и личных конфликтов, попытки скрыть скелеты в шкафу и усиливающееся недоверие между близкими. В поиске ответов разные герои оказываются у лесной пещеры и обнаруживают в ней проход в прошлое.

Если первый сезон подробно знакомил с персонажами и раскрывал их взаимоотношения, то второй объясняет устройство мира. Винден оказывается заключен во временную петлю, где решения, принятые в будущем, определяют прошлое. Но возникает парадокс: конец и начало любого события соединены в едином поступке — и когда герои возвращаются к истокам, стараясь изменить ход истории, они лишь провоцируют причину, последствия которой пытались предотвратить.

С предопределённостью в «Тьме» пытаются бороться путешественники во времени. Впереди город ждёт апокалипсис, и пока одни стараются не допустить его, другие делают всё, чтобы добиться завершения нездорового жизненного цикла.

Создатели сериала не только исследуют временные линии и физические законы, но и плотно работают с мифологией. Так, возлюбленная главного героя неслучайно читает, а потом переносит на сцену пьесу об Ариадне, пока сам он бродит в пещере между временными линиями. В конечном счёте, именно любовь остается единственной константой во все времена — и стремление вернуться к ней становится путеводной звездой в запутанном лабиринте причин и следствий. Но прежде всего нужно убить чудовище, в жертву которому были принесены человеческие жизни. Только вот ответ на вопрос, кто стал первопричиной зла во вселенной Виндена, с каждой серией становится всё менее очевидным.

Мир «Тьмы» не знает однозначно положительных или безусловно отрицательных персонажей. Более того, в разных временных линиях один и тот же герой может стать как протагонистом, так и собственным антиподом. Пережитый опыт меняет человека, его цели и восприятие самого себя. И когда более старая и более молодая версии одного персонажа встречаются, их взаимоотношения могут стать чем угодно — от наставничества до манипуляции, от предостережения до откровенной вражды. Так через многоступенчатые путешествия во времени зрителя приводят к простой мысли: самой сложной и важной будет борьба с самим собой. Как она разрешится, покажет третий сезон.

 Дополнительно:

 Сериал полон культурологических отсылок. Одним из главных символов стала средневековая «Изумрудная скрижаль» — запись основного учения герметической философии. Этот текст долгое время считался рецептом получения философского камня. В мире «Тьмы» аналогом философского камня можно считать универсальную машину времени, позволяющую перемещаться в любой из дней. Одна из фраз «Изумрудной скрижали» — «Sic mundus creatus est» (Так был сотворён мир) дала название сообществу путешественников во времени «Sic mundus». Символическое изображение «Изумрудной скрижали» Генриха Кунрата неоднократно появляется в сериале: в виде татуировок путешественников во времени, на рисунках и даже на обложке музыкального альбома. А содержание текста сопоставимо с устройством временной петли в Виндене. Фраза «то, что внизу, аналогично тому, что вверху, и то, что вверху, аналогично тому, что внизу» применима к идее единства начала и конца любого события.

Символичны и библейские имена членов сообщества «Sic mundus». Его предводитель именует себя Адамом, и поскольку он живёт в самом раннем из показанных временных отрезков, то согласно ряду теорий может быть прародителем почти всех действующих лиц сериала. Ещё одного путешественника во времени зовут Ной. Работая над созданием машины времени, он видит в ней подобие ковчега, который поможет спастись от последствий апокалипсиса.

 С сюжетом рифмуются и многие другие детали, спрятанные внутри эпизодов. Например, один из пропавших мальчиков — фанат Гудини. Вероятно, его умение создавать иллюзии ещё сыграет немалую роль в сериале.

 









Рекомендованные материалы



Полифония утраты: как музыка, криминал и любовь переплетены в сериале «Бар «Эдди»

16-летняя Джули обживается в незнакомом городе, где жители говорят на смеси французского, английского и других языков, встречает первую любовь, отказывается учиться в школе, потому что переросла ее, и совершает ошибки. Эллиот же в это время пытается разобраться с криминальными группировками, которым он внезапно оказался должен, а также с вмешавшимися полицейскими, то есть со всеми, кроме себя, дочери и бэнда.

Стенгазета

Культурный переворот в хасидском Бруклине

«Неортодоксальная» ― второй сериал про консервативные еврейские общины на Нетфликсе после «Штиселя», впервые показавшего жизнь семьи в такой общине изнутри. Оба проекта открывают широкой публике доступ к ортодоксальной культуре, традициям и отношениям в сообществе. Но «Неортодоксальная» обращается к темам, которые в «Штиселе» почти не рефлексируются: гендерным ролям и культурной идентичности.