публикация:
Стенгазета
Текст: Арсений Брагинский
Каждый альбом Фионы Эппл становился событием, и каждый раз — всё большим. Когда в 1996-м году 18-летняя Фиона выпустила Tidal, её сразу окрестили новым гением поп-музыки. Её предыдущий альбом The Idler Wheel… вошёл в большинство списков лучших альбомов нулевых. Новый альбом Фионы Fetch the Bolt Cutters сразу в день выхода получил рецензии от всех основных журналов, набрав ровно 100 баллов на Metacritic, чего не было ещё никогда. Это исторический момент.
И частично этот факт обязан удивительному стечению обстоятельств. Последние 8 лет Фиона провела практически не выходя из дома, неспешно сочиняя новые песни и записывая окружающие её звуки. Fetch the Bolt Cutters должен был выйти прошлой осенью, но релиз пришлось перенести, и вышел альбом только сейчас — в то самое время, когда из дома не выходит уже никто, а звуки своей квартиры — всё, что можно услышать в тишине.
Так, обманув само время, Фионе удалось перенести свои личные переживания на весь мир, сделать свой личный альбом понятным каждому. Особенно это занятно в контексте альбома, идея которого была обратной: перенести чувство целого народа на себя, делая это чувство своим личным.
Для этого Фиона, говоря о депрессии, использует время Великой Депрессии, когда страх, гнев, жалость к себе и упорство захлестнули всю Америку. Фиона представляет собой живой сгусток этих чувств, поэтому и Fetch the Bolt Cutters — от и до вывернутый и филигранно изуродованный блюз тех времён.
В начале прошлого века чёрная музыка, которая ещё даже не стала корневым блюзом, состояла только из голоса и ритма, потому что всё, что было у рабов — это их голос, их кувалды и цепи. Фиона в Fetch the Bolt Cutters становится таким же рабом: её песни — это песни рабов, это их стоны, их крики ярости. Сбивчивый реверберирующий ритм каждой её песни — ритм тяжелых ударов кувалд рабов, забивающих сваи в рельсы и звенящих своими цепями.
Причём ритмы создаёт каждый инструмент на альбоме. И гитары, и пианино здесь исключительно ударные инструменты. Но эти ритмы в основном совершенно не танцевальные. Это непривычно, но нормально. Потому что ритм — везде. В шелесте листьев, хлопках крыльев птиц, скрипе кресла, в скрежете зубов от гнева, стуке сердца от страха.
Подпевать музыке Фионы не более удобно. Сложно подпевать песням про абьюзинг и реальные изнасилования, исполненным с таким страшным надрывом, какой не был присущ даже самой Фионе ранее. Это просто неуместно.
Кроме того, в её творчестве больше нет ни поп-структур, ни иных явных структур. Сложно осознать, как происходят переходы в “Cosmonauts”, начинающейся с блюзового стандарта типа “16 tons”, но быстро выкручивающейся из жанровых рамок и уходящей в спиричуэлс джаз, который уже выворачивает в предельно яростный гранж.
Или “Relay”, структура которой дрожит как мост, по которому марширует взвод, напряжённо напевающий госпелы, и, конечно, ритм этого марша входит в резонанс с частотой моста, он не выдерживает и рушится. Но Фиона собирает осколки этого моста и строит из них ненормальный похоронный фанк, замешанный на регтайме.
В дополнение к этому Фиона оставила звучать в альбоме какие-то свои распевки, неудачные дубли (“
fuck, oh shit” посреди “On I Go”), кривые концовки и целую кучу случайных звуков.
Всё это в совокупности не должно звучать как поп-музыка даже при всех допущениях типа “альтернативный поп”, и оно так не звучит. Фиона Эппл сделала другое: на прообразе поп-музыки прошлого она создала эманацию современной поп-музыки. Её музыка — более не тот поп, к которому мы привыкли, это — нечто новое.
Дополнительно:
Fetch the Bolt Cutters был записан командой из контрабасиста Себастьяна Стейнберга (Soul Coughing), барабанщицы Эми Эйлин Вуд, мяукающей Кары Делевинь (да-да, той самой) и пяти собак по кличке Алфи, Лео, Малыш, Мерси и Мэдди, каждый из которых должен был помимо своих основных обязанностей (например, погавкать в самый ответственный момент, что, конечно, вошло в альбом) стучать по коленям, головам, стенам и всему, что видят.
Как и добавление в итоговый микс альбома неудачных дублей, это составляет часть атмосферы поп-музыки прошлого. Раньше просто невозможно было избавиться от постоянных шумов и скрипов на записях, а те же пластинки Сан Хауса — это на 2/3 неудачные дубли, да и самый удачный был наполовину заглушён проезжающим мимо поездом.
И хотя к этой эпохе уже обращались те же Ник Кейв, Том Уэйтс, Марк Рибо, Gun Club и прочие, используя подобные добавления звуковых примесей, они именно создавали атмосферу 20-х годов, перенося слушателя в прошлое, что прямо противоположно тому, что делает на альбоме Фиона Эппл.
