06.07.2020 | Записки американского доктора

Труселя

Леха рассказывал о своих похождениях в дежурке, а мы слушали открыв рты.

Леха был прекрасный парень, веселый, с хватким умом. Он, как и я, работал у нас на скорой, и заканчивал мединститут, только второй мед, а не третий, как я.

Леха был трудоголик и вырабатывал полторы ставки, продолжая учиться.

Еще Леха был патологический блядун. Он был не в состоянии пропустить ни одну юбку, причем критериями выбора являлись лишь женский пол, и отсутствие очевидных физических недостатков. Впрочем, про физические недостатки это мое предположение, может про что-то он и молчал. При виде новой женщины он менялся в лице, в теле появлялась кошачья пластичность, и голос переходил на посапывающее мурлыканье.

Леха, кроме всего прочего, был прекрасный рассказчик. Он знал бесконечное количество историй и многочисленные анекдоты. Он рассказывал ярко, жестикулируя, и иногда разыгрывая по ролям, причем он точно знал ту воображаемую красную, раскаленную, линию, при рассказе, перевалив за которую анекдот становился омерзительным и пошлым, и хотелось помыться. Он практически никогда эту линию не пересекал.

Я давно заметил, что истории и анекдоты расположенные вдалеке от этой воображаемой красной линии, как правило, не интересные и не смешные. По-настоящему смешно, только возле этой самой лини, на грани фола. Леха всегда вел рассказ завлекательно, подойдя к этой линии вплотную, так что слушатель чувствовал этот жар.

Он рассказывал о своих похождениях в дежурке, а мы слушали открыв рты. Сегодня, наверное, он бы мог с успехом продавать свои истории записанные на подкастах где — нибудь на порнхабе*, и может даже имел бы неплохой заработок.

Будучи трудоголиком он брал все свободные дежурства.

У нас было несколько удаленных маленьких подстанций, некоторые состояли лишь из одной машины, врача или фельдшера, как получалось, и диспетчера, принимающего вызовА.

В этот раз Леха работал на подстанции в поселке Октябрьский, Люберецкого района. Ничего особенного, минут двадцать пять по Рязанскому шоссе от Люберец, обычный район городской застройки,  вперемешку с частными домиками.

Подстанция имела одну бригаду, состоящую из одного медика и водителя, да еще диспетчера — старушку “божий одуванчик”. Бабулька без перерыва смотрела телевизор, работающий на подстанции, как отопительный прибор. Она бесконечно переспрашивала:” А что он делает? А она? А почему.”

Это было невыносимо, и смотреть телевизор с ней не мог никто, кроме глухого водителя, который просто не отвечал на ее вопросы, и тупо пялился в экран, пытаясь расслышать чего там говорят герои из дребезжащего динамика.

Рядом с подстанцией, практически дверь в дверь, была маленькая больница. Она была построена еще при царском режиме. Больницу переделали из конюшни. Здание хоть и ветхое, но тогда строили на века. Отношение же к больным не сильно изменилось с момента когда в здании еще обитали лошади. Слава у больницы была еще та. Если туда попал, то шансов выписаться было не много. Туда фактически привозили умирать стариков и старушек. Выписывались же только те, кто туда ложился “подлечиться”, термин понятный только в России. Бабульки ложились туда зимой, их там кормили, потихоньку шла пенсия, было тепло, а уж болячек у любого человека старше 60 было хоть отбавляй.

В больницу пришла работать новая медсестра. Миловидная, с кудрявыми, пышными каштановыми волосами, розовыми щечками и пухлыми, яркими и без помады губами. Ей было лет тридцать, разведенная и маленький ребенок дома с бабушкой.  Увидев это, Леша потерял покой и сон.  Он приложил все свое обаяние и вафельный тортик. Электромагнитные волны этого “Маркони” были любезно приняты “радиоприемником” и Леша был приглашен на жареную картошку с колбасой, вечером того же дня.

Когда вызовы стихли, он перебежал через двор и постучал условным стуком.

Дверь приветливо отворилась.

Перед уходом, он велел водителю, если будет вызов, подъехать к окну на первом этаже и моргнуть проблесковым маяком разок, другой.

- Михалыч, я спать вряд ли буду, сразу выскочу.

Жареная картошка была съедена быстро, слово за слово, жизнь говно, никто не любит... Потом свет был погашен и амур без труда впорхнул в приоткрытую форточку.

Ночью, подъехавший с вызовом в руках водитель, включил маяк, и, поскольку был еще и глухой, сирену тоже. Ему показалось что так будет лучше.

Леха подскочил и стал судорожно одеваться. Ё-мое!, Где трусы?! В маленькой процедурной в 3 х 2 метра был только клеенчатый топчан. Ну не могли же они от стыда сами выпрыгнуть в форточку! Они оба стали искать лехины трусы в абсолютно пустой комнате под цветомузыку сирены и проблескового маяка.

Время неумолимо тикало, надо было что-то делать. Трусы бесследно исчезли.

Медсестра виновата сказала:” Леша, я их не ела”.

Леха надел джинсы на голый зад и выскочил за дверь, натягивая халат и куртку на ходу.

Вся проснувшаяся больница смотрела в окна на Лехино бегство.

Леха почувствовал, как холодный, февральский ветер резко дунул через джинсы, прямо укусив за голую жопу. Ужас какой, как они вообще в юбках ходят-то, пронеслось в голове!

- Выключи свою шарманку, идиот.

Только и сказал Леха, сев на переднее сиденье УАЗика.

Вызов был к ребенку с температурой.

Он сел осматривать малыша. Что-то явно мешалось под коленом. В педиатрии никто из нас не был силен, и вызов к ребенку всегда был сильный стресс. Сегодня я могу точно сказать, что никто из нас педиатрию просто не знал, совсем. Леха рисковать и брать грех на душу тоже не стал, и предложил отвезти малыша в больницу.

Он встал со стула, и в ужасе понял, то, что мешалось ему под коленом были его собственные скомканные трусы, застрявшие в штанине. Он начал внезапно хромать, напугав родителей, пытаясь предотвратить выкидыш, но все было тщетно и сделав два шага он легко выродил из штанины видавшие виды труселя.

Родители крутились собирая малыша и не обратили внимания на доктора, который внезапно захромал и также внезапно перестал, здоровье доктора их в этот момент интересовало меньше всего.

Он незаметно пнул ногой трусы под кровать, заложив тем самым мину замедленного действия, загадку которой родителям еще предстояло однажды разгадать.  Леха пошел на выход, звонить, запрашивать место в больнице для госпитализации.

Mirer, MD

*  порнхаб (pornhub) крупнейший интернет ресурс для взрослых