10.07.2019 | Театр

ВДХН на ВДНХ

В Москве начался фестиваль «Вдохновение»

Не знаю, на что был похож в свои первые годы фестиваль «Вдохновение», который этим летом уже в пятый раз проводят на ВДНХ – ничего про него не слышала и, похоже, к театру он отношения не имел. Но в последние пару лет, видимо, именно с тех пор, как его программером стал Роман Должанский, «Вдохновение» оказалось в первую очередь фестивалем представлений больших масштабов и уличных прогулок.

Для этого тут и правда есть все: огромные павильоны, где можно выстроить нестандартные декорации больших размеров, площади для уличных шоу с полетами и удивительные открытые пространства с широкими аллеями и эффектными фонтанами, где можно нагородить буквально что угодно. Такого нам не хватало.

В прошлом году в эти пространства прекрасно встроились фанерные инсталляции Ксении Перетрухиной «Театр зрителя», были и полеты (чего стоила гигантская конструкция из  морских контейнеров спектакля «Waterlitz»), и сложно выстроенный павильон-лабиринт театра Rimini Protokoll Situation Rooms.

В этом году фестиваль открылся сразу двумя  представлениями: во-первых, сделанной специально для ВДНХ премьерой «Свинарки и пастуха» из нового проекта Михаила Зыгаря «Мобильный художественный театр», в репертуаре которого к сегодняшнему дню уже было две постановки. На мой взгляд, Зыгарь придумал очень симпатичный формат: загружаешь в телефон специальное приложение и слушаешь спектакль, связанный с какой-то местностью, прогуливаясь по ней и останавливаясь в определенных точках, указанных на плане в телефоне и связанных с рассказом. «Свинарка и пастух» в этом МХТ – не постановка сценария верного сталинца Гусева, а  композиция Валерия Панюшкина, где ведущая – Чулпан   Хаматова – ведет нас по ВДНХ вместе с  современной разнонациональной парой, рифмующейся с парой из фильма Пырьева.  Эту пару, играют, впрочем, оставаясь собой,  гогольцентровские актеры-иностранцы американец Один Байрон и китаянка Ян Гэ в ролях программиста и управляющей ресторанами. Как будто у них любовь, но надо расстаться, поскольку она получила предложение работать во Владивостоке и есть  некая не бог весть какая интрига в том, что ни один не хочет бросить свою работу, чтобы быть вместе. И вот  у них последний день вдвоем, когда они решили пройтись по ВДНХ.  Но это рамка для оживления, а вообще идет рассказ про то, как строился ВДНХ, как снимался фильм Пырьева, про тоталитарные 30-е и войну, декорациями для которых служат постройки выставки.  По дороге гуляющие встречают внука Гусева и внучку оператора фильма Павлова и слушают их рассказы. За это время зритель-слушатель, вертя головой, идет от входа на ВДНХ в глубину, заканчивая прогулку уже за фонтаном «Золотой колос». Слушать совсем не скучно и очень кстати звучит диалог с иностранцами, которые задают со своей сегодняшней колокольни как бы наивные вопросы, вызывающие желание вступить в обсуждение нашей истории. Да и в целом рассуждения исторически-культурологического толка не всегда убедительные, но вызывают не сопротивление, а желание вступить в диалог. Ну и дополнительное впечатление связано с тем, что сегодня территория ВДНХ и вокруг него - фантастическая иллюстрация к  многонациональной Москве: на каждом пятачке тут пляшут и поют на разных языках, прогуливаются семьи в самых экзотических костюмах  и кажется, что показательный сталинский рай этой выставки стал реальностью. Кстати, во время фестиваля «Свинарку и пастуха» можно скачивать бесплатно – отличный повод для летней прогулки по ВДНХ.

Второй спектакль был хэдлайнером фестиваля «Вдохновение» The Land of Nod молодого бельгийского театра FC Bergman, сделанный в копродукции с антверпенским  Toneelhuis.

«Земля Нод» очень хорошо прошла в Авиньоне 3 года назад и ВДНХ – одно из немногих мест в Москве, где можно было выстроить под него специальный высокий павильон, представляющий собой торжественный музейный зал (как пишут, это галерея Рубенса в Музее изящных искусств Антверпена).  Зрители сидят амфитеатром в этом самом зале, следя за его загадочной жизнью перед единственной оставшейся на стене большой картиной,  рубенсовским «Прободением ребра Спасителя» (еще ее называют «Распятие (Удар копья)». Мы видим, как ходят с подметальными машинами уборщики, стоят охранники – в общем, сразу создается ощущение спектакля Марталера, тем более, что его музейный опус «Знакомые чувства, смешанные лица» только что был на «Золотой маске».  К тому же располагают марталеровские  огромные казенные пространства и общая абсурдность существования героев внутри них. В «Земле Нод» идет какая-то загадочная и нелепая музейная жизнь: один посетитель раздевается догола и так сидит, другая норовит упасть в обморок, третий приходит высыпать из карманов на пол то листья, то песок, охранники чирикают в свои радиотелефоны, японские девочки делают селфи, кто-то бегает по залам, ну и какая-то команда во главе с безумцем-специалистом, пытается снять и вынести картину. Ему кажется, что она не пройдет в дверь, поэтому он то пытается влезть на нее, чтобы измерить (все это клоунада с цирковыми трюками), потом отпилить картине низ, потом разрушить двери и в конце концов взрывает стену. К этому моменту вся смешная жизнь окончательно превращается в апокалипсис, зал застилают тряпками, и на них, как во время войны, лежат люди, труп закатывают в одеяло, вокруг дым, за  стенами стрельба и вокруг валяются куски стен. В общем, музей оказывается  последним убежищем, в чем на самом деле нет ничего фантастического, в нашей истории это уже было. В программке пишут: «Земля Нод упоминается в истории Авеля и Каина: именно здесь Каин был оставлен после убийства своего брата Авеля. Это место, которое не имеет цели. Для нас земля Нод находится за пределами комнаты музея. Мы все Каины, обреченные жить на земле Нод, но мы можем найти убежище». И все же обаяние спектакля не этом сюжете и даже не в том, что трагическая история рассказана средствами клоунады. А в том, как в этом представлении работает невероятно изобретательный ритм, который оказывается здесь главным. Действие развивается как музыка: то вспыхивает, то угасает, накатывая волнами, тут нужно просто расслабиться и отдаться его ритму.



С этих двух спектаклей фестиваль начался, а дальше, до 21-го  будет еще много всего, включая то самое, за что мы ценим «Вдохновение»: феерическое шоу с полетами «Leonardo» итальянского театра NoGravity, соединяющее хореографию с акробатикой в «Зеленом театре». Еще один перформанс в воздухе «Mù — cinematique des fluides» французского театра Transe Express, уже бывавшего в России. «Степной цирк «Байконур»  на площади Промышлености в исполнении  театр «ARTиШОК»  из Казахстана и питерского инженерного театра AXE. А главной инсталляцией нынешнего фестиваля станет «Парящий мост»  французского художника Оливье Гросстета: картонный мост воспарит в запрудной зоне ВДНХ (парк «Останкино»). И многое другое. Одно смущает – название фестиваля, такое сладкое, что его хочется чем-нибудь заесть. Смириться с ним можно только, если решить, что его смысл - в эффектной аллитерации: ВДНХ  - ВДоХНовение.