13.03.2019 | Арт

Пламенею­щая готика

И не стал бы я вновь затевать этот бессмысленный разговор, если бы…

То печальное обстоятельство, что на те или иные явления или события, существующие или возникающие в особом социально-культурном пространстве, называемом «современным искусством», все более нервозно и агрессивно реагируют представители «скрепоносной», а если называть вещи своими именами, то, прямо скажем, фундаменталистской общественности, уже никого особенно не удивляет и даже становится в наши дни некой специфической рутиной.

Пускаться в споры с этой, так сказать, аудиторией, не имеет смысла не только из соображений нравственной и эстетической гигиены (хотя и это тоже). Спор невозможен прежде всего потому, что при любых его попытках немедленно выясняется, что спорящие говорят на разных языках, не предполагающих даже возможностей взаимного перевода, при том, что употребляют иногда одни и те же слова.

Спор с людьми, не понимающими, что смысл любого высказывания обусловлен его контекстом — культурным, историческим, биографическим, каким угодно, — непродуктивен. Спор с людьми, склонными отождествлять реальные события или явления и язык их описания, невозможен.

И не стал бы я вновь затевать этот бессмысленный разговор, если бы…

В общем, так.

Есть такой замечательный на мой взгляд художник, которого зовут Николай Полисский. Художник достаточно известный и уважаемый и в художественной, и в около-художественной среде. Художник со сложившимся стилем и взглядом на искусство и жизнь. Художник с устойчивой репутацией. Со своей оригинальной и узнаваемой художественной стратегией.

Николай Полисский уже много лет организует фестивали в селе под названием Никола-Ленивец. Об этом фестивале знают многие. Многие и бывали на нем.

Вот и в 2018-м году состоялся там такой фестиваль. А центральным событием этого фестиваля стала одна работа, которая вызвала, как говорят медийные работники, «неоднозначную реакцию» в социальных сетях. Причем эта самая «неоднозначность» (хотя временами она принимала форму недвусмысленной «однозначности») исходила не только из охранительно-мракобесной среды. Это-то как раз легко предсказуемо и, как я уже говорил в начале, не стоило бы специального упоминания. Но нет, не только, к сожалению.

Голоса — причем многочисленные — раздражения или даже возмущения принадлежали часто людям достойным, умным, образованным, наделенным чувством юмора и широтой взглядов, людям с базовыми убеждениями, близкими моим.

Я, в общем-то, расстроился, честно говоря. Я с горечью увидел в этом очередной симптом той ползучей эпидемии, которая тихой сапой отравляет наше общественное сознание.

«Если нас заставят играть по „их“ правилам, — думал я, — по правилам подозрительности, легкой возбудимости агрессивных инстинктов, взаимного недоверия, если из всех возможных толкований всего того, что нам непонятно или не до конца понятно, мы инстинктивно станем выбирать лишь самые недоброкачественные, то можно будет говорить об „их“ полной победе».

Почему, думал я, вполне современные люди не хотят видеть разницы между игровой имитацией чего угодно, хоть бы и храма, и самим храмом?

Ну, и огонь, конечно. Да, понимаю, что сам по себе огонь — необычайно сильная метафора, заряженная множеством мрачнейших исторических аллюзий. Но ведь не только же!

Почему забывается о том, что обсуждаемое художественное событие случилось в последний день масленичной недели, день, когда во все времена на площадях ритуально сжигалась «зима»? Ну, а в этот раз зима приобрела облик готического сооружения. И что?

И почему, наконец, забывается о том, что один из самых почтенных приемов современного искусства — это реализация устойчивых метафор. И то, что называется «пламенеющей готикой», просто не может не воспламениться самым буквальным образом.

А то обстоятельство, что от этого веселого пламени вдруг воспламеняется костер взаимного раздражения, — это уж точно не вина художника. Более того, это, к сожалению, продолжение его же метафоры. Что поделаешь, если в наши дни все больше и больше тех, кто считает потерянным тот день, когда он ни с кем ни разу не поругался. Вот и в день Прощеного воскресенья они как бы говорят: «Простите, если я кого-нибудь случайно не обидел и ни на кого не обиделся».

А вот художник между тем нашел необходимым ответить всем тем, на кого я зачем-то рассердился.

Я хочу процитировать несколько мест из этого обращения — они того стоят и, самое главное, многое объясняют и разъясняют.

Наш фестиваль и мое творчество известно тем, что решает проблемы архитектуры, искусства и с этой территории я не собирался и не собираюсь в будущем выходить. Вопросы политики, религии, национальностей и всякого рода разжигание конфликтов или оскорбления искренних чувств табуированы для деятельности художников в нашем парке...

На Масленицу 2018 мы решили использовать архитектурный стиль «Пламенеющая готика» для создание огненной скульптуры. Этот стиль был использован не только в создании готических культовых сооружение, но и в архитектуре светских зданий: замков, университетов, судов. Ничего культового в моем арт-объекте не было, естественно отсутствовали кресты, алтарь и любая религиозная символика. Это не копия какого-либо существующего культового сооружения и не имитация храма. Это просто костёр, который выстроен в стиле готического здания...

К сожалению, стоит нескольким людям разжечь в интернете дискуссию на болезненную тему, как уже никто не хочет разбираться и слушать друг друга. Шквал едких интернет-комментаторов обрушивается на художника и священнослужителей, заставляя их комментировать то, чего не было...

Обращаюсь ко всем для кого моя работа показалась оскорбительной. В моих помыслах никогда не было идеи создать и собственноручно сжечь христианский или другой храм. В моих произведениях люди часто находят то, что я в них не закладывал, это нормально, но обвинять меня в сожжении храма это чересчур...

И наконец:

Сегодня, прощеное воскресение и я прошу у всех православных и не православных христиан простить меня Христа ради.

Это, по-моему, прекрасно, что художник не только в очередной раз создал яркую работу, но и нашел возможность обратиться с внятными и, в общем-то, смиренными разъяснениями ко всем сразу «обиженным и оскорбленным». Это правда очень достойно. И на это далеко не все способны. Я вот, например, разозлился. А художник меня, в общем-то, посрамил. И за это ему отдельное сердечное спасибо.

Источник: inliberty. 19.02.2018,