Френсис Гальтон (1822- 1911)
18.03.2015 | Наука
Если бы Мендель написал Гальтону…Как бы выглядела в этом случае биология последней трети XIX века?
И две величайшие идеи биологии XIX века трагически разминулись.
Но у Менделя в Британии – и даже в ближайшем окружении Дарвина – был еще один потенциальный адресат: двоюродный брат автора «Происхождения видов» Френсис Гальтон.
Но это еще не все. Во всем тогдашнем ученом мире Гальтон, пожалуй, был самым большим энтузиастом применения количественных и статистических методов исследования – т. е. как раз тех, что позволили Менделю понять, что же происходит с наследственными признаками (и что обеспечили его работе скуку и непонимание немногочисленных читателей).
Одним словом, если в тогдашнем научном мире и был человек, способный оценить по достоинству работу Менделя, то это был Френсис Гальтон. И он же скорее, чем кто-либо еще, мог посодействовать популярности и самой работы, и открываемого ею нового направления исследований: к тому, что сегодня называется «пиар» и «промоушн», у Гальтона был особый талант.
Как бы выглядела в этом случае биология последней трети XIX века?
Наверняка не заставило бы себя долго ждать и открытие мутаций – спонтанных изменений генов.
Но после 1867 года он оказался бы перед неприятным выбором: либо гены и мутации – либо «кошмар Дженкина», грозящий упразднить самое главное в его теории – естественный отбор.
Еще с XIX века, с первых шагов демографической статистики, было известно, что социальный успех и социально одобряемые черты совершенно не совпадают с показателями эволюционной приспособленности. Проще говоря, богатые оставляют в среднем меньше детей, чем бедные, а образованные – меньше, чем необразованные.
«Даже у червяка есть свободная воля». Эта фраза взята не из верлибра или философского трактата – ею открывается пресс-релиз нью-йоркского Рокфеллеровского университета. Речь в нем идет об экспериментах, поставленных сотрудниками университетской лаборатории нейронных цепей и поведения на нематодах (круглых червях) Caenorhabditis elegans.