21.02.2014 | Театр

На грани

Четыре московские премьеры: Шекспир, Беккет, Кибиров, Ивашкявичус

«Гамлет | Коллаж»

У. Шекспир. Режиссер Р. Лепаж.

 Театр Наций

В год 450-летия Шекспира без «Гамлета» не обойтись никак. Еще только полсезона прошло, а их уже четыре. И чаще всего поводом для постановки послужил, кажется, именно юбилей. Однако, пока в «Гоголь-центре» и в Театре им. М.Н. Ермоловой очередные прекрасные юные принцы (в исполнении действительно юных и интересных актеров  Филиппа Авдеева и  Александра Петрова соответственно) по воле режиссеров дежурно страдают от обид, причиненных плохой страной пребывания и плохими дядями и тетями, ее населяющими, режиссер Робер Лепаж и актер Евгений Миронов пытаются понять трагедию каждого персонажа этой истории. И даже стать каждым из этих персонажей. Потому-то их всех и играет сам Миронов.

Одинокий, свернувшийся калачиком человек в смирительной рубашке, забившийся в угол глухой, обитой мягкими плитками камеры психушки, мучается вопросами: быть или не быть? любить или не любить? знать или не знать? Все больно, зыбко. Все без ответа. И вот он сын, уязвленный скорой свадьбой матери после недавних поминок отца. И вот он же — зависший в воздухе призрак отца. И вот — хлопотливой человечек в сером, мнящий, что у него все под контролем. И испуганная сыновней ненавистью мать. И потерявшаяся в жестокой игре любимого девушка. Образы воспоминаний, или химеры из снов, рожденные его воспаленным сознанием, один за одним являются будто живые, и пространство услужливо в миг преображается, будто тоже живое. Безликая стена психушки становится древней стеной замка, тайной комнатой охраны дворца с мониторами, ванной Офелии, звездным небом, омутом, медленно засасывающим тело девушки, — все как наяву до мельчайшей царапинки на камне…

Образ абсолютного одиночества в мире и целого мира в каждом из нас со всеми его собственными химерами. Трагический образ. Но главное чувство, пробуждаемое спектаклем Лепажа — это легкий холодок восторга. Перед мастерством и упоенным азартом лицедея, с какими мгновенно перевоплощается из роли в роль Евгений Миронов. Перед неуемной фантазией режиссера и чудотворным буквально ее воплощением художника Карла Фийона, сумевшего всего лишь на всего непрерывно вращающийся куб превращать, словно в дни творения, то в звездную бездну, то текущую реку, то в душную щель за ковром, где прятался Полоний. И даже кажется, что Миронов пока не наигрался этим фантастическим, невиданным у нас аттракционом. Но это пока. С каждым показом главные вопросы бытия все острее будут пронзать его Гамлета.

 «В ожидании Годо»

С. Беккет. Режиссер К. Вытоптов.

проект «Открытая сцена», на сцене театра «Мастерская»

Место встречи изменить можно. По крайней мере так решил режиссер Кирилл Вытоптов, взявшись за постановку одной из самых известных пьес ХХ века — классику абсурда  о двух бродягах, день за днем кружащих вокруг одинокого дерева у дороги, у которого им назначил встречи некто Годо. Они верят, что тот решит все их проблемы.  «Зачем выходить на дорогу, если все равно идти никуда не собираешься» — решил режиссер и поселил своих героев в комнатке без окон и дверей с дешевым  диванчиком и торчащей из кадки высохшей новогодней елкой (сценография Наны Абдрашитовой). Сегодняшние Владимир и Эстрагон — очаровательные пофигисты — не озабоченные не только поиском веры или смысла, но даже пропитания. Еда сама собой возникает в их микроволновке. Для них все — игра. Борьба за место на диванчике, поиск потерянного носка или самоубийство. Когда привычные игры надоедают, в их мирке также ниоткуда возникают прохожие, и затеваются новые игры.  Импровизации молодого актерского квартета: Александра Паля, Евгения Матвеева, Олега Реброва и Григория Калинина — свежи, остроумны и веселы. Жизнь как бесконечная прикольная тусовка, способ проведения времени до смерти. И никаких трагедий.

 

Лада, или Радость

Т. Кибиров. Режиссер М. Брусникина. 

РАМТ

 

Сегодня как-то неловко даже друзьям взять, да рассказать простую историю, которую тебя самого очень растрогала. Тут в стране и в мире такое происходит, а еще торнадо всякие и взрывы на атомных станциях, а ты вдруг умиляешься какой-то дворняге, которая в одичавшей деревне бросилась на волка, защищая бабку, у которой ее на зиму бросили хозяева. Ну не солидно. Однако известный поэт-постмодернист Тимур Кибиров рискнул не отказывать себе в удовольствии и написал первый раз в жизни прозаическую повесть «Лада, или Радость» об этой самой собаке. Конечно, укутав сантименты ироничной, несколько сторонней наблюдательностью за деталями современной деревенской жизни, за типами, ее населяющими, и расцветив ее язык неотразимым блеском литературного мастерства.

Режиссер Марина Брусникина не могла упустить удовольствие поставить эту повесть. Уж она-то любит и сентиментальные истории, и отменную современную прозу. Во многих театрах Москвы идут ее спектакли — литературные композиции, где текст на роли не раскладывается, а сохраняется в авторской целостности.

И все же самое большое удовольствие позволили себе актеры РАМТа. По деревянным волнам, покрывшим по воле сценографа Николая Симонова сцену, — то ли сугробы, то ли русские горки — разливается неудержимая радость игры. Проза Кибирова звучит здесь как поэзия. Свобода фантазии и острая приметливость позволила всей компании обрисовывать полнокровные характеры  одним-двумя точными штрихами, и тут же менять роли. Нелли Уваровой, например, чтобы сыграть собаку, хватает одного шального щенячьего восторга во взгляде.  Татьяне Матюховой достаточно надеть очки, чтобы за один не долгий монолог сыграть всю жизнь Егоровны от счастливой молодухи до одинокой упрямой бабки. И никто не учит здесь Родину любить или не любить. Простую историю рассказывают, которая их самих растрогала.

Кант

М. Ивашкявичюс. Режиссер М. Карбаускис.

Театр им. Вл. Маяковского

Интеллектуальная комедия в наших краях птица редкая. А уж чтобы с таким серьезным видом, или с такой патриотической горячностью, или с такой христианской благостью, или хозяйственной озабоченностью, чинно сидя за обеденным столом и откушивая горячего супа, распространяющего нещадный к зрителям аромат  специй, компания солидных людей вела неспешную беседу обо всем на свете, а в публике это вызывало смех — и вовсе новость.

Миндаугас Карбаускис полностью доверился изощренному, ненавязчивому, избегающему откровенных афоризмов юмору пьесы Марюса Ивашкавичюса об одном дне из жизни философа Иммануила Канта. Режиссер не захотел отвлекать зрителей от нюансов словесной игры постановочными трюками, клоунскими гэгами или гротескными масками. Он пригласил их удобно расположится в небольшом и строгом шестигранном амфитеатре, окружающим накрытый обеденный стол, с каждого из немногочисленных мест которого видны мельчайшие подробности (сценография Сергея Бархина). Комизм и даже абсурд происходящего проявляется именно в совершенной естественности, достоверной обыденности привычного для компании обеда в доме уважаемого друга-философа. Все узнаваемы. И сам хозяин — обстоятельный, предупредительный, готовый даже в скрипе стула различить закон бытия, Кант (Михаил Филиппов). И благочестивый прекраснодушный богослов Шульц (Игорь Костолевский). И категоричный начальник полиции Шефнер (Виктор Запорожский). И сугубый патриот судья Вигилянтий (Александр Андриенко). И личный врач Канта доктор Йоэль (Юрий Коренев). Смех в том, что вся эта солидная компания знает, как надо жить. Мнит, что не выходя из-за обеденного стола, одним только «чистым разумом» способна постичь мир и его устройство. А в мире меж тем назревает катастрофа.

К званному обеду ноябрьским вечером 1784 года Кант, запрещающий гостям думать во время еды, уже разобрался в том, что такое человек, и приступил к изучению любви. Собственно о пользе и непереносимости в то же время существования женщин и начинают беседовать собравшиеся. Но явление очаровательной Фоби Грин (Юлия Соломатина), попросившей ей — шотландской девушке с начальным знанием немецкого, попроще объяснить все открытия знаменитого философа, путает и мысли и чувства собравшихся. И постепенно погружает их в полную тьму непонимания.

Премьера Театра им. Вл. Маяковского на первых показах пока не избавилась от излишней старательности исполнения и некоторой оглядки на реакцию публики, что лишает комедию задуманного изящества. Но это проходит вместе с премьерным волнением. И к концу сезона спектакль обретет свое легкое дыхание. А блеск мастерства в игре Михаила Филиппова, Светланы Немоляевой, Игоря Костолевского и свежее обаяние точно почувствовавших стиль дебютанток Юлии Соломатиной и Веры Панфиловой уже очевидны.

 

Источник: Time out (Москва),