"Разговоры с Михаилом Гефтером. 1993. Элементы советского опыта" / Глеб Павловский
Издательство "Европа"
Издательство "Европа"
Авторы
Михаил Гефтер - советский историк и философ, в 1970-х — важная фигура диссидентского движения, своего рода духовно-политический наставник для очень многих. Одним из самых близких его учеников был будущий (и бывший) политтехнолог Глеб Павловский. Он же сейчас активно занимается сохранением и собиранием гефтеровского наследия. В частности, выпустил книгу своих бесед с учителем, точнее небольшой фрагмент этих многолетних диалогов — длиной в один год.
1993-й для пожилого уже Гефтера (ему 75) — момент наиболее тесного контакта с новой, постсоветской властью. В начале года он становится членом консультационно-аналитического совета при президенте, в конце — выходит из него после подавления октябрьского путча. За эти месяцы Гефтер проходит путь от очень скептической надежды до окончательного разочарования, и следить за этим движением крайне увлекательно.
Местами "Разговоры" читаются почти как роман — вариация на вполне распространенный сюжет: неудачный выход интеллектуала в "большой мир".
Хотя чтение это не очень легкое: эти беседы, несмотря на то, что касаются во многом глобальных тем, политической философии, так называемых "судеб России", очень плотно завязаны на контекст — не только фактический, но и интеллектуальный контекст постдиссидентской мысли рубежа 1980-х и 1990-х. Для непричастных к нему — контекст, наверное, невосстановимый. Систему воззрений Гефтера из этих фрагментов понять не так просто, но даже по осколкам понятно, что он очень большой исторический мыслитель. Мыслитель, может быть, не вызывающий однозначную симпатию: несмотря на все диссидентство, он, кажется, находился в некотором внутреннем альянсе с позднесоветским государством, считал исчезновение державности поражением, верил в необходимость конструирования "русской идеи". Конечно, люди, думавшие в этом направлении после Гефтера, выглядят на его фоне совсем неказисто. Но некоторая внутренняя связь с тем, что происходило в российской политике в следующие десятилетия — и, в частности, в дальнейшей практике гефтеровского собеседника,— здесь отчетливо чувствуется (в чем Павловский откровенно признается в предисловии).
Интересно еще кое-что. В самой манере разговоров Гефтера видится нечто очень знакомое.
Его мысль всегда крайне обтекаема, он исследует мотивы современных деятелей, внутренние основания перемен, но всегда норовит ускользнуть из этого ядра, тронуть его и проскочить дальше.
В это конкретное время — начало 1990-х — такое взвешенное недоговаривание может казаться результатом растерянности перед историческим разломом, расшатанности связи времен, к которой все время возвращаются собеседники. Но в самой этой манере, кажется, есть корни большой части будущей русской публицистики — в первую очередь круга Павловского, того, что через несколько лет превратится в своего рода политический эзопов язык, возможность всегда говорить наполовину, намекать и оставлять возможности для отхода. И попробовать проследить парадоксальный генезис этой уловчатой манеры мыслить от очевидной интеллектуальной смелости Гефтера кажется очень интересной задачей.
Книжный сериал Евгении Некрасовой «Кожа» состоит из аудио- и текстоматериалов, которые выходят каждую неделю. Одна глава в ней — это отдельная серия. Сериал рассказывает о жизни двух девушек — чернокожей рабыни Хоуп и русской крепостной Домне.
Они не только взяли и расшифровали глубинные интервью, но и нашли людей, которые захотели поделиться своими историями, ведь многие боятся огласки, помня об отношении к «врагам народа» и их детям. Но есть и другие. Так, один из респондентов сказал: «Вашего звонка я ждал всю жизнь».