05.02.2013 | Книги / Литература

Закадровый упрек

То, что делает мистер Гвин, находится где-то посредине между келейным концептуальным искусством и странной психотерапией

Лет десять назад Алессандро Барикко был любимым автором томных юношей и девушек и практически единственным современным итальянцем, переводящимся на русский язык. Сейчас он больше не воспринимается как экзотический писатель, скорее как старый знакомец.

Прошлогодний роман "Мистер Гвин" — типичная для автора "Моря-Океана" и "Шелка" история тихого эксцентрика.

Главный герой, успешный английский писатель по имени Джаспер Гвин, решает полностью расстаться с литературой. Ничего, кроме писания романов, он, в сущности, не умеет, некоторое время пребывает в недоуменном безделье, после чего выдумывает себе новое ремесло: писать портреты. Только не кистью и красками, а словами. В остальном — все то же самое: обшарпанная студия, обнаженная модель, долгие часы работы. То, что делает мистер Гвин, находится где-то посредине между келейным концептуальным искусством (хотя этот оттенок у Барикко, возможно, и не подразумевался) и странной формой психотерапии.

Цель его словесных портретов — разгадать ядро "позирующего", его оголенную (во всех смыслах) суть, как говорит сам Гвин — "привести человека домой".

Несмотря на то, что свои занятия он держит в полной тайне, у героя даже получается неплохо зарабатывать. До определенного момента: потом вмешиваются чувства — и все идет наперекосяк.

Как почти все романы Барикко, "Мистер Гвин" — о зависании между грандиозным и неразличимым, тайном цветении глуповато-великих идей. Только по сравнению, например, с "City", целиком состоящим из калейдоскопа таких изобретателей странностей, в "Мистере Гвине" Барикко не говорит ничего нового. Особенным его делает разве что одна маленькая двусмысленность: автор, на протяжении двух десятилетий пишущий симпатичные и очень похожие друг на друга книги, вдруг создает роман о человеке, который решился бросить писать. И этот закадровый, еле заметный упрек себе и делает "Мистера Гвина" любопытной книгой, чем-то вроде терапевтического сеанса не только для героев, но и для автора.

Источник: Журнал "Коммерсантъ Weekend", №48 (293), 14.12.2012,