Авторы
1.
Перед зданием правительства Российской федерации будет возведен десятиметровый монумент Петру Аркадьевичу Столыпину. Первоначально памятник мыслился как всенародный проект, но благодарный народ почему-то не побежал со своими пожертвованиями в фонд по изучению наследия великого мужа. Пришлось раскошелиться правительству Москвы. И теперь этот бездарный официальный монумент человеку, не вызывающему больших эмоций у москвичей, творение коллектива Российской академии живописи, ваяния и зодчества Ильи Глазунова, близок к завершению. Нынешняя власть нашла себе исторического патрона, на которого она призвана равняться.
Нет нужды сегодня давать оценку Столыпину. Для кого-то он герой, для кого-то -- мерзавец. Он был премьер-министром в тяжелые годы террора, когда буквально раз в несколько дней террористы отправляли в лучший мир сановников Российской империи. Его собственный сын погиб во время покушения на него, унесшего жизнь 23 человек. И сам он, в конце концов, тоже был пристрелен. Известен он главным образом провалившейся аграрной реформой, направленной против крестьянских общин, и введением в ряде губерний военно-полевых судов, отправивших на виселицу только за первые восемь месяцев чрезвычайных мер более тысячи человек (суда по сути не было -- вся процедура от момента задержания до казни занимала не более трех суток). Одновременно Столыпин попытался ввести в России обязательное начальное образование и государственное страхование рабочих. Вот такой, как принято говорить, "неоднозначный" человек выбран российской властью на роль своего символа. Существенную роль тут, я полагаю, сыграла столыпинская мифология, согласно которой Петр Аркадьевич -- воплощение прогрессивного, но охранительного, консерватизма, русского патриотизма и фанатичного монархизма. Умирая в киевском театре от ран после покушения, он якобы последним своим жестом благословил царя.
2.
И все-таки, какого лешего кому-то понадобилось извлекать из пыли прошлого этого неудачливого царедворца? В чем его нынешняя актуальность? Известно, что Путин в какой-то мере идентифицирует себя со Столыпиным, как когда-то Сталин идентифицировал себя с Иваном Грозным. Монументы такого рода вообще нужны как указатели на то, в каком виде власть хочет предстать в глазах общества и потомства. Власть предержащие любят выбирать себе исторических патронов. Это связано с некоторой неопределенностью их собственного владычества. Гегель когда-то писал о том, что в истории все должно как бы повториться дважды для того, чтобы стать незыблемым историческим фактом. Заговорщики убили Юлия Цезаря, которого они сочли тираном, но когда после Цезаря к власти пришел Август, стало понятно, что Цезарь -- не случайный тиран, но знак перехода Рима к монархическому правлению. Все должно повториться дважды. Гегель писал: "Наполеон был два раза побежден, и Бурбоны были изгнаны два раза. Благодаря повторению того, что сначала казалось лишь случайным и возможным, оно становится действительным и установленным фактом". Всякий властитель поэтому хочет установить для себя прецедент, повторением которого он себя мыслит. Путин выбрал в качестве своего первого явления Столыпина, новым воплощением которого он себя мыслит. Таким образом он превращает себя из случайности в "действительный и установленный факт".
Значительная часть общества видит в современной власти просто попирающих закон нелегитимных бандитов и казнокрадов. Возводя монумент Столыпину, российские власти говорят нам: вы неправы, мы не являемся повторением городничего из гоголевского ревизора, у нас другая генеалогия -- вот она, явленная в бронзе у дома правительства. Наше время нам предлагают читать как повторение столыпинского. Опасная параллель. Хорошо известно, что случилось с Россией вскоре после гибели Петра Аркадьевича. И вместе с тем, не ставить же у резиденции правительства монумент городничему...
3.
Однако, во всей этой истории меня поражает нечто иное. Это полная неспособность власти обнаружить в тысячелетней истории отечества политического деятеля, помимо Столыпина, который мог бы служить ей прецедентом и ориентиром. Путин с похвалой отзывался об Екатерине Великой, но не ставить же монумент императрице перед зданием правительства Российской федерации. Да и из прочих политических деятелей никто вроде не подходит -- не Аракчееву же и не Сперанскому возводить монументы... Еще хуже обстоит дело с советским периодом. Кто там приходит на ум -- Троцкий, Сталин, Берия, Хрущев, Брежнев... все не годятся. Остается, пожалуй, парочка военных -- Кутузов, Жуков -- но они тут вроде не при чем. Это же не министерство обороны. Вот и приходится извлекать на свет божий Петра Аркадьевича. Монархист, но все-таки не царь же...
Это полное отсутствие выбора все-таки удивительно. То ли оно свидетельствует о каких-то неладах в истории, то ли о совершенном кризисе официального российского исторического сознания, которое осталось бы в полном вакууме, без всяких прецедентов и предшественников, если бы не проворные ваятели из Академии Глазунова...
А может быть, если следовать за Гегелем, это просто свидетельство того, что нынешнее правление не "установленный факт", а досадная случайность?
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»
