12.12.2012 | Арт

Модельный дом

Выставка «Пять веков итальянского рисунка. Из собрания ГМИИ им. А.С. Пушкина» и рукопись Леонардо "Кодекс о полёте птиц"

Приуроченные к XXXII-му фестивалю «Декабрьские вечера Святослава Рихтера» и завершающемуся Году Италии в России экспозиции графического наследия итальянских мастеров от Возрождения до XX века организуют для зрителя нечто вроде мастерской по изучению основ классического и модернистского формотворчества.

Зритель оказывается внутри какого-то цеха, где создаются эскизы и проектные предложения будущих великих свершений человеческой культуры.

На ум пришло известное с эпохи российского Просвещения определение «модельный дом». Так называли сооружение, выстроенное в XVIII веке для архитектора Василия Баженова. В нем он строил гигантскую деревянную модель будущего исполина – Большого Кремлевского дворца, который должен был заступить на место многих кремлевских строений и стен.

Слово «моделло» очень активно употреблялось в профессиональной лексике участников главной выставки фестиваля – «Пять веков итальянского рисунка. Из собрания ГМИИ им. А.С. Пушкина».

Эта выставка связана с выходом трех томов каталога-резоне (полной научной описи коллекции) итальянского рисунка из собрания ГМИИ. Научный подвиг каталогизации собрания свершила куратор новой выставки Марина Майская, ведущий научный сотрудник Отдела графики музея.

До нового каталога Марина Ивановна выпустила прекрасный альбом «Итальянский рисунок XVI–XVIII веков из собрания Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина». Его в 1994 году в издательстве «Изобразительное искусство» делал знаменитый художник книги Михаил Аникст. В этом альбоме Марина Майская рассказывает историю собрания и смысл слова «моделло»: завершающей стадией подготовительной работы художника было создание тщательного композиционного рисунка – моделло, окончательного варианта его замысла, предъявлявшегося на утверждение заказчику. Моделло, как правило, расчерчивали на квадраты для перенесения изображения в увеличенном масштабе на картон (большой, в размер произведения, рисунок) или же непосредственно на поверхность холста, доски или стены, предназначенных для перевода найденного художником в рисунке решения «в материал» – картину или фреску, гравюру, скульптуру или декоративный ансамбль.

Рожденная практической деятельностью ренессансных мастерских Италии, эта гибкая методика определила типологию не только итальянского, но и всего европейского рисунка, сохранив жизнеспособность в последующие столетия.

Ещё студентом я посещал семинары Марины Ивановны Майской по рисунку в ГМИИ, и доставание огромных тёмных папок со стеллажей, открывание их, передача прямо в руки старинных листов со святыми, профилями прекрасных дам и сказочными рыцарями превращалось в род священнодейства. Сегодня некоторые из этих памятных листов украшают Белый зал, колоннаду и зал № 20 исторического здания ГМИИ на Волхонке. Всего в коллекции музея насчитывается более трёх тысяч листов итальянского рисунка. Показаны 250.

Главная драгоценность собрания – рисунки эпохи маньеризма, стиля, определявшего художественную жизнь со второго десятилетия и до конца XVI столетия.

Позитивистский XIX век этот термин сделал оценочным, намекающим на вычурность и манерность нового стиля в соотношении с высоким и «правильным» Ренессансом, чьим преемником маньеризм и стал. Однако сегодня очевидно, что не о вычурности и манерности должна идти речь. С точки зрения строения формы художники уровня Пармиджанино, Веронезе, Джулио Романо, Таддео и Федерико Цуккаро гениальны. Экспозиция с их мимолетными очерками и «моделло» в ГМИИ это подтверждает.

Некая нарочитость, вывихнутость, категория «чересчур», что присутствует в их композициях – следствие травмы сердца и чувств.

О ней замечательно написал знаменитый искусствовед Макс Дворжак: «Когда мировое здание, каковым и было мировоззрение позднего средневековья, Ренессанса и Реформации, рушится, возникают руины. Художники, как равным образом и всегда слишком многие во всех духовных областях, теряли поддержку всеобщих максим, за которые могли уцепиться их усердие, их тщеславные цели и их маленькие затеи. И мы стоим перед зрелищем исключительного замешательства, и в пёстрой смеси старого и нового, в различных направлениях философы, литераторы, ученые и политики и в не меньшей степени художники ищут новые опоры и цели; художники, к примеру, в виртуозной артистичности или в новых формальных абстракциях, сгустившихся в академические учения и теории».

Очень отзывчивая к нашему времени культура! Чтобы понять это, имеет смысл смотреть выставку долго и получить тактильный по сути контакт с растревоженными нервными волокнами сверхчуткой графической анатомии мира.

И, конечно, восхититься теми формальными прозрениями в сфере композиции, конструкции пространства, что предвосхищают новое и новейшее время.

Эти времена тоже присутствуют на выставке, так как небольшая, но интересная коллекция западного модернизма сложилась в ГМИИ благодаря поступлению в ее состав собрания Музея нового западного искусства (МНЗИ), созданного в 1923 году Борисом Терновцом. После войны свои работы дарили лояльные к советской власти художники-коммунисты. На выставке впечатляют агрессивные и даже хищные перцы с гранёным стаканом на натюрморте и кроны-спрут в пейзаже друга СССР Ренато Гуттузо.

Вторая часть визуальной программы фестиваля – показ привезенного из Королевской Библиотеки в Турине рукописи Леонардо да Винчи «Кодекс о полёте птиц».

Примечательно, что «Кодекс» попал в Италию благодаря русскому купцу Фёдору Сабашникову, купившему его в XIX веке и преподнёсшего в 1893 году в дар королю Италии Умберто I. Это, без сомнения, очень интересная тетрадь гения, в которой он еще в 1505–1507 годах предвосхитил возможность воздухоплавания. Основой стало изучение техники птичьего полета. К теме «модельный дом» маленькая, да удаленькая книжечка подходит.

Только вот информационная ценность общения с ней у неподготовленного зрителя очень скудна.

Рукопись лежит под стеклом и виден лишь один её разворот. Он, конечно, очень красив: такая записная книжка гениального безумца с галопирующими строчками и завихрениями мимолетных зарисовок на полях. Однако даже знающим итальянский прочитать текст невозможно: Леонардо как опытный шифровщик написал кодекс в зеркальном отражении. Рекомендуется приходить с зеркалом. Тогда можно попытаться понять слова на интерактивных видеоэкранах, на которых рукопись можно перелистывать касанием. Логично было бы один интерактивный вариант дать в обратном, то есть в доступном для чтения развороте. Ну а в идеале – снабдить приезд кодекса в Москву переводом уникального, но небольшого текста. А так получилась презентация информационного повода в чистом виде. Не модельный дом, а молельный дом пиару.

Источник: Портал Arterritory.com, 10.12.2012,