15.12.2011 | Современный танец / Театр

На песке и под песком

Мужские игры на фестивале «Цех»

В этом году фестиваль театров танца «Цех» проходит в новом формате «2+2», что означает две программы (российская и международная) и два города. Вторым после Москвы фестивальным центром на этот раз выбрана Кострома, где не так давно появился отличный культурный центр «Станция», а его резидент, маленькая компания «Диалог Данс», уже успел прославиться, взяв в прошлом сезоне «Золотую маску» в номинации «Лучший спектакль современного танца». В российской части программы на этот раз было три участника, представлявших разные направления жанрового спектра «Цеха», который теперь собирает под своим крылом не только танец, но и разнородный перфоманс.

Во-первых, сам «Диалог Данс» со спектаклем Punto di Fuga (по-итальянски — «точка схода»), в котором Евгений Кулагин и Иван Естегнеев соединились с итальянским танцевальным дуэтом Zerogrammi, куда входит Стефано Мацотта и Эмануэль Шаннамеа. (Кстати, «Точка схода» — один из двух отечественных спектаклей, выдвинутых на ближайшую «Золотую маску».)

Совместное сочинение обещало разговор о борьбе за власть, о насилии и «зазеркалье человеческих отношений». Но выглядело вдохновленным не столько трагедиями Сенеки, сколько мальчишеским соревнованием за первенство. В тишине четверо молодых людей, поначалу сидящих в световых квадратах по углам темной сцены, с мрачной важностью демонстрировали друг другу мускулы. Они постепенно сходились в игре, где то один, то другой становился хозяином положения или униженным слабаком, и заканчивалось все иронической перестрелкой из пальцев-пистолетов и горой «трупов», выросшей под напоминающую о Тарантино песню Bang Bang (My Baby Shot Me Down).

Сюжет о мужских играх продолжил Liquid-театр еще одним спектаклем с итальянским названием — Sibito Forte («внезапно громко»). Ликвид, знаменитый своим умением осваивать индустриальные пространства, на этот раз выгородил себе сцену в бывшем заводском цехе проекта FАБRИКА. Огромная песочница с четырьмя бетонными колоннами по углам поначалу была до потолка затянута крафтовой бумагой, и зрители видели лишь танец теней на бумажном экране. Но тут за «занавесом» начиналась война, бумагу рвали длинные палки-копья, люди с обрывками бумаги на шестах становились похожи на бешеных знаменосцев, и включался некий символический сюжет, туманно отсылающий к мифу об Одиссее. Мужчины, окружив костер, предавались то дружескому веселью, то вражде и падали, пронзенные палками-копьями. Песок как будто поглощал героев и выталкивал наверх женщин в длинных платьях, поначалу напоминавших макбетовских ведьм, эдаких «пузырей земли», а потом превращавшихся в олицетворение мечты о далеком доме. Загорался круглый шар луны, музыка гремела барабанами, герои строили большой бумажный кораблик, крафтовый задник мерцал, как море, и слышался шум волн, палки становились вилами и косами, женская тень с распущенными волосами качала колыбель, летел песок, и герой красиво умирал, пригвожденный сразу несколькими копьями к земле.

Режиссер Алексей Жеребцов и хореограф Ксения Петренко строили безмолвные пластические сцены на темы войн, путешествий и женского ожидания, эффектно, хоть и несколько банально, что, кажется, нисколько не смущало восторженную молодую публику.

Третьим и, пожалуй, главным российским участником «Цеха» был екатеринбургский театр «Провинциальные танцы» со свежей, всего один раз сыгранной дома (хотя и поставленной в Америке год назад для American Dance Festival) премьерой под названием Sepia. Считается, что спектакль Татьяны Багановой инспирирован романом Кобо Абэ «Женщина в песках», но на деле от него тут не осталось ничего, кроме текучего желтого песка (его «роль» в спектакле играет мелкая манная крупа) и сюжета о соперничестве и примирении мужчины и женщины. Вот только герой и героиня превратились в четыре пары. Этот спектакль, идущий под музыку Восьмой симфонии Авета Тертеряна, полон напряжения и в то же время томления, артисты в резких ансамблевых танцах похожи то на диких животных, то на гротескных пустынных насекомых. Песок льется струйками из подвешенных над головой стеклянных сосудов, напоминающих песочные часы или фигуры женщин, именно он превращает изломанных диких жителей пустыни в людей. Песок рассыпается горками по полу, и от нежащихся, трепещущих под его душем женщин и мужчин в зал идет эротическая волна.

Манная пыль, мерцающая в воздухе, и вправду превращает сцену в картину, нарисованную золотистой сепией, но спектаклем движет не умиление, а бешеная энергия, недаром Баганова играет его в паре с только что восстановленной, архаической и мощной «Свадебкой» — своим легендарным балетом на музыку Стравинского.

Сразу после показов российских спектаклей в Москве «Цех» двинулся в Кострому. А уже сегодня, 8 декабря, в столице начнется вторая, международная часть фестиваля театров танца, на которой покажут польские и итальянские постановки. 

Источник: "Московские новости", 8 декабря, 2011,