Россия, 2010
11.05.2011 | Кино
Как Михалков всех обманулПоследняя часть «Утомленных солнцем» сделала фильм сказкой
Вышедшая 5-го мая в прокат «Цитадель» — вторая часть «Утомленных солнцем 2», которая завершает михалковскую трилогию о сталинизме и войне, скорее всего, удивит всех. Из числа тех оставшихся, кто обнаружит в себе силы и желание на нее пойти. В рекламной листовке к картине говорится: «Кино о великой победе продолжается!» Но это не кино о великой победе. Это совсем другое кино.
Если попытаться охарактеризовать новый фильм Никиты Михалкова одним словом, то уместнее всего использовать определение «странный».
Пафос первой серии «Утомленных солнцем 2» вольно или невольно сводился к тому, что в годину суровых испытаний спастись смогут только православные. Уже одно это вызывало естественную оторопь. Суть второй серии фильма, в которой нет не только пафоса, но и назойливой религиозности (зато, что удивительно, иногда встречаются юмор и даже самоирония) гораздо ближе к тому, о чем Михалков рассказывал в интервью еще лет десять назад. Он тогда говорил, что собирается снять картину о странной логике войны. О том, что во время войны как никогда проявляют себя некие высшие силы, которые, например, могут уберечь человека от разрывной пули, заставив его наклониться, чтобы согнать севшего на товарища комара. Этот пример в фильме есть. Есть еще пара эпизодов, о которых некоторым давно известно: с контуженным немцем, который пытается регулировать движение нашей танковой колонны (и которого спасает от дул и гусениц русская женщина — в фильме у нее лицо Инны Чуриковой) и… Нельзя. Спойлер. Речь о финальной встрече комдива Котова–Михалкова с его дочерью, у которой лицо Нади Михалковой.
Но удивительнее всего даже не отсутствие пафоса, ура-патриотической трескотни и сытой государственной идеологии, а то, что заключительная серия «Утомленных солнцем» не только не «великий фильм о великой войне» (слоган предыдущей части, который раздражил и взорвал критику и Интернет), но и вообще, строго говоря, фильм не о войне.
Еще раз подчеркнем: вопреки всему, что о нем говорилось. В том числе Михалковым, который убеждал, будто первая серия «УС-2» — об унижении, поражении и отступлении, а вторая будет о наступлении и торжестве. Да, фильм открывается двумя ударными боевыми сценами. В первой некий генерал — пьяница и идиот — заставляет штрафбат, в котором служит разжалованный комдив Котов, — идти лоб в лоб на немецкую крепость, которая и есть Цитадель. Во второй женщина с лицом Ани Михалковой рожает в кузове грузовика с раненными во время налета вражеских бомбардировщиков. Все подробности этой сцены раскрывать не станем. Скажем лишь, что за рулем грузовика сидит героиня Нади Михалковой, которая в этой серии контуженная.
Но дальше идет примерно час выяснения отношений. Экс-комдива Котова — со сдавшим его бывшим другом, энкавэдэшником с лицом Олега Меньшикова. Восстановленного в звании Котова — с бывшей женой (то, что его восстановят, выдавать можно — он ведь на многих афишах фильма в новехонькой генеральской форме). Котова — с самим собой, ведь у него в прошлом полно грехов: под пытками предал семью, а еще прежде, будучи красным командиром, зарубил священника и травил газами взбунтовавшихся против коммунистов тамбовских крестьян. В этот час сюжет фильма заметно увядает, хотя Михалков (иногда успешно) пытается оживить его перекличками со своими легендарными картинами (употребляем сокращенные названия) «Свой среди чужих», «Механическое пианино» и «Обломов». Сюжет увядает попросту потому, что персонажи «УС-2» в их новых ипостасях и стремлении зачем-то найти друг друга не очень интересны, а новой публике — попросту незнакомы.
Кинотеатры не верят Вторая часть «Утомленных солнцем 2» выходит в российский прокат приличным для Европы тиражом в 570 копий. Вместе с тем тираж почти вдвое меньше, чем у первой части, с которой по количеству российских кинокопий мог соперничать лишь «Аватар». Но если «Аватар» собрал в наших кинотеатрах более 117 млн в пересчете на доллары, то первая серия «Утомленных солнцем 2» заработала лишь 7,5 при бюджете обеих серий в 42 млн. В результате владельцы кинотеатров занервничали. Впрочем, доверие к фильму может вернуть его телеверсия, которая появится в этом году.
Тем не менее ясно, что, обладай первая серия «УС-2» интонацией второй, она бы не вызвала столь отрицательную реакцию, в том числе у автора этих строк. Более того: некоторые моменты из первой серии, показавшиеся год назад оголтелой консервативной пропагандой, теперь воспринимаются чуть иначе. Ведь новый фильм наконец-то прояснил жанр «Утомленных солнцем 2». Это, не поверите, сказка.
Ее смысл в том, что… уже не обязательно православным, но нашим, своим, хорошим непременно везет.
С чего вдруг? Жизнь, извините, этого не подтверждает. А ни с чего! Везет, потому что нам не везти не может. Провидение использует для помощи нашему (хорошо: пусть только михалковскому) брату саму природу — и прежде всего насекомых: упомянутого комара, паука, бабочку. После таких аргументов кажется странным, что год назад многие предъявляли к первой серии «УС-2» исторические претензии: мол, штрафбаты возникли не в 1941-м, а позже, и т. д. Какие исторические претензии могут быть к сказке?
P.S. Сосредоточившись на идеологии, не говорим о художественных качествах фильма. Заметим только, что фильм, конечно, не слажен. Его сюжетным и идейным противоречиям (особенно между первой и второй сериями) можно посвятить отдельную статью. Вот уж и впрямь чувствуется, что над сценарием в разные годы мудрствовало очень много сценаристов. Связать концы с концами ни им, ни режиссеру не удалось. Противоречия усиливаются из-за самой по себе фигуры Михалкова. Фильм (возможно, нагружая его ненужными отрицательными смыслами) трудно воспринимать вне михалковских политических деяний и его социального имиджа.
Пожалуй, главное, что отличает «Надежду» от аналогичных «онкологических драм» – это возраст героев, бэкграунд, накопленный ими за годы совместной жизни. Фильм трудно назвать эмоциональным – это, прежде всего, история о давно знающих друг друга людях, и без того скупых на чувства, да ещё и вынужденных скрывать от окружающих истинное положение дел.
Одно из центральных сопоставлений — люди, отождествляющиеся с паразитами, — не ново и на поверхности отсылает хотя бы к «Превращению» Кафки. Как и Грегор Замза, скрывающийся под диваном, покрытым простынёй, один из героев фильма будет прятаться всю жизнь в подвале за задвигающимся шкафом.