22.04.2011 | Кино

Трудно быть режиссером

Отар Иоселиани снял комедию «Шантрапа» о том, что творческому человеку плохо всегда и везде

«Шантрапу» Отара Иоселиани, которая вчера вышла в прокат, презентовали на прошлом Каннском фестивале. Уже тогда картина вызвала легкое недоумение. Иоселиани долго оставался одним из редких мэтров старшего поколения, кто не утратил былого режиссерского уровня. «Шантрапа», однако, картина неряшливая и не слишком логичная. Возможно, причина в том, что Иоселиани сменил любимую тему, которую развивал последние десять лет.

Три предыдущие картины Иоселиани «In vino veritas», «Утро понедельника» и «Сады осенью» (первая из них вышла в 1999 году) образовали чаянную или нечаянную трилогию. С некоторым пафосом (что не совсем верно по отношению к Иосе­лиани, который всегда ироничен) ее тему можно обозначить так: судьба стремящегося к воле мужчины в современном мире, сплошь состоящем из запертых клеток.

Фильм «In vino veritas» завершается тем, что миллиардер, которого играет лично Иоселиани, драпает из своего замка — золотой клетки, чтобы обняться с клошарами, выпивать и петь песни. Во времена СССР Иоселиани делал если не анти-, то несоветское кино. Отправившись в начале 80-х во Францию, начал снимать антибуржуазное. При этом, по европейским меркам, политически некорректное. Основной посыл упомянутой нами трилогии Иоселиани в том, что мужчина, а точнее сказать, мужик — это центр вселенной. Мужик рожден быть свободным. Главная и единственная обязанность мужика — верность друзьям. Мужик (ура Пиросмани!) должен проводить жизнь в пирах, песнопениях и попойках.

Два других фильма необъявленной трилогии при всем обилии уморительных эпизодов были, однако, более печальными. Демонстрировали, что выхода-то на самом деле нет. Драпануть, конечно, можно, но лишь на время (что сродни короткому запою). Потом придется возвращаться к прежней рутине. «Утро понедельника» (хорошее название: после воскресенья опять наступает понедельник) кто-то назвал фильмом безысходным. «А что вы хотите? — ответил Иоселиани. — Мы ведь знаем, что все равно все это ничем хорошим не закончится». Чем именно все это заканчивается, он показал в «Садах осенью». Осень в фильме — это осень мужчины. Фильм о том, что так и проходит жизнь. В прологе радостные старички с азартом и оптимизмом, с каким женщины совершают шопинг, на распродаже выбирают себе гробы. Пролог вроде бы не связан с остальным фильмом. Но это только кажется, будто не связан. Завершая трилогию о судьбе вольного мужчины, Иоселиани не мог не прийти к теме смерти.

Дальше лишь версия. Похоже, что, завершив значимую для себя тему, а вместе с ней и важный творческий цикл, Иоселиани не понял, что делать дальше. И внезапно решился на то, на что не решался прежде: снять фильм как бы о самом себе.

При том что всегда сторонился тарковщины, предполагающей непрерывную саморефлексию и ее демонстрацию на экране. Естественно, никакой тарковщины в «Шантрапе» нет и в помине. Фильм сделан в типичном для Иоселиани французского периода жанре язвительной и одновременно грустноватой комедии-зарисовки. Но сюжет на первый взгляд стопроцентно автобиографичен: кинорежиссер из Грузии, у которого возникают проблемы с советскими чиновниками от культуры, получает шанс снять фильм во Франции.

Иоселиани придумал сюрреалистический ход, которым, возможно, желал сказать, что фильм не имеет отношения к конкретным временам, а повествует о вечной неприкаянности художника. Даже в безусловно лучшей части фильма — грузинской (французская, к сожалению, хуже) — заметно, что это какой-то не тот СССР. Непонятно, когда именно развиваются события, хотя ясно, что в прошлом. При этом 1970-е годы совмещены с 1950-ми. Но когда главный герой уезжает на Запад, то оказывается во Франции не 1970-х, а 2000-х, СССР меж тем все еще существует. Хочется поиронизировать, дескать, это понадобилось Иоселиани и ради экономии: чтобы воссоздать на экране Францию 70-х, требуются суперзатраты. А Францию современную — снимай не хочу. Но все же ход любопытен.

А вот многое другое в фильме только несуразицей и назовешь. Сплошные нестыковки. Иоселиани первым же своим игровым французским фильмом, «Фаворитами Луны», застолбил себе имя на Западе. Он вообще уникальный пример режиссера, выстроившего по струнке западных продюсеров. Он и в СССР снимал кино, какое хотел, а не какое нужно партии и правительству. И во Франции — какое хотел, а не какого требуют акулы кинобизнеса. Но герой «Шантрапы», приехав во Францию, понимает, что западные продюсеры держат за горло и ломают через колено похлеще советских чиновников. Ладно, это хоть в традиции антибуржуазных эскапад Иоселиани. Другие противоречия в сюжете объяснить сложнее.

Фильм, повторим, про человека, чья биография напоминает судьбу Иоселиани, но как режиссер этот человек — что понятно из фильма — никчемен.

Жил певчий дрозд — теперь в «Шантрапе» появился непевчий, а зачем, бог его знает. Он непевчий (хотя эпизоды фильмов, которые он делает, иногда занятны — еще бы, Иоселиани подарил своему герою одну собственную короткометражку), но Иоселиани утверждает, будто создал в «Шантрапе» коллективный портрет нескольких больших советских режиссеров. Уверяет также, будто «это фильм о счастье оставаться верным себе и противостоять пошлости».

Возникает ощущение, что Иоселиани в случае с «Шантрапой» запутался. О том, что запутался и не знал, как обустроить судьбу героя, говорит странный финал фильма. Бывает бог из машины — тут русалка из машины. О деталях умолчим.

Источник: Московские новости, 21 апреля 2011,