Авторы
15.12.2010 | Кино
Почти «Оскар»Российские кинокритики собираются раздать «слонов»
Национальное киногетто. Определены номинанты первой из трех национальных кинопремий, подводящих итог уходящему году: премии кинокритики и кинопрессы «Белый слон». Лауреаты будут названы 22 декабря, но уже сейчас понятно, что вкусы «слона» вновь окажутся куда более радикальными, нежели у официозного «орла» (который объявит своих триумфаторов в конце января), и — тоже по традиции — чуть более революционными, чем у толерантной «Ники» (она подводит итоги в марте)
Едва ли можно считать сенсацией то, что критики прокатили «Утомленных солнцем-2» Никиты Михалкова.
Из всех «утомленных» номинирован только Евгений Миронов за лучшую мужскую роль второго плана, что абсолютно справедливо: его в этом фильме запоминают все. Куда более интересно, что фактически проигнорированы «Край» Алексея Учителя, выдвинутый в этот раз от России на соискание «Оскара» (тоже лишь одна скромная номинация — Юлия Пересильд за лучшую женскую роль второго плана) и «Перемирие» Светланы Проскуриной, победившее на главном фестивале отечественного кино сочинском «Кинотавре» (две номинации, и обе достались Шнуру: за лучшую музыку к фильму и лучшую мужскую вспомогательную роль).
Возникает ощущение, будто критики, не сговариваясь, решили отмести все картины, которые получили в России официальную поддержку либо официальное признание.
Отчасти это заслуженно, хотя фильм Проскуриной жаль. О том, что ни о каком сговоре не может быть и речи, автор этих строк знает не понаслышке: голосование на первом этапе премии — выдвижении кандидатов в номинанты — сугубо электронное и, соответственно, индивидуальное. Голосующих больше ста человек, и многие вообще друг с другом не знакомы.
Не наши, но свои
В прошлом году возникла надежда, что в нашем кино может появиться своя «новая волна». Нынешний год оптимизму не содействовал. У нас внедрена новая система госфинансирования, направленная на поддержку не хорошего, а тематически важного кино. Большинство режиссеров, которых относят к потенциально возможной «новой волне», выпустят свои новые картины лишь в 2011-м.
Но и в 2010-м можно было найти кино молодое (пусть не по возрасту режиссеров, но по духу), неподконтрольное, не признающее официальной иерархии, негенеральское. Именно его «Белый слон» и отметил. На звание лучшего фильма года претендуют картины трех Алексеев: «Кочегар» Алексея Балабанова, «Овсянки» Алексея Федорченко и «Как я провел этим летом» Алексея Попогребского (он единственный из троицы, кому меньше сорока и чье имя ассоциируется с потенциально возможной «новой русской волной»). В споре за звание лучшего режиссера и сценариста к ним присоединилась классик Кира Муратова с «Мелодией для шарманки», фильмом, показанным на Московском фестивале еще в 2009-м, но по прокатным характеристикам считающимся картиной этого года. Именно эти фильмы стали абсолютными фаворитами «Белого слона». У «Овсянок» — семь номинаций, у «Кочегара» и «Как я провел этим летом» — по шесть, у «Мелодии для шарманки» — четыре. Далее с тремя номинациями идет «Брестская крепость» Александра Котта, единственная дорогостоящая картина, которую «Белый слон» счел достойной рассмотрения.
Странно, что из числа фаворитов выпало «Счастье мое» Сергея Лозницы — жесткий взгляд на Россию, прежде всего провинциальную. Фильм противостоял «Утомленным солнцем-2» на последнем Каннском фестивале и вызвал невероятный раскол мнений в Рунете, причем по его поводу — и за, и против — зачастую высказываются те, кто картину не видел. При отборе против фильма сработало то, что он формально не российский (хотя в нем, как и в «Мелодии для шарманки», заняты многие российские актеры), а германо-голландско-украинский. «Мелодия» — тоже формально украинская. Но Муратову все критики считают нашей, ведь она классик еще советского кино. А Лозница в сознании многих — иностранец, тем более что живет в Германии. В результате на заседании экспертного совета возникла идея (она принадлежит Кириллу Разлогову) изменить регламент премии и в будущем рассматривать не только формально российское, но и все русскоязычное кино.
Поразмыслив, понимаешь, что идея правильная.
Ведь кинопремии США и Великобритании, как критические, так и академические, включая голливудский «Оскар» и британскую BAFTA, оценивают в общем ряду все англоязычное кино. Неважно, произведен ли фильм в Америке, Англии, Канаде, Австралии, Новой Зеландии. К иностранному кино там относят только фильмы, снятые не на английском (в частности, те же канадские, квебекские, но на французском).
Почти «Оскар»
Если бы «Счастье мое» вошло в список фаворитов, то получилось бы, что у «Белого слона» не три, а пять, прямо как на «Оскаре», полноценных кандидатов на главные призы: «Кочегар», «Овсянки», «Как я провел этим летом», «Мелодия для шарманки» и «Счастье мое». Это значит, что киногод был очень неплохим. Тем более что сразу два наших фильма, «Как я провел...» и «Овсянки», удостоились тучи международных кинонаград, включая призы на двух из трех главных кинофестивалей мира. «Как я провел...» взял призы в Берлине, а «Овсянки» — в Венеции. Только Канн обошел нас стороной. При этом в Берлине нас игнорировали (причем абсолютно: не только не награждали, но и не отбирали фильмы в конкурс) десять лет. А в Венеции не давали серьезных наград после 2003-го — триумфа «Возвращения».
Беда, однако, та же, что и прежде. Лучшее российское кино если и выходит в прокат, то только ограниченный и в столицах. Проблема не только в том, что его не смотрит либо не желает смотреть так называемый массовый зритель.
Проблема в том (это из опыта личного общения, который, возможно, не согласуется с оценками социологов), что к нему испытывают заведомую неприязнь киноманы молодого постсоветского поколения, которые смотрят все интересное — классику Голливуда, Годара, Линча, Коэнов, фон Триера, корейцев, но только не отечественное кино, на которое у них аллергия.
Виноваты в этом наш жлобский прокат, а теперь и новая финансовая политика, сориентированная на патриотические блокбастеры, про которые заранее — и не без оснований — думаешь, что три четверти из них окажутся отстоем. Наш лучший кинематограф загнан в культурное гетто. Трагический разрыв между нашим лучшим кино и нашим лучшим зрителем может оказаться губительным.
Номинанты на премию
«Белый слон»*
ЛУЧШАЯ ГЛАВНАЯ
ЖЕНСКАЯ РОЛЬ
● Юлия Ауг.
«Овсянки»
● Ольга Демидова.
«Обратное движение»
● Анна Старшенбаум.
«Детям до 16…»
ЛУЧШАЯ ГЛАВНАЯ
МУЖСКАЯ РОЛЬ
● Сергей Пускепалис,
● Григорий Добрыгин.
«Как я провел этим летом»
● Павел Деревянко.
«Брестская крепость»
● Михаил Скрябин.
«Кочегар»
Пожалуй, главное, что отличает «Надежду» от аналогичных «онкологических драм» – это возраст героев, бэкграунд, накопленный ими за годы совместной жизни. Фильм трудно назвать эмоциональным – это, прежде всего, история о давно знающих друг друга людях, и без того скупых на чувства, да ещё и вынужденных скрывать от окружающих истинное положение дел.
Одно из центральных сопоставлений — люди, отождествляющиеся с паразитами, — не ново и на поверхности отсылает хотя бы к «Превращению» Кафки. Как и Грегор Замза, скрывающийся под диваном, покрытым простынёй, один из героев фильма будет прятаться всю жизнь в подвале за задвигающимся шкафом.
