22.11.2005 | Дизайн

Художник, дизайнер, танцор

Бинфаре доказал мебельным компаниям, что экспериментальный дизайн может приносить не только удовольствие, но и прибыль

В России шестидесятишестилетнего итальянца Франческо Бинфаре знают лишь те, кто интересуется современным дизайном интерьера, да и вообще,  в  отличие от шоуменов от дизайна Филиппа Старка или Рона Арада, Бинфаре мало известен широкой публике. Зато в профессиональной среде его имя произносят с благоговением, поскольку Франческо Бинфаре – один из основоположников современного итальянского дизайна и создателей эргономического подхода к конструированию мебели. С 1970-х годов он занимается исследованиями взаимодействия человеческого тела и мебели, предметной среды. Именно с его подачи развилась "авангардная" линия коммерчески успешных фабрик: Бинфаре на практике доказал мебельным компаниям, что экспериментальный дизайн может приносить не только эстетическое удовольствие, но и неплохую прибыль. Он - сторонник антропоморфного дизайна и человек-оркестр: художник, дизайнер, танцор и теоретик современного искусства в одном лице.

Франческо Бинфаре
1963 - 1973  Арт-директор Центра Чезаре, создававшего проекты для мебельных компаний Cassina and B&B 

1973 -1990  Арт-директор компании Cassina, инициировавший крупные совместные проекты с дизайнерами Марио Беллини, Вико Маджистретти, Гаэтано Пеше и другими "основоположниками" итальянского Дизайна как разновидности искусства

1973 - Вместе  Марио Беллини и Пьерпаоло Сапортио создал интерактивную видео-газету Evironmedia

1983 - 1985 Сотрудничество с фабрикой Venini, выпускающей авторское стекло

С 1993 начал работать в качестве дизайнера для компании Edra. Его самые знаменитые вещи — диваны Flap (2000) и On the Rocks (2004). Flap уже хранится в собрании MOMA (Музей современного искусства, Нью-Йорк)

Преподаватель одной из самых авторитетных школ дизайна, миланской Domus Academy, выпускники которой никогда не остаются без работы.

- Как Вы относитесь к жизни в Милане? Не утомляет бесконечная суматоха выставочных сезонов?

- В отличие от подавляющего большинства обитателей этого города, я его коренной житель. Ведь в Милан стекаются люди не только со всей Италии, но и со всего мира. Творческая молодежь приезжает сюда, чтобы научиться и создавать, и продавать свои работы и идеи. Для них - это город-мечта. Но мечта жестокая, в которой не всем находиться место. В Милане все работают, отдыхают же в других местах. Как только у меня появляется возможность выкроить несколько дней или неделю для отдыха, я уезжаю в свой дом в горах, подальше от всего этого шума и условностей светской жизни.

- В Ваших работах постоянно присутствуют природные темы: воды, скал и проч. Это любовь? Любовь к Природе?

- Во время войны мои родители решили, что мне лучше быть вне города, который постоянно бомбили, и там я прожил несколько лет. Причем прожил в "молчании"— все крестьяне, живущие вокруг нашего имения, и человек, которого наняли присматривать за мной, говорили на специфическом диалекте. Я его понимал, а говорил  с трудом. Правда, там и не было особо времени на разговоры. За день больше пары фраз никто и не произносил. Там среди простых людей я научился ценить простые вещи, чувствовать природу. Городские люди часто искусственно усложняют себе жизнь массой ненужных занятий и предметов, а близость к природе делает нас искреннее и проще. В хорошем смысле слова.

- Как Вы тогда относитесь к бесчисленному количеству интерпретаций знаменитого дивана Flap, созданных журналистами?

- Да-ааа (смеется), я многое узнал из архитектурных и дизайнерских журналов и о себе, и о моих проектах. Большинство критиков все-таки сошлось во мнении, что это след гигантской ноги, или сама стопа с пальцами, которые загибаются в разные стороны. На самом деле, с этим диваном была целая история. Я должен был нарисовать для компании диван, причем все данное мне на исследование и подготовку время практически истекло. Я бился над формой, изводя сотни листов. И заснул. Сон, который мне приснился, и стал прототипом этого дивана. Мне снилась некая природная катастрофа: лился бесконечный черный дождь, который затоплял землю. И остался лишь небольшой белый остров с несколькими холмами. Я проснулся и на подвернувшемся клоке бумаги нарисовал очертания этого острова. Остальное — дело техники. Нужен был полифункциональный диван-трансформер, так что мы прибавили ему подвижности. Части-холмы могут приподниматься и опускаться легким касанием. Неожиданно для меня самого эта модель стала самым продаваемым диваном Edra. Хотя стоит весьма недешево. Особенно вариант с обивкой, покрытой стразами Сваровски. Кстати, последний хорошо продается в России.

- А Вы бывали в России или в СССР?

- Повторите, пожалуйста, вопрос по-русски (улыбается). Мне очень нравится, как звучит русский язык. Он мягкий и в то же время раскатистый. Знаете, итальянский и русский языки и народы не так далеки друг от друга. У нас есть общие "Ж", "Щ", жесткое "Р" (смеется). И насколько я могу судить из общения  с русскими знакомыми, вы эмоциональны. Только в отличие от итальянцев не демонстрируете это окружающим. В России я был лишь проездом, точнее, пролетом. Еще во времена СССР мне нужно было лететь в Японию, и у нашего самолета были какие-то технические проблемы. Нас посадили ночью в Москве. Отвезли в гостиницу, а рано утром забрали. Так что я ничего и не видел. Но очень хочу проехать от одного края Вашей страны, до другого. Я когда-то видел документальный фильм про казахов, которые носят странные войлочные шапки и играют на палке с несколькими струнами…