13.10.2008 | Кино

Мамино кино

Мюзикл «Мамма миа!» – про то, что песня нам строить (личное счастье) и жить помогает

Выход на экраны мюзикла «Мамма миа!» ожидается с понятным нетерпением. Песни ABBA обожают не только те, кто на них вырос, но и - даже! - некоторые представители поколения, с пеленок слушавшего Наташу Королеву и Бритни Спирс. Другое дело, что создатели «Мамма миа!» (пытаясь с помощью нескольких юных героев увлечь и молодежь) видели своей целевой аудиторией публику постарше, причем женского пола. В фильм приглашены аж трое роскошных мужчин возраста «50 +/-»: Пирс Броснан, Колин Фёрт и Стеллан Скарсгаард. И весьма страшнющие дамы того же возраста - страшнющие, дабы не вызывать у целевой аудитории зависть и ревность. Но «маминым кино» фильм хочется обозвать не поэтому.

И не потому, что продюсер, сценарист, режиссер - женщины. А потому, что это дамский вариант папиного кино - консервативного, бесхитростного, самоупоенного.

Для тех, кто видел театральную постановку «Мамма миа!», мои выводы откровением не станут. Для остальных с прискорбием сообщим: сюжет «Мамма миа!» курьезнейшим образом напоминает о «Сироте казанской» Владимира Машкова. «Сирота» вышла на наши телеэкраны за полтора года до премьеры мюзикла «Мамма миа!» в лондонском Театре принца Эдварда и за четыре года до постановки на Бродвее, состоявшейся вскоре после атаки на башни-близнецы. Как будто Машков, пытавшийся в те годы сделать карьеру в Голливуде, похвастался перед кем-то в Лос-Анджелесе сценарием «Сироты», сочиненным Олегом Антоновым, а хитрый голливудец намотал всё это на свой коммерческий ус.

Шутки шутками, но в обоих фильмах девушка пытается найти своего реального отца. В обоих основывается на случайно обнаруженных записях мамы. В первом случае она, если правильно помню, дает объявление через газету (после смерти мамы),  во втором - тайком от мамы, которую изображает Мерил Стрип, рассылает письма. В обоих случаях на призыв откликаются ровно трое кандидатов в отцы - не двое, не четверо. И никто, включая их самих, не знает, кто настоящий папа. В обоих случаях они являют себя народу накануне свадьбы дочери. В обоих случаях активную роль играет жених. Еще вопросы есть?

Но бог с ними, с параллелями. Гораздо печальнее то, что в фильме нет никакого ощущения времени. Времени ABBA.

Тут я должен признать, что, возможно, предъявляю к «Мамма миа!» завышенные требования. Я испорчен хорошим примером - прошлогодним киномюзиклом «Через Вселенную». Тоже, кстати, поставленным женщиной, но талантливой Джули Теймор, а не Филлидой Ллойд, чье имя упоминаю единственный раз, надеясь тут же забыть.

«Через Вселенную» сделан по тому же принципу - на основе песен: еще более великой группы The Beatles. Теймор сделала на основе TheBeatles концептуальный фильм про дух, поколение, идеологию, мифологию 1960-х.

Как можно было, снимая фильм по песням ABBA, проигнорировать то - другое - время, тот стиль, ту особую идеологию, которую ABBA вольно или невольно отразила? Да, перед нами экранизация готового театрального мюзикла. Но у кино ведь иные возможности. ABBA не была проходной попсовой группой, иначе бы ее не приняло мое поколение, воспитанное роком (вот когда появилась «Бони М.» - это уже было не наше, чужое, тупое, девчачье). Иначе ABBA не упоминали бы в дискуссиях интеллектуалы от Нила Джордана до Ларса фон Триера. ABBA выразила 1970-е не хуже, чем The Beatles - 60-е. По песням ABBA можно было сделать не менее концептуальный фильм, нежели «Через Вселенную».

ABBA - отражение духа безвременья, поразившего в 1970-е отнюдь не только СССР, но и Америку с Европой.

Отражение бессмысленности общественных устремлений, которое гвоздями прибило к полу интеллектуалов, строивших баррикады от Праги до Парижа в романтические 1960-е. ABBA - не попса. ABBA - это рок, но рок, ушедший из бунта в личную жизнь, в самодостаточную и самоуспокаивающую красивость. Ушедший в тот самый момент, когда хиппи уже поняли, что больше не могут быть хиппи, но еще не захотели стать яппи. Поэтому они надели костюмы а-ля-хиппи - все эти клеши и платформы, только уже дорогие, дизайнерские - и вышли в таком виде на главные улицы европейских столиц, на ностальгический променад, прежде чем окончательно сбросить эти клеши и надеть серый дорогущий яппи-мундир с галстуком за 500 у. е.

Не зря именно SOS группы ABBA стал музыкальным лейтмотивом фильма Лукаса Мудиссона «Вместе» - последней на сегодня иронично-трагической драмы о кризисе хиппи и одного из трех лучших западных фильмов о безвременье 1970-х, наряду с «Ледяным ураганом» Энга Ли и «Девственницами-самоубийцами» Софии Копполы.

ABBA, короче говоря, это красивость утешающая. Это праздник, который всегда с тобой, в эпоху, когда больше не осталось смыслов жить общественной жизнью. В конце концов, что окончательно доказывает революционность группы, ABBA - это шведская семья. Может, и не было у них никакой такой семьи. Может, это только миф, но миф показательный, потому как это всё равно один из последних реальных вызовов пуританской буржуазной морали.

Что в фильме? Никакого духа времени вообще, что, вероятно, для авторов фильма принципиально.

Не только социальность выскоблена ножом - времена перепутаны до хамского безобразия: главное, чтобы зритель не ассоциировал ABBA ни с каким конкретным мироощущением, ни о чем не думал, наслаждался-развлекался.

Путаница во временах - попросту несуразная. За такую кашу авторов фильма надо бы - вон из профессии. Пример? Пожалуйста! Все мужики - потенциальные отцы молодой героини и бывшие любовники ее матери в исполнении Мерил Стрип - явно крутили с ней любовь в конце 1960-х. На фотографиях они все хиппи. Персонаж Колина Фёрта, который теперь главный яппи - банкир, упоминает, что был тогда бунтарем. Всё ясно? Ни хрена не ясно. Потому что если учесть, что действие происходит в современности (упоминаются веб-сайты), а дочери Мерил Стрип - 20, то выходит, что она родилась в конце 80-х, когда ни хиппи, ни бунтарства, ни даже ABBA давно не было. При этом мама в момент рождения дочери выступала в девичьей группе, выходившей на сцену в клешах и диско-блестках 1970-х. А непосредственное действо происходит на одном из греческих островов, который окончательно смешивает (лишая последнего смысла) времена, стили и идеологии. Тем более что в некоторые песни - как, например, в I Have A Dream - добавлены оправдывающие Грецию элементы сиртаки.

ABBA в итоге оказывается в фильме этаким безвременным и безвоздушным пространством - веселья, танцев и ничего кроме. Попса как идеал. Попса бесконечная, приторная, непоколебимая. Мальчики, девочки, матроны, мачо - все плавают, все дурачатся, все под солнцем, все постоянно танцуют. Ужас какой-то! Неужели создатели фильма воспринимают ABBA как символ попсы? Впрочем, что ругать создателей.

Судя по кассовым сборам - и театрального мюзикла, и его экранизации - ABBA как попса мила большой части жителей планеты.

Может, это концептуально: смысл фильма в том, что весь мир ABBA - прекрасный вымысел, мечта? Что ABBA - истинно вневременная? Боюсь, однако, что создатели фильма не задумывались ни о чем концептуальном. Об этом свидетельствует хотя бы то, как «Мамма миа!» на редкость неряшливо скроена. Песни зачастую вставлены в контекст действия столь неловко, что невольно хохочешь: непонятно, отчего эти персонажи поют, а не говорят, как нормальные люди. Хореография и вовсе запредельна. Возникает ощущение, будто массовке говорили: «Двигайтесь как хотите!» - энергичные песни ABBA сами по себе вытянут любое кретинское зрелище, и зрители и не заметят дилетантизм хореографии.

Самое интересное, что создатели фильма правы в своем подходе к творчеству. Они знают, что чем проще, чем плоше, чем неизобретательнее - тем лучше, тем кассовее.

Тем больше будет воплей «вау!» во время финальных титров. Чем меньше мозгов у режиссера, чем менее он насмотрен, тем больше шансов, что он сделает как надо. На что заработал действительно гениальный мюзикл по песням The Beatles«Через Вселенную»? На сосиски с горошком и одну рюмку водки. То-то же.

Источник: Русский Newsweek, № 39 (211), 22 - 28 сентября 2008,