Авторы
Недели три назад начальник Главного управления боевой подготовки генерал Владимир Шаманов, общаясь с журналистами, обронил: до 1 июля министру обороны должен быть представлен документ, рисующий перспективный облик Вооруженных сил на ближайшее десятилетие. Министерство обороны сделало вид, что не заметило слов генерала. Если верить официальной информации, то высшие военачальники обсуждали 1 июля лишь программу социального развития армии. Более того, генерал Василий Смирнов, возглавляющий Главное организационно-мобилизационное управление Генштаба, заявил, что ему абсолютно ничего неизвестно о подготовке такого документа.
Между тем, все, что я слышал в последнее время от руководителей военного ведомства, наводит на мысль, что подобный документ, причем весьма радикального характера, действительно готовится. В последнее время два заместителя министра обороны — генерал Александр Колмаков и Любовь Куделина — поведали журналистам удивительные вещи.
Куделина рассказала о том, как предполагается реализовывать наделавшее много шума решение министра обороны о поощрении лучших офицеров, которые служат в «наукоемких» войсках, а также в частях постоянной готовности.
Речь о ракетных войсках стратегического назначения, космических войсках, атомных подводных лодках, воздушно-десантных войсках, сухопутных войсках и морской пехоте. В следующем году 25 миллиардов рублей предполагается разделить между 30 тысячами самых «продвинутых» офицеров. По российским масштабам речь идет о немалых деньгах. «Поощренные» офицеры получат ежемесячную прибавку к жалованию от 1,5 до 2,5 тысяч долларов.
Но дело здесь даже не в невиданных для российских офицеров деньгах. Любовь Куделина, которая, напомню, является заместителем министра по финансовым вопросам, вдруг заговорила о том, что поощрение потеряет смысл, если все не будут понимать, что деньги предназначены действительно лучшим офицерам, а не командирским подхалимам. Куделина пожаловалась на то, как трудно выработать объективные, а главное, ясные для всех критерии оценки труда офицеров. И, о чудо, она же высказала соображение, что итоги подобного «конкурса» должны подводиться не в тиши начальственных кабинетов, а на офицерских собраниях. Тех самых, чью роль в последние годы Министерство обороны старательно сводило к нулю.
Добавлю, что эти критерии жизненно необходимы для куда более важного дела, чем назначение повышенного жалования. Последние лет десять главному управлению кадров все никак не удается выработать эти критерии, чтобы сделать процесс назначения офицеров на вышестоящие должности открытым и прозрачным. До сих весь процесс продвижения офицеров по службе как был, так и остается окутанным тайной, и вопрос о повышении решается двумя людьми — непосредственным командиром и офицером-кадровиком.
Если действительно будут выработаны общие критерии оценки работы офицера и старшие командиры будут вынуждены объяснять свои решения на офицерском собрании — это будет полный переворот в системе службы.
Первый заместитель министра обороны генерал Александр Колмаков был столь же сенсационен: «Подготовка же наших войск оставалась на уровне 60-70 годов (прошлого века – А. Г.). Военнослужащие многократно "натаскивались" на получение высоких оценок в ходе проверок по итогам обучения. Главное было — поразить мишень в срок, и это при том, что оборудование полигона, как минимум, семь лет не обновлялось и было рассчитано на проведение учений в рамках роты. Уровень подготовки офицеров мог считаться только удовлетворительным. В частности, выпускники училищ не готовы были выполнять ряд задач по повышению боеготовности своих подразделений. Слаба и физическая подготовка военнослужащих».
Таких жестких оценок российская армия не удостаивалась очень давно.
Если называть вещи своими именами, то первый зам Анатолия Сердюкова констатировал: эффективность тех трех сотен учений, что были проведены этой зимой, мягко говоря, невысока.
Поэтому, по словам генерала, «Минобороны приступило к разработке новой системы боевой подготовки, в соответствии с которой перед ними стоит задача быть готовыми к действиям в любой тактической обстановке, на любой территории и в любых климатических условиях». Мало того, он вел речь о внедрении информационных технологий уже на уровне батальонного звена.
Не знаю, отдают ли себе Колмаков и Куделина в том отчет, но своими предложениями они решительно разрушают существующую в стране модель массовой мобилизационной армии.
Эта армия сильна не качеством боевой подготовки, а количеством солдат. Солдат и младший офицер в такой армии обречены жить один-два боя. И поэтому нет никаких оснований тратить гигантские средства на то, чтобы офицеры стремились максимально улучшить свою работу. Бессмысленно расходовать средства на подготовку солдат к действиям в различной тактической обстановке. Ведь они — «расходный материал».
Совершенно очевидно, что заявленные заместителями министра программы можно реализовать лишь в другой армии. Численностью значительно меньшей, чем миллион военнослужащих. Невозможно поднять качество подготовки офицеров, когда их насчитывается 400 тысяч. Солдата-срочника, служащего один год, можно обучить лишь самым элементарным способам ведения боевых действий. Даже в «благополучные» советские времена солдат стрелял из автомата раз пять за два года.
Пока что руководители министерства настаивают, что они намерены содержать одновременно две армии. Одну — укомплектованную хорошо подготовленными добровольцами и продвинутыми офицерами. И другую — состоящую из мальчишек, которых силком загнали в казармы и которыми командуют офицеры с испорченной карьерой.
Неизбежно возникает вопрос, кому и зачем нужна эта вторая армия? Неужели только Кремлю, который хочет, чтобы граждане все время чувствовали себя в кабале у государства? Или генералам, которым численность армии нужна, чтобы сохранить звезды? Рано или поздно руководителям министерства, а с ними и руководителям страны придется выбирать.
Готов поделиться собственной теорией. Где-то на рубеже 2010 и 2011 годов у военного ведомства просто не будет необходимого количества людей, чтобы заполнить штаты («Подвели нас бабы, товарищи», — говаривал по этому поводу Анатолий Квашнин, занимавший в свое время должность начальника Генерального штаба.) В этом году прекращен призыв в армию офицеров запаса. Таким образом,
в 2011 году будут вакантны около 20 процентов должностей командиров взводов. При этом количество юношей, достигших в 2011-м восемнадцати лет, практически сравняется со штатной численностью призывников.
Президент будет обречен решать: то ли отменить все отсрочки, то ли отказаться от призыва. Подозреваю, что проблема будет решена в стиле, характерном для нынешней власти. Все будут делать вид, что призыв сохраняется. А на самом деле численность будет сокращена до 600-800 тысяч человек. Фактически это будет означать переход на добровольную военную службу. Но при этом у народа должен сохраняться страх, и посему официально от призыва никто не откажется.
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»
