03.04.2008 | Архив "Итогов" / Общество

Вызываются свидетели… Иеговы

Первый судебный процесс по закону, отменившему свободу совести, застопорился из-за безграмотности прокурора

Год назад, после вступления в силу нового закона "О свободе совести", реалисты-паникеры принялись предсказывать, что теперь какой-нибудь районный прокурор возьмется за какую-нибудь "нетрадиционную религию". Например, за "Свидетелей Иеговы". Это течение в протестантизме, насчитывающее, по сведениям его последователей, 15 миллионов человек, удивительным образом раздражает власти по всему миру - потому, вероятно, что иеговисты отказываются служить в армии и активно зазывают в свои ряды. "Свидетели Иеговы" гордятся тем, что первыми - еще до евреев - были отправлены в нацистские концлагеря. В сталинское время члены этой "антисоветской секты" были выселены в Иркутскую и Томскую области. Суды над "Свидетелями" продолжались вплоть до 1986 года; впоследствии все осужденные были признаны жертвами политических репрессий. Так вот, предсказывали критики закона "О свободе совести", теперь подобные суды возобновятся. И тщетно будет защита ссылаться на Конституцию России, на Европейскую конвенцию по правам человека и на прочие международные акты: прокурор, вооруженный полным набором ностальгически-советских и туманно-православных риторических штампов, окажется непробиваем.

Так оно и вышло. На прошлой неделе в Головинском суде Москвы началось судебное разбирательство по иску прокурора Северного округа города, требующего ликвидации московской организации "Свидетелей Иеговы" и запрещения их дальнейшей деятельности в Москве.

О юридической подкованности Из разговора обозревателя "Итогов" с представителем прокурора Натальей Кот:
- Можно записать ваши имя и фамилию и координаты?
- Это необязательно. Я здесь только как представитель прокурора Северного округа.
- Я понимаю. Но мне нужны ваши имя и фамилия.
- Напишите просто: представитель прокурора. - Извините, но вы являетесь участником процесса. Вы не можете это делать анонимно.
- Ну, вчера была Адамова Наталья Вячеславовна.
- Я в курсе. А сегодня?
- Кот Наталья Николаевна. - Спасибо. И ваши координаты.
- Зачем они вам?
- На случай, если мне понадобится что-то уточнить в процессе написания статьи.
- Позвоните в канцелярию. - Канцелярия не является участником процесса. Мне нужен ваш рабочий телефон.
- Мы свои телефоны не даем. Позвоните в канцелярию прокуратуры. - Тогда, пожалуй, мне придется в канцелярию под расписку доставить копию закона о СМИ.
- Ну ладно, запишите телефон приемной.

С трех сторон в процессе участвовали троицы. Со стороны прокуратуры - прокурор, Управление юстиции Москвы, зарегистрировавшее "Свидетелей" в 1993 году, и главный вдохновитель процесса - Комитет по спасению молодежи, организация, которая в основном состоит из родителей членов всевозможных религиозных организаций. Со стороны ответчика - адвокат Галина Крылова, защищавшая такие организации, как "Аум Синрике" и "Церковь объединения" (мунистов), ее коллега Артур Леонтьев и канадский адвокат Джон Бернс. Роль канадца заключалась в том, чтобы постоянно указывать на Европейскую конвенцию и иные международные соглашения, гарантирующие право не только на свободу вероисповедания, но и на справедливое судебное рассмотрение. Суд в лице судьи Елены Прохорычевой и двух молчаливых народных заседательниц в свою очередь указывал канадцу на его место. По ходу дела изумленный иностранец знакомился с особенностями российского судопроизводства; особенно тяжело ему давалось понимание правил, часто повторяемых судьей: "решение суда не критикуют" и "с судом не пререкаются". Однако если в начале процесса судью явно раздражала кинематографическая гладкость представителей ответчика, то к концу второго дня ее терпение окончательно лопнуло уже из-за очевидной неподготовленности прокуратуры.

У судебного разбирательства - длинная предыстория. В июне 1996 года прокуратура возбудила уголовное дело против "Свидетелей" по заявлению Комитета по спасению молодежи. В апреле 97-го года оно было прекращено за отсутствием состава преступления. Затем оно было отправлено на доследование, почему-то отделом по надзору за исполнением законов о межнациональных отношениях. Далее дело прекращали трижды, но всякий раз оно возвращалось в прокуратуру.

Третий по счету следователь, Марина Андреева, закрыла дело в декабре прошлого года, заключив, что "заявления Комитета по спасению молодежи основаны на активном непринятии именно этой конкретной религиозной организации, членам которой они отказывают в возможности осуществления их конституционных прав по причине их вероисповедания".

Однако дело вновь вернулось в прокуратуру, и 13 апреля этого года уже четвертый следователь, Елена Соломатина, прекратила следствие с удивительной формулировкой: "Своей деятельностью религиозная организация "Свидетели Иеговы" нарушает международные законы о правах человека и российские законы (...) попирает положения Конституции РФ, хотя конкретных фактов совершения преступлений членами данной организации не выявлено, в связи с чем их невозможно привлечь к уголовной ответственности за конкретные правонарушения". При этом следователь предлагает выход из положения: видимо, рассудив, что для гражданского дела "конкретные факты" не обязательны, она советует прокурору округа просто отправить в суд исковое заявление о запрещении регистрации "Свидетелей". Что прокурор и сделал спустя неделю.

За столь непродолжительный период прокурор округа успел уличить "Свидетелей" в пяти нарушениях закона: в разжигании религиозной розни, принуждении к разрушению семьи, склонении к самоубийству или отказу по религиозным мотивам от оказания медицинской помощи, посягательстве на личность, права и свободы граждан, а также в вовлечении детей в деятельность организации. Когда судья попросила прокурора представить факты, на ее стол легла кипа журналов и книг, изданных "Свидетелями Иеговы" (но не московской организацией, запрещения которой требует прокуратура), разрозненные цитаты из которых и были, судя по всему, единственными основаниями для утверждений прокуратуры. Дальше было почти смешно.

Обвинение в разжигании религиозной розни основывается на утверждениях "Свидетелей", что их религия - единственно верная. Первый же вопрос представителя "Свидетелей" Артура Леонтьева поставил представителя прокуратуры, Наталью Адамову, в тупик. Адвокат Леонтьев поинтересовался, можно ли считать разжиганием религиозной розни высказывание "Только одна вера истинная - православная, а остальные веры ложные, они измышлены дьяволом и человеческой гордостью"? Прокурор Адамова нашлась лишь через полминуты: "Откуда эта цитата? Источник назовите!" Источником оказалось издание Московской патриархии, но прокурор сочла неостроумным предложение адвоката возбудить дело против Русской православной церкви.

Обвинение в принуждении к распаду семьи основывается, судя по представлению г-жи Адамовой, на отказе "Свидетелей" от празднования мирских праздников, таких как дни рождения и Новый год.

На вопрос адвоката Галины Крыловой, каким законом регламентируется празднование праздников, прокурор Адамова ответила однозначно: "Конституцией". Судья Прохорычева раздраженно заметила, что "обязательных-то праздников нет". Прокурор согласилась: "Норма закона не нарушается, но это является поводом для распада семьи". И пояснила: "Конфликты в семье возникают из-за того, что "Свидетели Иеговы" посвящают слишком много времени служению своей религии. (...) Люди уходят из семьи, перестают исполнять свои обязанности. Дело не в какой-то конкретной вере, дело совсем в другом".

Обвинение в склонении к самоубийству или отказу от медицинской помощи основывается на убеждении "Свидетелей", что переливание крови, чужой или собственной, недопустимо (при этом "Свидетели" признают иные методы лечения).

Адвокат: "Известно ли вам, что, согласно Основам законодательства об охране здоровья граждан, пациент имеет право отказаться от лечения?"

Прокурор: "Это относится только к тем случаям, когда есть альтернативные методы лечения".

Обвинение в вовлечении несовершеннолетних и малолетних основывается на цитатах из иеговистской литературы, обращенных к школьникам. Из цитат, например, следует, что служение можно совершать в каникулы или в иные дни, когда нет уроков.

Адвокат: "Скажите, а где запрещено вовлекать несовершеннолетних в деятельность религиозной организации?"

Прокурор: "А где разрешено?"

Прокурор указала и на другую цитату: "Сатана хитро пропитал этим духом учебники и значительную часть современной музыки".

Адвокат: "Какую норму закона нарушает эта цитата?"

Прокурор: "Э... "Об образовании".

Адвокат: "Какую именно норму закона "Об образовании"?"

Прокурор: "У меня нет закона под рукой".

Адвокат: "Давайте поговорим о законе в целом. Он что, запрещает выражать свое мнение об учебниках?"

Прокурор: "Я не могу ответить".

Обвинение в попрании свобод личности основывается на том, что если кто-то из "Свидетелей" изъявляет желание служить в Вифиле (что-то вроде иеговистского монастыря. - "Итоги"), ему предписывается поставить интересы общины выше личных.

Адвокат: "А кто кого принуждает?"

Прокурор: "Я устала от допроса".

Наталья Адамова действительно устала. Ведь она была искренне убеждена, что просьба прокурора о запрещении какой-то чужой религии настолько проста, так по-человечески понятна, что не нуждается в особых обоснованиях - а от нее все время требовали чего-то юридического.

За спиной прокурора весь день сидела девушка в норковом полушубке, которая очень обрадовалась возможности побеседовать с журналистом. Выяснилось, что девушку зовут Марина Землянская, ей 24 года, она имеет высшее образование, до кризиса работала в юридической фирме. Мать ее собирается выступить в качестве свидетеля, потому что с 93-го года отец Марины стал иеговистом. Теперь родители спят в разных комнатах, денег отец никому из домашних не дает и еще испортил прошлый Новый год. А Марину вынудил купить себе собственный телевизор, потому что на своем позволял смотреть только программу "Время". Нет, разводиться мать не хочет, потому что "отец обязательно попробует оттяпать себе кусок получше". Но последнее время дела пошли на поправку: "Сейчас он пытается сгладить отношения в семье, но это только из-за суда". Раньше для этого были партячейки и профорганизации, теперь - Головинский межмуниципальный суд.

На второй день слушаний сменилась представитель прокуратуры. У Натальи Кот явно больше самообладания, чем у Натальи Адамовой, но сведений о каких бы то ни было фактах нарушения закона - ровно столько же. В конце второго дня усталая судья по собственной  инициативе отложила разбирательство на два с половиной месяца, велев прокуратуре на этот раз подготовиться.

Источник: "Итоги", № 46, 1998,