26.03.2008 | Кино

Плановое хозяйство

Серьезная криминальная драма всегда отчасти драма производственная

Новая картина «Гангстер» классика больших кинозрелищ Ридли Скотта, в оригинале именующаяся «Американским гангстером», вышла у нас 13 декабря. Есть вероятность, что фильм не останется без «Оскаров». По крайней мере, признание киноманов он уже завоевал - как рейтинговое (сверхвысокие оценки на киносайтах), так и финансовое. Почти $120 млн, заработанные в одних лишь Штатах, для драмы длиной в два с половиной часа - достижение более чем. Голливудским академикам наверняка покажется важным и то, что фильм Скотта наводит на сравнения с такой - в том числе «оскаровской» - классикой, как «Крестный отец», «Схватка» и «Траффик».

Старший брат
Работающий в Голливуде англичанин Ридли Скотт (старший брат режиссера Тони Скотта), хотя и снимает кино дорогостоящее, безусловно относится к художникам.

Притом что все три упомянутых фильма не слишком похожи по стилю и идеям, а сравнение со всеми тремя «Гангстер» выдерживает.

К концу 1960-х чернокожее население Америки наконец стало уравниваться в правах с некогда господствующим бледнолицым. Это привело к тому, что негры, тогда еще политкорректно не именовавшиеся афроамериканцами, начали завоевывать сферы, прежде им неподвластные. Одни из них стали наикрупнейшими крупье спорта - как Мохаммед Али. Другие заиграли серьезную политическую роль - как Мартин Лютер Кинг и Малколм Икс. (Впрочем, Али в итоге едва не посадили за отказ служить во Вьетнаме и лишили двух чемпионских титулов, а двух других и вовсе пристрелили.) Тогда-то итальянская мафия, издавна контролировавшая наркоторговлю в США, вдруг с негодованием и изумлением обнаружила, что золотую героиновую жилу бесповоротно оприходовал ниггер - ученик и помощник экс-крестного отца Гарлема, не просто унаследовавший дела патрона после его смерти, а сумевший преодолеть границы гетто и распространить влияние «семьи» на весь Нью-Йорк.

В то, что героиновые потоки Нью-Йорка контролирует не кто-нибудь, а негр, долго не могли поверить и полицейские. Он был хитер - он не светился. Подозревали кого угодно, только не его. Какое там подозревали? Его в упор не видели. И не увидели бы, если бы дура-жена не сделала ему презент на щедро отстегиваемые ей сотни тысяч - несуразно дорогую шубу с несуразно дорогой шапкой. И не заставила надеть его этот клоунский наряд, столь мало соответствующий его скромному деловому стилю, на бой века Али–Фрейзер. Тут-то неизвестного негра по имени - это выяснили быстро - Фрэнк Лукас, которого в фильме изображает Дензел Вашингтон, нагло торчащего в своей хамской шубе в самом лучшем и дорогостоящем ряду перед рингом, наконец-то приметили. И полицейские коррумпированные, которые составляли тогда половину нью-йоркского коп-населения, ужаснувшиеся тому, сколько же бабок они упустили, вовремя не установив крышу над столь наглым субъектом. И полицейские честные, каким место не в Нью-Йорке, а разве что в Нью-Джерси. В этом провинциальном, несмотря на смехотворную удаленность от Большого яблока, городе-сателлите и обосновалось тогда главное подразделение по борьбе с наркоторговлей, возглавляемое (как его именуют в фильме) Ричи Робертсом с лицом Рассела Кроу. Парень был идиот еще какой. Как-то нашел в багажнике автомобиля миллион зеленых. И честно сдал их государству, что сразу сделало его ненавистной белой вороной для всей полиции.

Серьезная криминальная драма всегда отчасти драма производственная. Еще всякая гангстерская драма непременно мелодрама, в которой главный нравственный герой терпит от куда более аморальных. Уже это ставит любой гангстерский фильм в странноватую идейную позицию.

Живописуя проблемы преступников на производстве, заставляющие публику сопереживать, гангстерские фильмы так или иначе оправдывают своих вроде бы отрицательных персонажей. Особенно в глазах массовой публики, которая не отказалась бы стать гангстером, поскольку это и романтично, и денежно. Оправдывать наркобарона вроде бы нелепо. Это почти как оправдывать педофила. Но режиссер Ридли Скотт и актер Дензел Вашингтон явно оправдывают своего Фрэнка Лукаса. Самое интересное - делают они это не только потому, что преступником его сделали социальные обстоятельства (хотя и поэтому - этот резон уже не раз пародировался в кино и даже вызывал яростные полемические реакции: см. «Забавные игры» Михаэля Ханеке, ремейк которых он сейчас делает в Голливуде). И не только потому, что он любит маму, верен братьям-семье и искренне ходит в церковь. И даже не только потому, что в итоге он помог полиции разоблачить всех коррумпированных нью-йоркских псевдозаконников.

Тут - парадоксы американского сознания (даром что Ридли Скотт - англичанин). Главный персонаж оправдан фильмом уже потому, что он хороший и честный производственник. Потому что позитивно считает Америку страной равных возможностей, а себя - тем, кто лучше других использовал свой шанс.

Знаете, чем негр Фрэнк Лукас одолел итальянскую героиновую мафию? Не тем, что наладил прямые поставки героина из Юго-Восточной Азии - кстати, в «грузе 200» - в гробах солдат, убитых во Вьетнаме. А тем, что предоставлял клиентам честный героин - не разбадяженный до химической неузнаваемости, а чуть ли не стопроцентный, причем по сниженной цене. Герой фильма приятен уже тем, что он нормальный представитель рыночной экономики. Его героин расфасован в пакетики с фирменным логотипом BlueMagic, который вскоре становится брэндом. Когда он выясняет, что один из субподрядчиков разбавляет продукт, то устраивает ему выволочку: сволочь, ты портишь брэнд, который уже значим, как брэнд кока-колы! Он зарабатывает сотни миллионов, но он не жлоб. Примитивных жлобов, нарушающих потребительские права клиентов-наркоманов, он ненавидит. В итоге, сидя в зрительском кресле, начинаешь безумно сочувствовать главному герою.

Периодически Ридли Скотт сам прифигевает от того, до какой степени оправдывает героинового наркобарона. Тогда он, как средневековый монах-фанатик, сходивший к проститутке и наказывающий себя за прелюбодеяние, начинает самобичеваться - вставляет кадры про страшные смерти героинщиков-наркоманов. А в самое начало фильма вклинивает убийство: главный персонаж уничтожает одного из своих соперников-врагов, причем наижесточайшим способом - сжигая. Вот каков наш неоднозначный персонаж - оправдывается Ридли Скотт.

Но основную свою идею он припрятать не в состоянии. Герой ему мил. Он ему гораздо милее, чем коррумпированные полицейские. Тут-то и главная идея фильма, сближающая его прежде всего не с «Крестным отцом» (хотя мы видим противоречивые подробности быта семьи) и не с «Траффиком» (хотя получаем детальную информацию о героиновом тракте), а именно со «Схваткой».

Полицейский и мафиозо более родственны друг другу, чем мафиозо - своим мафиозо, а полицейский - своим коллегам-копам. Потому что у обоих есть представления о чести. Потому что предательство для них - самый смертный из грехов. Потому что - как ни странно (и это про наркобарона?) - они не желают людям зла. Просто так получилось, что они такие, какие есть. При ином социальном раскладе они бы не противоборствовали, а дружили семьями и вместе исправно голосовали на выборах за одну и ту же партию.

Источник: Русский Newsweek, 10 - 16 декабря 2007 № 50 (174),