24.03.2008 | Кино

Замордованные

Символ есть символ

Катынь«, что удивительно, вовсе не про катынский расстрел. И даже не про сталинизм (сталинизма в нем столько же, сколько и фашизма). Уж тем более в фильме нет русофобии. Хотя отец Вайды был замордован пулей в затылок в том самом катынском лесу. (Уточнение: «замордованный», т. е. убитый, пришло к нам из польского, правда, обрело более мягкий смысл.)

Польский брат
Анджей Вайда, ценимый советской интеллигенцией, был запрещен в СССР после фильмов «Человек из мрамора» (1977) и «Человек из железа» (1981). Реабилитация Вайды во второй половине 1980-х стала признаком перестройки. «Катынь», номинировавшаяся на «Оскар» вместе с «12» Михалкова и «Монголом» Бодрова, в российский прокат (пока?) не выходит. Но не по политическим причинам, а в силу отсутствия интереса к фильму у прокатчиков.

Вайда отделяет сталинизм от России и русских, у него в фильме есть очень хороший русский, сыгранный Сергеем Гармашем, да и не про нас и не для нас этот фильм, в конце концов, снят.

Это фильм про поляков и для поляков. Фильм про историческую нацию, которая совсем недавно, на памяти если не нашей, то наших отцов, едва не исчезла с карты мира.

Авангард уже в том (а Вайда, как всякий большой режиссер, и на склоне дней остается авангардистом), что фильм перескакивает через собственно катынскую трагедию. Расстрела в кадре нет. Во всяком случае, долгое время. Суть в том, что Польша оказывается между жерновами — на запад вторгается Гитлер, на восток — Сталин. Что ее попросту прибирают к рукам как брошенный на дороге неохраняемый богатый товар. На официальном плакате фильма — Гитлер и Сталин равноправны. Ведь оба агрессора ведут себя одинаково. Быстро перейдя от 1939-1940-го к советскому победному 1945-му, Вайда решается на еще один авангардный ход.

По-прежнему не демонстрируя катынский расстрел (только в кинохрониках, где немцы валят преступление на советских, а советские — на немцев), он показывает, как Катынь убивала уже после войны: тех, кто демонстрировал оппозиционность, не соглашаясь, что страна именует воинами-освободителями палачей своих отцов.

Я сказал, что фильм не для нас, но он и для нас тоже. Считал и считаю, что, по строгому счету, у России и Польши не может быть взаимных претензий, поскольку за долгую историю мы наделали друг другу столько гадостей, что не сосчитать. Одно Смутное время чего стоит. Но старина быльем поросла. А у XX века свои счеты. Именно после «Катыни» по-настоящему понимаешь, почему было затеяно — изначально бессмысленное — Варшавское восстание, в ходе которого поляки пытались освободиться от немцев без помощи Красной армии. Почему Вайда, продолжая быть верным русской культуре, так в свое время восхитился Лехом Валенсой, что снял «Человека из железа». Почему в Польше радостно размещают американскую систему ПРО.

Потому что немцы были агрессорами, оккупантами. Но наши, бросившиеся в 1939-м дожирать недоеденный польский пирог, еще и предателями.

Да, можно теперь взывать к исторической истине и говорить о предательстве других европейских держав, об их прогитлеризме, об их постыдном отступничестве (тех же Англии с Францией), но массовое-то сознание воспринимает символ. А символом стала Катынь. Поляков погибло там на три порядка меньше, чем во время антинемецкого Варшавского восстания. Но символ есть символ.

Источник: Ведомости, №50 (2072), 20.03.2008,