04.02.2008 | Колонка

Органы государственной секреции

Действующее законодательство позволяет подвести под «шпионаж» или «разглашение» публикацию абсолютно любой информации

Над чем бы ни работал настоящий ученый, собранных им материалов всегда хватит для статьи. Если не 276-й (шпионаж), то хотя бы 283-й (разглашение государственной тайны) или 189-й (незаконный экспорт технологий и научно-технической информации).

Волна дел, возбужденных против «ученых-шпионов», нарастает, а оправдательные приговоры случаются все реже.

Действующее законодательство позволяет подвести под «шпионаж» или «разглашение» пересылку или публикацию абсолютно любой информации. «Закон знает и второй вид шпионажа, когда его предметом становятся так называемые иные сведения. Круг иных сведений не ограничен законом и не предусмотрен каким-либо перечнем.... Закон, по существу, запрещает сбор любых сведений, если они интересуют иностранную разведку и если она дает задание своей агентуре на их сбор», – утверждает профессор Семен Улицкий на официальном сайте ФСБ. Если принимать этот комментарий всерьез, то совершенно непонятно, почему до сих пор ходят на свободе сотрудники Росстата – среди множества сведений, собираемых ими по долгу службы, наверняка есть и такие, которые интересуют какую-нибудь иностранную разведку. И то, что российские статистики ничего об этом не знают, не освобождает их от ответственности.

Судьба Игоря Сутягина показывает, что это не глупая шутка, а вполне серьезная глупость: обвинение даже не пыталось доказать, что «шпион» использовал в своей книге какие-либо секретные или конфиденциальные материалы.

В результате Сутягин поехал на 15 лет в колонию строгого режима за то, что «стремился причинить ущерб внешней безопасности России, знакомя иностранцев с публикациями российских газет». Надо понимать, в военной разведке США (в сотрудничестве с которой обвинили ученого) то ли никто не умеет читать по-русски, то ли не хотят тратиться на подписку.

Высосанные из перста указующего «шпионские» дела органично дополняются другими инициативами в области секретности – столь же абсурдными, но не направленными против кого-либо персонально. В конце мая этого года неизвестно кто (Таможенный комитет, Минздравсоцзащиты и ФСБ упорно кивали друг на друга) внезапно попытался запретить вывоз из России любых человеческих биоматериалов – от волос до образцов крови. А уже совсем недавно, 20 декабря в Домодедове была пресечена попытка отправить в австралийский Тасманский университет груду камней – образцы геологических пород Довырен-Иняптукского вулкано-плутонического комплекса в Бурятии. Как гордо рапортовала пресс-служба Росприроднадзора (который и проявил бдительность), вывозимые булыжники могли содержать «сведения об объемах балансовых запасов в недрах страны, добычи, передачи или потребления стратегических видов полезных ископаемых». Каким образом по куску камня можно определить «объем запасов» – ведомо только авторам этого пресс-релиза.

Впрочем, опровергать подобные выдумки излишне: в них не верят даже сами их авторы. Если же смотреть только на факты, то картина складывается вполне отчетливая:

страну пытаются вернуть во времена, когда «секретность» должна была перекрывать доступ к информации не столько потенциальному противнику, сколько населению самой страны.

Этим благородным начинанием занято множество ответственных людей в самых разных (не только силовых) структурах российского государства.

И уже неважно, выполняют ли они команду политического руководства страны или просто дождались возможности. Важен результат. Как известно, знания – это капитал. А пресечь вывоз капитала можно только ценой прекращения его производства.

Источник: "Другой взгляд" № 35, 26.12.2007,