13.12.2007 | Архив "Итогов" / Язык

Приватизация-это обобществление

Вот и говорите после этого, что русская культура логоцентрична

В русском языке всегда был самый широкий выбор эвфемизмов для чересчур категоричного украсть: стырить, слямзить, сбондить, стибрить, спереть, свистнуть, зажать, закосить, приделать ноги... Оно и понятно - общество, в котором нарушение права собственности всегда было массовым и повсеместным, а иногда и жизненно необходимым, тем не менее не могло вовсе не осуждать кражу. Эвфемизмы были одним из решений этого принципиально неразрешимого противоречия: обозначаемая ими кража становилась как бы и не кражей. Ими пользовались даже обворованные, говоря о своих потерях.

И можно было не сомневаться: если владелец пропажи говорит, что ее заиграли или к ней приделали ноги, - значит, в глубине души он понимает своего обидчика и при случае сам поступил бы точно так же.

Лет 20 назад самыми, пожалуй, популярными в этом наборе были слова обобществить и скоммуниздить. Само то, что сегодня эти чемпионы проката почти не употребляются, показывает, на чем была основана их популярность: сомнительного свойства поступок с их помощью увязывался с особыми официально-идеологическими понятиями. (Во втором случае к получившейся смеси добавлялся еще и дразнящий аромат матерного глагола, означавшего все то же самое. Данному слову эту фонетическую форму придали нарочно, но иногда такие созвучия возникают и нечаянно: давно замечено, что популярности словечка алкаш сильно содействовало его сходство с глаголом алкать, а в нынешнем безбрежном употреблении термина проект чем дальше, тем отчетливей слышится проесть.) Уже и не понять было, то ли грешное действие возвышается до исполнения священного долга, то ли набившее оскомину официальное пустосвятство низводится до обозначения мелкой кражи. Впрочем, герой английского писателя Вудхауза Псмит тоже именовал присвоение чужого зонтика перераспределением собственности и социализмом в действии. Общество, в котором он вырос, имело совсем другие представления о собственности и о возвышенных понятиях, но как раз в его кругах и в его эпоху разговоры о социализме были очень модными.

Именно по этому пути пришлось пойти и нам, когда общество лишилось официальной идеологии - не только конкретной доктрины, но и самого этого социального института.

Если обобществить и скоммуниздить были позаимствованы из круга слов почти священных, то сменившее их в хит-параде эвфемизмов приватизировать было словом всего лишь модным и респектабельным. Замена, что и говорить, неполноценная - если изрядная часть носителей языка саму приватизацию считает той же кражей, то какой ей прок в таком эвфемизме?

Но поразительно, что исходный смысл нового лидера прямо противоположен смыслу его предшественников (строго говоря, скоммуниздить - слово специально сконструированное и никакого смысла, кроме эвфемистического, не имеет, но пафос общественной собственности отчетливо слышен и в нем). А как эвфемизмы они значат ровно одно и то же! Причем замена свершилась так легко и органично, что никто и внимания не обратил на это противоречие.

Вот и говорите после этого, что русская культура логоцентрична.

Источник: "Итоги", №32, 1998,