24.10.2007 | Общество

Вечно вместе с партией

В Пекине золотая осень, но в телевизионном эфире ощутимо пахнет весной

Раньше главной загадкой были сроки и даты партийных форумов, теперь это время прошло, пора разобраться, как работает высшее руководство КПК» — в студии аналитической программы «360» на первом канале центрального телевидения Китая появляется схема устройства высших органов китайской компартии. Приглашенный эксперт в области партийной жизни подробно рассказывает, как избираются органы коммунистической власти, кто, кому и почему подчиняется.

Китайцам впервые так подробно объясняют внутренний механизм работы правящей партии, раньше над процедурой принятия решений висела плотная завеса таинственности и секретов.

XVII съезд КПК, проходивший в Пекине всю прошлую неделю, стал демонстрацией новой политики открытости китайской компартии. Но в то же время он дал возможность оценить пределы возможных политических преобразований. Пространство для общественно-политической дискуссии сужается, но полемика в рамках одобренной повестки становится более острой, предметной. Китайские власти осознают масштаб проблем, стоящих сегодня перед страной, и готовы прислушиваться к советам, но только в том случае, если предлагаемые изменения не угрожают основам существующей политической системы.

Больше демократии — внутрипартийной

Проведение съезда не слишком отразилось на внешнем облике китайской столицы. Пекинские улицы через каждые сто метров словно проштампованы абсолютно одинаковыми партийными плакатами, но они не вытесняют рекламные постеры, а скромно соседствуют с ними, довольствуясь случайными свободными плоскостями — ресторанной дверью, облезлой стеной, кафелем туалета. Точно так же по телевизору идут специальные репортажи вперемежку с сериалами и развлекательными шоу.

Главная тема — реакция на отчетный доклад Ху Цзиньтао. Его смотрят студенты в аудиториях, рабочие на заводах, военные на кораблях и чабаны вместе с отарами. Каждый находит в словах генерального секретаря что-то свое: молодому профессору важно, что Ху пообещал увеличить число учителей, старик надеется на повышение пенсии, рабочий ждет улучшения условий труда.

В Пекине золотая осень, но в телевизионном эфире ощутимо пахнет весной — люди связывают все свои надежды с КПК, и партия клянется оправдать эти ожидания.

Коммунистические съезды в Китае традиционно становятся символами единства и сплоченности (все известные власти несогласные на это время изолируются от общества). Поэтому рекламные сюжеты заканчиваются на вполне ожидаемой ноте — поднятая рука, сжатая в кулак, и лозунг на длинной ленте из красного кумача «Вечно идти вместе с партией». Название партии опускается за ненадобностью.

«Общественно-политическая атмосфера в стране за последние четыре года сильно изменилась», — рассказывает «Эксперту» заместитель декана одного из ведущих пекинских вузов. Мы знакомы уже много лет, поэтому он может позволить себе быть откровенным. Период политической оттепели пришелся на 2002–2004 годы, когда новые руководители КНР Ху Цзиньтао и Вэнь Цзябао пытались использовать либерально настроенных ученых для упрочения собственной власти. Помогла и вспышка атипичной пневмонии в 2003 году, которая привела к ослаблению контроля за средствами массовой информации. Но уже в 2004 году в Китае прошла кампания против «пропаганды вредных западных идей».

«Если до 2004 года у себя в университете мы могли вести дискуссии о месте КПК в Китае, то теперь это уже невозможно», — утверждает собеседник «Эксперта». Еще несколько лет назад многим казалось, что система прямых выборов, существующая сегодня лишь на уровне деревень и городских кварталов, будет распространена и на более крупные административные единицы, но сегодня эта тема фактически закрыта.

В отчетном докладе Ху Цзиньтао слово «демократия» прозвучало 60 раз, но в основном в связке со словом «внутрипартийная».

Скорость такой демократизации, впрочем, также регулируется сверху и составляет 1% в год. Выражается это в росте конкуренции за право поехать на съезд. Так, в этом году число кандидатов на поездку на съезд на 15% превысило число путевок, в 2002 году за бортом осталось лишь 10% соискателей, в 1997−м их было лишь 5%. «Сегодня можно более открыто говорить о недостатках внутри партии, о том, что руководящие товарищи отступают от той или иной генеральной линии», — подтверждает этот тренд собеседник «Эксперта».

Игра в классиков

Действительно, идеологическая основа КПК сегодня включает в себя целую череду политических установок, нередко прямо противоречащих друг другу. До этой недели партия помимо творческого наследия классиков марксизма-ленинизма официально руководствовалась идеями Мао Цзэдуна, четырьмя принципами Дэн Сяопина и идеей трех представительств Цзян Цзэминя. Эта статья сдавалась в печать еще до окончания съезда, но, по всем косвенным признакам, к понедельнику устав КПК должен был пополниться еще одной важной политико-экономической концепцией — теорией научного развития и построения гармоничного общества Ху Цзиньтао.

Концепция Ху предполагает смену приоритетов со стимулирования экономического роста любой ценой к поддержанию устойчивых темпов экономического развития, результаты которого относительно равномерно распределяются между различными социальными группами внутри страны.

Эти изменения внесены в партийную доктрину не от хорошей жизни.

После крена вправо, произошедшего при Цзян Цзэмине, который пригласил в КПК представителей частного бизнеса, партия стала терять поддержку рабочих и крестьян, почувствовавших себя обманутыми.

КПК стремительно превращалась в партию, отражающую интересы среднего класса, который больше всего выиграл от экономических реформ. 

По словам собеседников «Эксперта» в Пекине, тогдашнее решение о принятии в партию бизнесменов было вызвано в том числе и опасением усиления других политических сил в Китае — в начале этого века частный бизнес начал активно вступать в так называемые малые партии. (В КНР существует восемь «демократических» партий, практически незаметных в общественно-политической жизни Китая и признающих лидирующую роль КПК.)

«Социализм с китайской спецификой» при Цзян Цзэмине все больше напоминал дикий капитализм, при котором простые люди оказывались один на один со своими проблемами, без какой-либо поддержки со стороны государства. В Китае сегодня полностью платное образование, включая начальную школу, и платная медицина. Причем стоимость даже простейших услуг запредельна для большинства крестьян и рабочих. В этой ситуации главным лозунгом первой пятилетки Ху Цзиньтао стала «забота о людях» (ижень вэйбэн). Вместе с премьер-министром Вэнь Цзябао председатель Ху неоднократно посещал беднейшие районы Китая, показывая, что партия знает о существующих проблемах.

Китайские власти приняли пакет реформ, направленных на улучшение материального положения беднейших слоев, в первую очередь в деревне. Была ослаблена система контроля за мобильностью населения, что привело к притоку сельских жителей в крупные города, начата программа развития «новой социалистической деревни», которая подразумевает крупные инвестиции в сельскую инфраструктуру, уменьшено налоговое бремя на сельское хозяйство. Как заявил министр финансов КНР Цзинь Женьцин, «пришло время городу отдать свой долг деревне».

В последние два года принимаются меры по расширению системы социального и медицинского страхования — около половины китайцев сегодня вообще не имеют никакой страховки. И как видно из социологических опросов, эти проблемы выходят на первые места и у городского населения.

Все эти меры направлены на снижение социального напряжения, которое выражается в росте стихийных акций протеста. Несмотря на то что в общенациональном масштабе угрозы масштабных выступлений пока нет, китайские власти относятся к этим инцидентам очень серьезно. Пока гнев населения обращен в основном на местные органы власти, однако современный уровень развития коммуникаций существенно повышает вероятность расширения географии протеста, а следовательно, смены адресата народного возмущения на центральные органы власти.

Коррупция — хорошая и плохая

«Что общего у футбола и Коммунистической партии Китая? — мой хороший знакомый пекинский бизнесмен Цзян Цзе любит объяснять простые вещи с помощью сложных образов. — И там и там играют по системе 4–4–2. В КПК 40 процентов честных членов, 40 процентов — так себе и 20 процентов отъявленных коррупционеров». «А вратарь?» — тупо спрашиваю я, тщетно пытаясь в уме разместить политбюро ЦК КПК на футбольном поле. «Это уж как повезет, с Ху Цзиньтао повезло, с Цзян Цзэминем нет, при нем играли по системе 2–3–5», — Цзян Цзе еще долго смеется над своей шуткой.

Можно сказать, что Цзян Цзе критикует партию изнутри.

Он вступил в КПК еще в середине 70−х, когда частные предприниматели не могли и мечтать о том, чтобы примерить на лацкан пиджака значок с портретом Мао Цзэдуна.

Тогда нынешний владелец сети школ и музыкальных магазинов играл на аккордеоне в военном оркестре. Из ценностей социализма у него осталась любовь к Мао Цзэдуну и почти отеческое отношение к сотрудникам. Еще есть автомобиль «Красный флаг» — китайская версия лимузина, предел мечтаний китайской бюрократии середины 90−х. Когда мы виделись пять лет назад, Цзян Цзе на нем еще ездил, сегодня машина стоит в гараже. «Пересел на американский автомобиль», — немного виновато признается он.

Цзян Цзе не любит эпоху Цзян Цзэминя (они не родственники и даже не однофамильцы) из-за коррупции, которая, по его словам, распространилась среди китайских чиновников всех уровней. Теперь порядки стали строже: взятки, разумеется, брать не перестали, но делают это куда менее открыто. Цзян Цзе признает, что многим из его друзей-бизнесменов при Цзяне жилось лучше и им не очень нравятся новые времена. «Они привыкли делать бизнес таким образом, сейчас это стало труднее», — поясняет он.

Особенности борьбы с коррупцией

Китайскую концепцию коррупции «Эксперту» объясняет вице-президент крупнейшего частного китайского социологического и маркетингового агентства Horizon У Инь. «Мы проводили исследования и выяснили, что очень часто показатели коррупции коррелируют с темпами экономического роста: там, где для осуществления проекта необходимо получить бесчисленное количество печатей, экономика развивается плохо», — говорит он. Население же, как свидетельствуют соцопросы, требует более активных действий на этом направлении, считая борьбу с коррупцией приоритетной задачей китайских властей.

Одним из способов независимой оценки в китайских условиях становятся именно социологические опросы. Horizon вот уже несколько лет проводит исследования в разных городах и провинциях Китая, для того чтобы оценить эффективность местных чиновников.

«Сейчас мы оцениваем деятельность только государственной, а не партийной власти. Мы не занимаемся политикой, только оценкой выполнения чиновником его прямых административных функций», — подчеркивает У Инь. Данные по конкретным провинциям не публикуются в печати, но предоставляются в центральные органы власти. У жителей спрашивают, довольны ли они состоянием дорог, качеством медицинского обслуживания, работой полиции. «Мы не пытаемся узнать, нравится ли им тот или иной чиновник, потому что в любом случае сменить его не в их власти. Мы не разжигаем конфликты, а пытаемся их сглаживать и решать как раз в духе “гармоничного общества”«, — заключает вице-президент Horizon.

2 300 партийцев

В отличие от сессий Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП), на которых основное внимание уделяется решению конкретных социально-экономических проблем, съезды КПК используются прежде всего для оформления кадровых решений, достигнутых в ходе многомесячных подковерных переговоров.

Объявления по итогам голосования на съезде должны были быть сделаны уже после сдачи номера в печать, но очевидно, что новый состав постоянного комитета и политбюро ЦК КПК станет результатом компромисса между различными группировками внутри китайской компартии. По словам информированного источника «Эксперта» в Пекине, «Цзян Цзэминь по-прежнему сохраняет значительное влияние в партии и может обеспечить избрание своих сторонников в состав политбюро». Так называемый шанхайский клан Цзяна, ослабленный коррупционным скандалом, который стоил места и свободы бывшему секретарю горкома города Чэнь Ляньюю, тем не менее сохраняет влияние внутри партии.

Сегодня главными претендентами на пост преемника Ху Цзиньтао (смена власти запланирована на 2012 год) считаются секретарь парткома провинции Ляонин Ли Кэцян и секретарь горкома Шанхая Си Цзиньпин (см. «Два вероятных преемника»).

По информации на прошлую пятницу, они оба должны были войти в состав постоянного комитета ЦК КПК. Ли считается протеже Ху Цзиньтао, Си — более компромиссной фигурой, которая в той или иной степени устраивает всех. «Кроме того, Си — один из немногих китайских политиков, имеющих армейский опыт. Это очень важно в условиях возможного силового решения тайваньского вопроса», — поясняет «Эксперту» известный гонконгский политолог Вили Лэм.

Как бы ни выглядела окончательная версия постоянного комитета, скорее всего, окончательное решение по кандидатуре преемника в Китае еще не принято. Прежде всего потому, что сегодня непонятно, кто именно должен сказать решающее слово по этому поводу. И Цзян Цзэминь, и Ху Цзиньтао получили власть из рук Дэн Сяопина. Благословение патриарха китайских реформ имело силу и после его смерти в 1997 году — Ху стал генеральным секретарем, несмотря на противодействие Цзян Цзэминя, продвигавшего на высший пост в государстве своего протеже Цзэн Цинхуна. Сегодня никто в Китае не обладает таким авторитетом.

Оставшиеся представители «второго» — дэновского — поколения китайских политиков, девяностолетние старики, нашедшие в себе силы прийти на съезд и выдержать два с половиной часа отчетного доклада Ху Цзиньтао, более не в состоянии рулить партией из-за кулис. В 2003 году Ху отменил традиционные летние совещания в резиденции Бэйдайхэ, в ходе которых в неофициальной обстановке раньше решались основные вопросы. Можно сказать, что принятие решений внутри КПК становится более упорядоченным и формализованным.

Многое теперь будет зависеть и от того, как поведут себя потенциальные кандидаты на пост генерального секретаря в ближайшие два-три года. В любом случае сегодня никто не хочет заранее связывать себя обязательствами.

Даже если предварительное соглашение о том, что преемником станет Си Цзиньпин, как утверждают некоторые политологи, достигнуто, оно может быть пересмотрено в связи с изменением баланса сил.

Так или иначе, из-за смены типа легитимности — с освященного высшим авторитетом Дэна на консенсуальный — у нового лидера будет намного меньше неформальной власти, чем у Цзян Цзэминя и Ху Цзиньтао, и в своих действиях он будет ограничен договором элит, который и приведет его наверх. «В Китае не будет своего Горбачева, проведение политической реформы снято с повестки дня. Сегодня от китайских властей население ждет не проведения свободных выборов, а торжества справедливости, при котором все социальные группы будут равны перед законом», — говорит «Эксперту» руководитель китайского направления международной правозащитной организации Human Rights Watch Николас Бекелин.

У нового лидера в принципе не будет мандата на проведение радикальных реформ.

Так что будущему китайскому руководству, как и в ближайшие пять лет Ху Цзиньтао, придется лавировать между интересами 50–60−миллионного «нового социального слоя», объединяющего успешное, экономически активное городское население, и нуждами сотен миллионов представителей «слабых групп», по-прежнему считающих себя обделенными в ходе экономических реформ.

Пекин—Гонконг

Источник: «Эксперт» №39(580), 22 октября 2007,