06.09.2007 | Кино

В Москву? В Москву!

«Глянец» Андрея Кончаловского - кошмар о том, как зажили бы в Москве приезжие, дай им волю.

Провинциальная  коза, 30-летняя закройщица Галя (Юлия Высоцкая), начитавшись грубых подделок под Сорокина, едет из Ростова в Москву - выходить замуж за миллионера, разумеется. В представлении ростовчанок путь к сердцу денежного мешка лежит через обложку женского журнала, однако галино общение с миром СМИ (и соответственно, тема «глянца») исчерпывается воодружением корзины с донскими раками на стол главреда чего-то бессмысленно блескучего. Немедленно изгнанной из редакции Гале остается проторенный путь гастарбайта – сперва  она подметывает платья для модных показов кутюрье Шифера (Ефим Шифрин довольно едко пародирует Карла Лагерфельда), потом  попадает в служанки к интеллигентному хозяину модельного агентства, поставляющему жен и наложниц толстым мира сего. За хорошую работу по дому тот берется пристроить и Галю. В женихи ей назначен опустошенный и пьющий герой Александра Домогарова, не очень счастливый владелец черного Боинга, повернутый на Грейс Келли. Кульминацией становится совершенно балабановская сцена, в которой Домогаров опускает Высоцкую с задранным подолом на четвереньки (в роли водочной бутылки тут выступают фисташки). Высоцкая плачет и рассказывает о своей любви к детям и домашнему очагу.

 

Если принимать «Глянец» за чистую монету, то можно, пожалуй умереть со смеху. По всему выходит, что сочинявшие это сенсационное разоблачение Андрей Кончаловский и Дуня Смирнова (сценарий писался в две руки) провели последние десять лет вне времени и пространства, даже не за Кольцевой, а где-то за Полярным кругом.

Но поскольку это не так и Кончаловский со Смирновой живут в наших широтах, то остается предположить, что «Глянец», действительно, правда.

В «Глянце» сконцентрированы все страшные фантазии провинции о далекой и непонятной столице. Власть чистогана, чудовищный разврат, а так же гей-мафия. Внутренняя пустота олигархов, заполнить которую может только спонсорская водка. Современная литература, магистральная тема которой – дерьмо. Вот оно очарование порока! В Москву? В Москву!

Самую лаконичную и исчерпывающую рецензию на фильм уже дал Ефим Шифрин, назвавший этот пасквиль на столичную жизнь «Гаврилиадой от автора Сибириады».

Но вставим и свои две копейки. История, уместная, скорее, на телеэкране, нашпигована  неожиданными деталями, позаимствованными... у Дэвида Линча. Похоже, что Кончаловский со Смироновой интерпретировали его «Малхоланд драйв» как сатиру на голливудские нравы и попытались снять то же самое на родном материале. Вышло похоже, хотя общая картина складывается не сразу, а только после тройного финала. Там, как и в последних фильмах Линча, встречаются все персонажи - победившие и проигравшие, живые и мертвые, крутящиеся в карусели светского раута, снятого на ручную видеокамеру. Задним числом к этому сборищу  пристегиваются и все остальные линчевские штучки: родители Гали — инфернальные старички, превращение ростовской брюнетки в голливудскую блондинку, затронутая  вскользь тема близнецов (сестры Арнтгольц играющие двух похотливый подружек топлесс). В «Глянце» даже есть сцена «Эта девушка!».

Другое дело, что все «находки режиссера» смотрятся как обломки Колизея,  растащенные беднотой для нужд своих подсобных хозяйств.

То, что скрывалось в полумраке, корчится теперь под лучами софитов. То, что сообщалось со зловещим придыханием – пересказывается с фрикативным «г».

Источник: TimeOut, #33, 2007,