Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

26.06.2007 | Архив "Итогов" / Общество

Первый раз в средний класс

Впрочем, сегодняшние 30-летние пока еще лишь учатся в подготовительной группе

Быть средним и гордиться этим - есть в этом что-то не совсем нормальное. Чем гордиться? Тем, что денег не меньше и не больше, чем у других, и машина пусть и не супер, но и не совсем уж плохая? Это что же, оплот демократии - посредственность? Гарант стабильности - троечник?

Секрет удовлетворенности среднего класса самим собой в том, что человек убежден: он имеет то, что ему причитается.

Человек таким образом оказывается примером справедливости существующего общественного устройства, которое он, следовательно, будет поддерживать и защищать. Для тех, кому сейчас около 30, кого лет пять-восемь назад институты выплюнули в полную неопределенность, сознание собственной устроенности - источник истинной гордости.

"Я имею то, что я заслуживаю", - уверенно заявляет 27-летний Георгий Ильин, владелец небольшой фирмы, торгующей электронными деталями по почте. Ильин, по собственному признанию, зарабатывает немного - большая часть денег уходит на нужды фирмы, а ему на расходы остается долларов 450 в месяц. Зато, говорит он, "в моей работе есть еще и моральный аспект. Во-первых, я создал всего четыре, но все же рабочих места, два из них - для моих друзей. Во-вторых, я "зажигаю голубые экраны" - у людей, живущих в глубинке, где нет ничего, начинает работать телевизор".

"Я пять лет жил во Франции и вкусил там этой среднеклассовой жизни, - говорит тридцатилетний журналист и телеоператор Вадим Ясногородский. - Я понял, что не хочу быть богатым, но не хочу быть и бедным".

Ясногородский зарабатывает раз в пять больше Георгия Ильина и считает себя обеспеченным в меру и при этом по заслугам. Он перечисляет достоинства своей хорошей жизни: возможность путешествовать, ходить в рестораны, в кино и - возможно, главное - покупать компакт-диски и слушать любимую музыку на хорошей аппаратуре. "Еще хорошо, - продолжает Вадим, - что нам некому завидовать. Я точно никогда не буду завидовать человеку, который едет на 600-м "Мерседесе", потому что на него могут напасть за углом". Иными словами, для него богатство либо незаслуженно, потому что заработано нечестным путем и связано с насилием, либо само по себе способно спровоцировать насилие.

Впрочем, жена Вадима Ясногородского не так уверена, что у них есть все, что им положено.

"Недавно мой начальник сказал мне, что я "маленький российский яппи" (yuppi - young urban professional или young upwardly mobile professional - "молодой горожанин, работающий по специальности" или "молодой специалист, продвигающийся по служебной лестнице". - "Итоги"), - говорит Ксения Кириченко, 30-летняя начальница отдела в кондитерской фирме "Ферреро". - Но я заслуживаю не такого уровня жизни. В другой стране мы могли бы вносить деньги за квартиру, и она в конечном счете стала бы нашей. А сейчас те достаточно большие деньги, которые мы платим за аренду, - это деньги, выброшенные на ветер".

Семья в рассрочку

Тут, пожалуй, появляется первая сомнительная черта в портрете нового, молодого российского среднего класса. Для того чтобы средний класс служил настоящей опорой существующего строя, ему должно быть, что терять. В США, например, средний класс пополняется за счет молодежи благодаря в значительной мере хорошо налаженным институтам кредита. Когда молодой человек (или девушка) начинает зарабатывать, он покупает машину, большую часть стоимости которой он будет выплачивать в течение четырех лет.

Примерно в то время, когда он заканчивает выплачивать стоимость старого автомобиля, ему хочется приобрести новый - опять-таки в кредит, опять-таки на четыре года. И так в течение многих лет.

В какой-то момент он (или она), вероятно, женится (выйдет замуж), молодожены приобретут дом, большую часть стоимости которого они будут выплачивать в течение 30 лет. Если в какой-то момент они перестанут вносить ежемесячные взносы, дом полностью перейдет в собственность банка, давшего кредит, - так что по крайней мере в течение трех десятилетий супруги не могут позволить себе бросить надоевшую работу, уйти в запой или стать хиппи. В этом доме у них родится ребенок, потом второй, и это послужит стимулом к участию в жизни района или городка - ведь им не все равно, какая рядом школа, обстановка на улице и т.д. Так, глядишь, - и становишься незаметно оплотом демократии и гарантом стабильности.

В том возрасте, когда их американские или, скажем, английские сверстники покупают свой первый дом, московские "яппи" в лучшем случае справляют новоселье в квартире, которую скорее всего снимают.

О дальнейшем развитии семьи, по их мнению, думать рано. "Я хочу иметь семью - жену, ребенка, - но у меня нет на это денег, хотя бы чтобы купить квартиру", - говорит Георгий Ильин.

Мария Архарова, 30-летняя сотрудница агентства путешествий, говорит, что все 10 лет своего замужества (она рассталась с мужем меньше года назад), несмотря на уговоры мужа и свекрови, отказывалась заводить ребенка. Рожать собирается только тогда, "когда будет определенный статус, положение, которое это позволяет". Вожделенный уровень достатка -  2 тысячи долларов в месяц на человека в семье. Пока Мария зарабатывает меньше тысячи в месяц и прежде, чем обзаводиться семьей, планирует получить второе высшее образование.

Есть и другие препятствия на пути к положению, которое позволило бы завести семью, и они подчас кажутся непреодолимыми.

Ксения Кириченко и Вадим Ясногородский признают, что в их семье это приводит к конфликтам. "У Вадима есть дочь, которой пять с половиной лет. Она с матерью живет пока во Франции. У нас с ней хорошие отношения, и Вадим считает, что у меня уже есть готовый ребенок, - объясняет Ксения. - А я все же хочу иметь своего собственного ребенка, но мне ведь тогда придется оставить работу, вернуться в Петербург, потому что здесь мы не можем ни зарегистрировать ребенка, ни обратиться к врачу". Вадим и Ксения переехали в Москву из Петербурга два года назад в поисках подходящей работы. Работу нашли, но, как и многие их сверстники, не имея регистрации, живут в столице на птичьих правах.

Желание отложить создание семьи до лучших времен свидетельствует, в некотором смысле, о появлении ценностей, свойственных среднему классу.

Так, 31-летний агент по недвижимости Дмитрий Гановский не собирается "создавать ячейку, потому что не может пока нести за нее ответственность - в первую очередь материальную". Этим он выражает типичную для Запада идею: человек должен обрести материальную независимость прежде, чем заводить семью. (О том, что у нас это пока еще редко встречающаяся позиция, свидетельствует, в частности, постоянно падающий средний возраст женщины, рожающей второго ребенка: сейчас в России это возраст меньше 20.)

Без права голоса

"Нам вообще повезло, - заявляет Вадим Ясногородский с присущим ему оптимизмом. - Даже участковый оказался нормальным человеком". На второй день проживания Вадима и Ксении недалеко от Белорусского вокзала к ним явились два вооруженных милиционера ("Было очень страшно", - вставляет Ксения). Участковый выписал штраф (15 тысяч рублей), пробормотал что-то насчет того, что "такие, как вы, приезжают, а потом у нас милиционеров убивают", но, говорит Вадим, "кончилось тем, что мы с ним сели и поговорили, и он оставил нас в покое, то есть оказался нормальным человеком".

Удачно, конечно, получилось.

"За все время, что я жил во Франции, - сравнивает Вадим, - мне так повезло, что ко мне ни разу не подошел полицейский - проверить документы.

Вернувшись сюда, имея такую идеалистическую идею, что в 30 лет я еще что-то могу изменить в этой стране, я от этой страны в основном получаю по морде".

"Я получаю большую зарплату, я хочу участвовать в жизни города, - добавляет Ксения (она получает больше двух тысяч долларов в месяц). - Моя компания платит за меня огромные налоги, которые идут на то, чтобы мэр Лужков устраивал свое 850-летие, чтобы в подъезде ставили железную дверь и содержали милиционера, который потом нас же отсюда и выгоняет". Как повлиять на такое положение дел, не совсем понятно - не имея регистрации, Вадим и Ксения не имеют права голосовать. На президентских выборах они все-таки исполнили свой гражданский долг - Ксения оформила командировку в Москву, но "вот в Москве были выборы в самоуправление, а из-за этой прописки...".

И это типичная ситуация. Даже москвичи часто оказываются слишком далеко от места прописки, чтобы участвовать в народном волеизъявлении.

Мария Архарова признается, что не голосовала ни разу в жизни - просто потому, что "большую часть времени жила в одном месте, прописана была в другом, а добираться с одного конца в другой очень сложно". Сейчас, например, Мария живет в квартире, где прописаны ее родители, а родители живут там, где прописана она. Можно, конечно, всех перепрописать, "но стоит ли только ради голосования идти на такие сложности".

А это уже совсем не средний класс. Средний класс не просто должен ощущать свою принадлежность к основным социальным институтам, он должен верить, что в некотором смысле это его, среднего класса, институты. В отношении этих молодых людей можно говорить лишь о разной степени отчуждения. Даже москвичка Мария Архарова ощущают абсолютную враждебность системы регистрации.

Или вот Ирина Матвеева, 27-летняя начальница отдела сувенирной продукции одного московского рекламного агентства. Ее друг, Дмитрий Гановский, "заставляет" ее голосовать.

Сам Дмитрий прописан в городе Ногинске в Московской области, и не на каждые выборы туда ездит - а Ирина прописана в ближнем Подмосковье, так что ей легче. "Даже в тех случаях, когда Диме удавалось меня затащить в пункт для голосования, я голосовала против всех. Но зато я выполняю свой гражданский долг". Ирине тем не менее не все равно, что происходит в стране: прослышав, например, про нынешний правительственный кризис, она по дороге с работы купила газету. Но в основном она черпает информацию, будь то о политике, концертах или новом клубе, старым проверенным способом - через друзей. Как бы деликатно она не объясняла свою позицию журналисту, складывается впечатление, что прессе она не верит: как и всякий "официальный" институт, пресса для нее - чужое.

При этом Ирина Матвеева чувствует себя вполне благополучным членом общества. Еще четыре года назад она пошла работать в рекламное агентство секретаршей на зарплату в 300 долларов в месяц.

Теперь она руководит отделом, зарабатывает в среднем тысячу-полторы в месяц и не сомневается, что ее ожидает дальнейший успех. Денег, правда, часто не хватает: у Ирины есть четырехлетний сын, который живет с ее родителями в Подмосковье, а Ирина дает деньги родителям и платит за детский сад. Перевезти мальчика в Москву не представляется возможным отчасти потому, что, не имея регистрации, она не сможет обращаться за медицинской помощью для сына. Не обидно ей, налогоплательщице, что приходится платить за детсад и нельзя выбрать поликлинику? "Если бы я платила с полной суммы, я бы тревожилась на эту тему, - отвечает она просто. - Но я плачу минимально и минимальными благами пользуюсь. Какими? А действительно, какими я пользуюсь? Пожалуй, никакими".

Конечно, при большом желании энергичные молодые люди с приличным заработком могут решить свои юридические проблемы.

Можно экономить, накопить на однокомнатную квартиру в Орехово-Борисове и зарегистрироваться. Только с какой стати люди, которые живут в хорошей двухкомнатной квартире в центре, станут во всем себе отказывать, чтобы переехать в клетку на окраине? "Мы не можем угробить пять лет жизни, чтобы купить "Запорожец", - говорит Вадим Ясногородский. - Мы уже не советские люди".

"Я не готова жертвовать своими путешествиями, или своими ресторанами, или поездками на такси, чтобы накопить на квартиру, - соглашается Ксения Кириченко. - Я знаю таких людей, они такие экономные, такие прижимистые! Они, наверное, и на чувства скупые".

"Есть две вещи, на которые стоит копить деньги, - утверждает Ирина Матвеева. - На путешествия и на свое дело. И все. Для меня жилье - это просто место, где можно спокойно поспать".

Не все, конечно, с этим согласны. Мария Архарова, например, вполне ценит способность разумно экономить. "А это ухарство, что, мол, мы, русские, можем разгуляться на славу - это скорее свойственно низшему классу".

Все, однако, сходятся в одном: что жить стало лучше, а будет еще лучше. Мария Архарова уверена, что достигнет намеченного уровня достатка, Ирина Матвеева - что откроет собственное дело, Вадим Ясногородский и Ксения Кириченко - что изменят то, что не устраивает их в обществе, Георгий Ильин - что у него будут деньги, чтобы построить дом под Москвой. На квартиру он не согласен: "У меня даже часов нет, потому что я хочу не какие-нибудь, а дорогие".

Пока у этих молодых не иссякнет оптимизм, у страны есть шанс обрести в их лице тот самый средний класс, на котором все будет держаться.

Но если они потеряют веру в будущее, то, как говорит Вадим Ясногородский, "я должен буду взять Ксению в охапку и ехать во Францию. Я не хочу отсюда уезжать, потому что в таком случае мне придется плюнуть на свои мозги. И вообще - какого черта?"

"И я не хочу отсюда уезжать, - соглашается Ксения. - Это, может быть, звучит высокопарно, но я могу что-то сделать для этой страны, и я хочу это сделать. Вот только страна не хочет".

"Ничего, - заверяет ее и меня Вадим, -  никуда страна не денется".



Источник: "Итоги", №15, 1998,








Рекомендованные материалы



Шаги командора

«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.


Полицейская идиллия

Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»