18.05.2007 | Кино

Пастор Шрек

Шрек стал восприниматься как живой человек, наш реальный современник

Когда в 2001-м в конкурсную программу высоколобого Каннского фестиваля впервые за полвека включили мультфильм, да не какой-нибудь «для взрослых», а про доброго болотного уродца, многие сочли, что каннские отборщики сошли с ума. Но они в очередной раз проявили киночутье. Дело даже не в том, что «Шреки» заработали вскоре миллиарды. Дело в том, что детский, на первый взгляд, мультфильм сумел влюбить в себя массы взрослого населения. Спустя три года уже никого не изумляло, что презентация «Шрека-2» состоялась именно в Канне. В день презентации город был наводнен полицией, экипированной для серьезных уличных боев. На набережной Круазетт бузили горластые актерские профсоюзы: добиваясь чего-то своего-непонятного, грозились повторить 1968 год и смести фестиваль к едрене фене. Юмор был в том, что многие манифестанты шли при этом с нацепленными на голову игрушечными Шрековскими ушами.

«Шрек Третий» выходит у нас на день раньше, чем в Америке, и за месяц-другой до премьер в остальном мире. На 2010-й уже запланирован выход «Шрека-4», и закулисный хозяин имени-брэнда, глава компании Dream Works Animation SKG могущественный Джеффри Катценберг уверяет, что сим дело не ограничится.

Превращение рисованного фильма в полноценный, столь модный нынче, киносериал подчеркивает наметившуюся тенденцию: анимация и «живое» кино семимильными шагами движутся навстречу друг другу. Рост числа отрисованных на компьютере кадров в каждой «большой» картине и параллельно бюджетов анимационных проектов - доказательство тому. «Шрек» первый дал мощное ускорение этому встречному движению, «Шрек Третий» со своим бюджетом в $150 млн окончательно доказал, что движение это необратимо.

К середине 80-х полнометражная анимация, которой по традиции промышляла лишь студия Walt Disney, пребывала в глубокой яме (Шрек выразился бы по-другому). Успех «Белоснежки и семи гномов», «Пиноккио», «Бэмби», «Дюймовочки», «Питера Пэна» и др. хитов 1930–1950-х новым диснеевским рисованным картинам повторить не удалось. Последним громким из больших диснеевских мультиков стала первая еще версия «101 далматинца», выпущенная в год полета Гагарина.

Но в 80-е президентом Disney сделали Джеффри Катценберга. А вскоре наряду с рисованной, кукольной, пластилиновой и пр. возникла компьютерная анимация. И появилась студия спецэффектов Pixar во главе с продюсером и режиссером Джоном Лассетером (именно он сделал как режиссер «Историю игрушек 1 и 2», «Жизнь жука», недавние «Тачки», спродюсировал на своей студии «Корпорацию монстров», «В поисках Немо», «Суперсемейку» - впечатляет, не правда ли?).

Эти два человека изменили представление о том, какова роль массовой анимации в кинобизнесе. Еще недавно это была роль второго плана, теперь - одна из главных. И если Лассетер содействовал переменам технологически, то Катценберг - идеологически. Прежде всего, как сейчас понимаешь, с помощью «Шреков».

В конце 1980-х–90-е именно Катценберг стал крестным папой новой волны мультиков, заставивших поверить в то, что коммерческая анимация - отнюдь не дедушкина рухлядь, а полноценное кино. При Катценберге Disney выдал «Русалочку», «Красавицу и чудовище», «Аладдина» и «Короля Льва». Когда Катценберга вдруг выперли, он организовал на паях со Стивеном Спилбергом и медиамагнатом Дэвидом Геффеном студию Dream Works. Несмотря на коммерческие успехи и несколько «Оскаров», Dream Works недавно продал свой бизнес. Весь. Кроме анимационного подразделения, возглавляемого Катценбергом. Его новые детища кроме «Шреков», на секундочку, «Синдбад», «Подводная братва», «Уоллес и Громит», «Мадагаскар», «Лесная братва», «Смывайся». Попробуем понять, что же за такая особая идеология у его картин.

1. Они изначально просчитаны с прицелом как на детскую, так и на взрослую аудиторию. Вплоть до первого «Шрека» анимационные фильмы четко разделялись на детские и недетские. Бывали, понятно, исключения: давняя «Фантазия» того же Уолта Диснея, сделанная по классической музыке. Или абсурдистская «Желтая субмарина» с Beatles (на студии Бессона делают, кстати, мрачненький мультфильм «Рубиновый вторник» на песни Rolling Stones). Или наши хипповые «Бременские музыканты» с их нераспознанной советскими начальниками идеологией контркультуры. Отнесем к исключениям и сериал про Тома и Джерри: его тоже с равным удовольствием смотрели дети и взрослые, которых доводила до колик его изощренная жестокость. И, конечно, «Розовую пантеру» - скорее уж взрослую, но доступную и детям.

Но в целом мультфильмы для взрослых обитали в отдельной резервации. Она существует и сейчас: там и мультфильмы «только для взрослых», и маргинальная анимация, которая имеет отношение не столько к кино, сколько к арту. Взрослая публика в основном смотрела лишь такие мультфильмы. А большинство вообще переставало смотреть анимацию, считая, что она для детей.

После «Шрека» родился иной тип анимационного зрелища - двухуровневого. Дети ловят свой кайф, взрослые - свой. В «Шреке» есть и легкие скабрезности, и юмор для продвинутых киноманов - эпизодов, пародирующих «живые» фильмы, там не меньше, чем в «Голых пистолетах» и «Горячих головах».

Отдельная хитрость - саундтрек. В «Шреках» он четко сориентирован на мам и пап и даже бабушек с дедушками. В «Шреке Третьем», например, будут и Wings, и The Ramones, и Led Zeppelin. В итоге получается, что именно анимационные фильмы стали сегодня истинно «семейными». В «Шреке Третьем» продюсерский расчет доведен, считай, до цинизма. Фильм сделан так, что получил рейтинг PG «за грубый юмор, неоднозначное содержание и хулиганский экшн» (цитирую официальный голливудский пресс-релиз). Что такое PG? Это Parental Guidance Suggested. То есть прямо-таки рекомендуется не отпускать чад на просмотр нового «Шрека» самих по себе - лучше сидеть рядом, чтобы тут же авторитетно развеивать сомнения, каковые могут возникнуть. «Шрек Третий» становится таким образом - по крайней мере, в Америке - «семейным фильмом в законе».

Само озвучание модных анимационных героев - и тоже после «Шрека» - стало рассматриваться в Голливуде как полноценная роль. Тем более что героев мультиков все чаще рисуют похожими на звезд, которые их озвучивают. Многие хохмы рисовальщиков тоже способны оценить лишь взрослые. Едва ли дети, даже после последнего «Оскара», знают, кто такой Мартин Скорсезе и уж тем более как он выглядит. Но взрослые ржали, увидев, что у рыбы-мафиозо из «Подводной братвы», которую озвучил Скорсезе, «фирменные» густые черные брови знаменитого режиссера.

Впрочем, заметим, что подобное слияние актера и мультипликационного персонажа случалось и прежде, причем у нас. Известен случай с Евгением Леоновым, которому какой-то поклонник долго объяснялся в любви. Когда растроганный Леонов спросил, за какую именно роль поклонник его полюбил, тот ответил, что за Винни-Пуха.

2. Детские, на первый взгляд, мультики становятся политически актуальными – это тоже рассчитано на взрослых. Ясно, что королевство Far, Far Away в «Шреке» - это Голливуд со всеми его гламуром и амурами, с властью СМИ и массовой культуры и, в широком смысле, Америка вообще.

Фильм искусно политкорректен, что тоже приятно взрослому западному зрителю.

Как выясняется в конце второй серии, Шрек и Фиона отнюдь не стыдятся своего уродства и не собираются использовать шанс стать обычными людьми - вдобавок красавцами. Они ценят свою необычность - доброжелательный кивок в сторону всех национально-расовых меньшинств. Поскольку в третьей серии именно Шрек и Фиона - представители меньшинств - получат шанс стать правителями, то, похоже, Голливуд готовит народы к тому, что их новыми политическими лидерами будут те, кто еще недавно показался бы в этой роли неприемлемым по национальным и расовым признакам. «Шрек» вольно или невольно поддерживает появление на мировой политической арене Кондолизы Райс, Николя Саркози и Барака Обамы. Впрочем, почему невольно? Катценберг - открытый сторонник Обамы.

3. Компьютерные технологии становятся такими, что анимационное кино все сильнее похоже на живое. Создатели «Шрека Третьего» уверяют, что по сравнению с первыми двумя сериями он как новейший «Мерседес» против «Москвича-412». Когда Шрек подмигивает, можно увидеть морщинки у него на носу. Платье Фионы блестит так, что можно почувствовать мягкость его ткани. Когда действие происходит в лесу, может померещиться запах хвои. Верх натуральности - массовка. В ней примерно 2500 персонажей - и создатели фильма рассматривали их именно как массовку.

Они даже создали каталог «актеров» (в нем аж 5000 «человек»), чтобы ни один персонаж на заднем плане не был похож на другого. «Если вы найдете двух похожих, получите награду», - самодовольно пообещал художник по костюмам Израэль Сигал.

4. Самое главное, Шрек стал восприниматься как живой человек, наш реальный современник. Уж точно – как реальная голливудская звезда. Анимационные персонажи и прежде сходили с экранов в живую жизнь. В частности, для того, чтобы стать потом героями уже игровых картин. Не перечислить фильмы, в которых грабители банков или похитители прятались под масками диснеевских персонажей - Дональда Дака, например. Недавно «Дисней» начал выпускать дорогостоящие свадебные платья, скроенные по образцу платьев мультяшных див - Золушки, Спящей Красавицы, Белоснежки. В фильме «Кто подставил Кролика Роджера?», спродюсированного, кстати, тем же Катценбергом, был выведен новый вид разумных существ, а можно сказать, и новая человеческая раса: мультяки, рисованные герои, обитающие в нашем мире рядом с нами.

Но наблюдаемое нами оживление и вочеловечивание Шрека не сравнимо ни с чем. В 2008-м на Бродвее появится «Шрек: мюзикл». Шрек и Фиона «участвуют в фотосессиях»: позируют на фото в домашних интерьерах, как какие-нибудь Брэд Питт и Анджелина Джоли. Шрек теперь и впрямь как Питт. Или как Брюс Уиллис. Только не способен пока заломить за съемки в «Шреке-4» баснословный гонорар.

Источник: Русский Newsweek,№ 20 (145), 14 - 20 мая 2007,