12.03.2007 | Кино

Сопротивление бесполезно

Верхувен покусился сразу на две святая святых современной либеральной европейской цивилизации

Вышла «Черная книга» - первый после шестилетнего перерыва (в 2000-м был не слишком удачный «Человек-невидимка») фильм голливудского голландца Пауля Верхувена. От создателя легендарных боевиков и триллеров («Робокоп», «Вспомнить всё», «Основной инстинкт», «Космический десант») ждали экранизацию романов Бориса Акунина - компиляцию «Азазеля» и «Статского советника». О сочинении сценария он объявил давно. Но после почти четвертьвекового перерыва он снял картину в родных осинах: Нидерландах - на голландском материале, голландском, немецком, иврите и английском.

Возвращение состоялось. 68-летний мэтр сделал фильм, к которому в равной степени подходят определения «хорошее кино», «киноманское» (тавтология тут уместна) и - «предельно провокативное».

«Черная книга» - фильм, который сегодня в кино-Европе мог, наверное, сотворить только такой нарушитель общественных и стилистических стандартов, как Верхувен. То есть нарушителей-то немало, но все они, как правило, более молодого поколения и нарушают другие табу. Верхувен же покусился сразу на две святая святых современной либеральной европейской цивилизации: тему Сопротивления фашистской оккупации и тему Холокоста - при этом не саму по себе, а во взаимодействии с все той же темой Сопротивления.

Тут я мимоходом замечу, что ничего лучше либеральной европейской цивилизации, если говорить об общественных ценностях да и просто жизненном укладе, я все равно не знаю. Но почему не доверять Верхувену, который, что приходится констатировать с печалью, находит внутри нее много кошмарного, абсурдного, противного? Я не могу ему не доверять хотя бы потому, что он талант. «Черная книга» - фильм, который мало кто способен снять. Нюансы и психология разработаны и показаны фантастически - обратите внимание.

Итак, Гаага 1944 года и - затем - Амстердам. Оккупация, вполне приемлемая и терпимая для местного населения, кроме евреев. Героиня-еврейка, певица, во первых строках письма теряет семью: ее расстреливают мародеры-немцы. Саму же героиню спасают бойцы Сопротивления, и она отчаянно примыкает к нему из благодарности и жажды мести.

Весь первый час из двух с лишним «Черная книга» развивается как типичная картина о героическом западно-европейском Сопротивлении, какового, как известно, за пределами южных Италии с Югославией ни черта не было. Отважные голландские заговорщики отважно вступают в отважные перестрелки с фашистскими захватчиками, кладя своих и чужих. Героиня-еврейка, перекрасившаяся в блондинку-голландку, внедрена глубоко внутрь фашистских укреплений, особенно глубоко, если учесть, что ее подложили (с собственного героического согласия) под главу германской разведки. Что за разведка? У Верхувена либо у нас путаница в терминах. Наверное, это контрразведка. Или гестапо.

В первый час «Черная книга» отличается от подобных сопротивленческих еврокартин (например, французских) лишь тем, что в ней много нетипичной для позитивно воспитательного кино и некондиционной аудитории голой груди и есть предельно верхувенские эпизоды - фирменные после «Основного инстинкта». Например, наша еврейка-молодогвардейка в целях конспирации перед интимной встречей с фашистом перекрашивает под блондинку и свои интимные места - причем крупным планом. Не просто перекрашивает (вот вам упомянутые верхувенские детали!), а высветляет. Перекисью водорода? В любом случае, она в какой-то момент начинает вопить, поскольку едкий высветлитель попал в места, куда не требовалось.

Российских зрителей в этот первый час, возможно, зацепит и тот факт, что фашисты, считающие свою миссию в Нидерландах безупречной, именуют бойцов Сопротивления не иначе как террористами.

Аналогии приходят сами собой, хотя ситуация и атмосфера в России XXI века и Германии начала 1940-х разные. Мы, понятно, положительные, а они - сволочи. Мы вообще действуем на своей территории. Но трудно удержаться уже от того обобщения, что ругательство «террорист», которое вроде бы должно обеспечивать властям поддержку общественного мнения на оккупированной территории, не дает им никакой идеологической поддержки, если народ в ответ не безмолвствует. Речь, понятно, и об Ираке. Но про это упоминать сегодня почти банально. Дальше в фильме, однако, начинается совсем уже дикое.

Во-первых, выходит так, что главные антисемиты не немцы, а голландцы. Самый симпатичный в фильме из мужчин - именно что немец, причем глава упомянутой службы, которую мы расценили как гестапо. Голландцы же отличаются тем, что в них бодрствует тот самый заскорузлый антисемитизм, который мы самопожертвенно считали принадлежностью собственного национального характера. Видимо, считали зря. Тем более что в ходе официальных опросов общественного мнения некоторые западные страны - втрое антисемиты на фоне русских.

Человек, если верить «Черной книге», мог старательно жертвовать собой ради еврея, но стоило ему дать сомнение-выбор, кто именно повинен в предательстве, как он тут же, причем с удовольствием, называл невиновного еврея.

Во-вторых, фильм демонстрирует очень смешную войну с коллаборационизмом после того, как Нидерланды были освобождены союзными войсками. Союзники продолжают расстреливать людей по прежним приказам побежденного и осужденного фашистского командования. В том числе расстреливать антифашистов. Так было? Не знаю, но Верхувен талантливо уверяет, будто было. А почему? А потому, что была команда искать союз с побежденными фашистами против коммунистов-сталинистов. Не люблю сталинистов, но меня покоряет, что в фильме независимого режиссера Верхувена политтермин «сталинисты» вложен в уста негодяев.

В-третьих, это совсем уже ужасно, показано, что победившая нация, добравшись не до мести (почти никого из голландцев немцы не заломали), но до власти и потенциальных благ, начинает вести себя отвратительнее прежних немецко-фашистских оккупантов. Причем под знаменем Христа - эту тему фильм обозначает в самом начале. Евреи-де сами виноваты в своей судьбе - надо было быть христианами. Еще ужаснее, что ужасные на лицо и тело голландские тетки, пьяницы, проститутки, дорвавшиеся до «нельзя» после объявления борьбы с коллаборационистами, ведут себя против нормальных людей хуже, чем охранники в концлагерях. Сцена из «Черной книги» не на полный желудок - обливание дерьмом главной героини. Тут стиль фильма становится неожиданно абсурдным, а заодно плакатным - в духе ранней Таганки.

Смысл фильма в итоге, кажется, в том, что историю (на сей раз послевоенную) опять и в угоду себе написали победители, соврав по поводу всего, что портило их образ. Но есть и другой, гораздо более шокирующий смысл. Судя по фильму, в Голландии со времен Второй мировой ничего не изменилось.

Те же нетронутые захватчиками-немцами дома и каналы (хотя, заметим все-таки, что Роттердам как порт немцы разбомбили жесточайше, словно Дрезден американцы). Те же велосипеды - голландцы и теперь ездят из экономии на ржавых двухколесниках типа «Украина» 1930 г. производства. Персонажи в фильме пьют ту же, что и сейчас, genever -  местное среднее между водкой и джином, неповторимое, вкусное, для желудка полезное, разлитую в те же, продаваемые в магазинах, аристократически глиняные сосуды. Вы хотите сказать, что Верхувен ни на что не намекает?

Источник: Русский Newsweek,15 - 21 января 2007 № 3 (129),