Авторы
предыдущая
статья

следующая
статья

07.03.2007 | Просто так

Горсть родной земли

Десятилетняя годовщина смерти Синявского для меня - это еще и десятилетие одного многобещающего проекта

Стенгазета напомнила мне о февральской десятилетней годовщине смерти Синявского. Для меня это еще и десятилетие одного многобещающего проекта, лично одобренного вдовой писателя М.В. Розановой.

Меня, наконец, осенила  оригинальная коммерческая идея. Пришла она мне в голову на похоронах. Речь пойдет не о том, как душу продать. Продажей душ, кстати, занимался не только Чичиков, но и мои друзья, Комар и Меламид: они скупали души знаменитых людей (с подписью на сертификате), а потом продавали эти души на аукционе, с молотка. Души покойного Андрея Донатовича Синявского у них на складе не было: кому он продал свою душу знает только вдова, Мария Васильевна Розанова, с ее репутацией ведьмы. (Старый парижский анекдот: “Приходит М. В. в хозяйственный магазин покупать метлу. Ей говорят: вам завернуть или прямо полетите?”). На похоронах Синявского ходили слухи, что, мол, в то же время в главной синагоге Одессы поют кадишь по Абраму Терцу, и поэтому чье тело хоронили в парижском гробу вовсе неясно.

На кладбище речь над гробом Синявского поизносил и поэт Андрей Вознесенский. В руках он держал при этом пластиковый пакет. С этим пакетом, как я заметил, он ни на секунду не расставался. Пакет оттопыривался: он был, похоже, набит какими-то продуктами питания - такие пакеты носят с собой “органики” на специальной диете из отрубей с фасолью. Закончив надгробную речь, Вознесенский засунул руку в этот пластиковый пакет и вытащил оттуда - кто бы мог подумать? - горсть земли.

Поэт объявил, что это - горсть родной земли на могилу писателя на чужбине. Довольно большая горсть: на полкило. И это горсть не просто родной земли, а земли из Переделкино - видимо потому, что хоронили, все-таки,  писателя. И поскольку Синявский занимался творчеством Пастернака, все присутствующие поняли, что переделкинская земля эта - с могилы Пастернака. Моя подруга, парижанка Ира Уолдрон, сказала, что не впервые видит Вознесенского на похоронах писателей-эмигрантов. Можно даже утверждать, что поэт был на похоронах всех писателей, скончавшихся на чужбине за последнюю декаду (значащая, как оказалось,  фамилия у Вознесенского для произнесения надгробных речей).  И всюду его видели с этим пакетом родной земли. С могилы, как я понимаю, все того же Пастернака. То есть, он просто-напросто гробокопатель. Скоро от могилы Пастернака ничего не останется. С чем ездить на похороны за границу?

Не знаю, может быть все эти сплетни про Вознесенского и могилу Пастернака сочинили злые языки, но факт остается фактом: спрос на горсть земли с могилы великого человека был, есть и всегда будет.

И тут меня осенила идея магазина, вроде парфюмерии или гербальной медицины, или даже кофейно-чайного магазина, но продавать там в баночках будут землю с могил великих людей. Баночка с наклейкой: “Пастернак”. Или “Рильке”. Или, скажем, “Лев Толстой”.  Если мумию Ленина положат в могилу, тоже выйдет прибыль этому делу.

Причем, можно вывозить из России, скажем “Ленина”, а в Россию ввозить “Маркса” и “Энгельса”. В разном, причем, виде: “Набоков”, скажем, гранулированный, в зернах или быстрорастворимый. (Кстати сказать,  этот состав можно не только бросать в гроб, но и на поминках, растворяя его в вине.) Цена будет варьироваться, естественно, в зависимости от известности покойного, от модности имени (например, все тот же Пастернак),  от  даты  захоронения (древность могилы), но главное: от количества праха в составе почвы. На баночке так и будет указано: ”Пастернак. 0.5% праха”. И срок выдержки. Потому что могилы, конечно, начнут истощаться, но следует обновлять почву, подсыпая новую и перемешивая ее с прахом. После достаточного срока, вылежаную  землю можно будет считать исконно могильной и вполне пригодной для расфасовки. Конечно, возникнет вопрос о перекупке прав на лицензию  у родственников усопшего, или концессий у государства  частными предпринимателями. Но все это так или иначе разрешимо. И Вознесенскому не надо будет тратиться на похороны за границей.  Пусть, мол, сами беспокоятся о горстях родной земли.

«



Источник: Синтаксис» №36,1998,








Рекомендованные материалы



Имя розы

Однажды она спросила: «Ты ел когда-нибудь варенье из роз?» Ничего себе! Варенье из роз! Какой-то прямо Андерсен! Варенье! Из роз! Неужели так бывает? «Нет, - ответил я с замиранием сердца, - никогда не ел. А такое, что ли, бывает варенье?» «Бывает. Хочешь, я привезу тебе его в следующий раз?» Еще бы не хотеть!


Грибной дождь

Можно, конечно, вспомнить и о висевшем около моей детской кроватки коврике с изображением огромного ярко-красного гриба, в тени которого, тесно прижавшись друг к другу, притулились две явно чем-то перепуганные белочки. Что так напугало их? Коврик об этом не счел нужным сообщить. Одна из первых в жизни тайн, навсегда оставшаяся не раскрытой.