01.11.2006 | Анимация / Интервью

Беседы с Александром Татарским 2

Разговор второй. «Проблема мировая: надо по-другому готовить людей для отрасли»

- Сейчас, когда так много говорят о подъеме отечественной анимации и о том, что в плане будущего года заявлено  о съемках больше десяти полнометражных фильмов, профессионалы мультипликации, и вы, в частности, твердят, что для таких больших объемов производства у нас недостаточно специалистов. И о том, что нет места, где их бы квалифицированно готовили. Каких специалистов вы имеете в виду?

- Во-первых, катастрофически не хватает сценаристов.  Мы  с Валентином Телегиным сидим целый день и сценарии пишем для нашей «Горы самоцветов» -  не знаем, кому  ещё поручить? За последний год  я прочитал слишком мало хороших сценариев. Этой профессии у нас почти  нет.

- А раньше были?

- Старые сценаристы… Во все годы и на всех наших студиях существовал острый дефицит хороших, «добротных» сценариев. Были , конечно , высококлассные сценаристы (особенно в период становления современной советской мультипликации  - 60 – 70- е  г.г. ),из которых не могу не назвать самого знаменитого -  М.Д. Вольпина, у которого (и это предмет моей особой гордости!) мне посчастливилось учиться . И,  разумеется, замечательные сценарии писали для себя наши лучшие режиссеры- Ф. Хитрук, Ю.Норштейн,  Э.Назаров и др, в том числе и в республиках.  Но, в это же время, «худшие» режиссеры, которые везде и во все времена составляют стабильное большинство, тоже сами себе писали  сценарии – соответствующего своей квалификации качества.  Во  вторых, «старые» сценаристы  на  то и старые, что их уже почти и не осталось. А новые появляются крайне редко... Мы вывешиваем в интернете  объявления, пытаемся «породу» промывать – вдруг найдем крупицу золота, но пока это все не слишком продуктивно.  В результате и сегодня большинство режиссеров  пишут себе сценарии сами. Но это другая профессия и умеют писать далеко не все… Может послужить «утешением» то, что подобная проблема нехватки качественных сценариев характерна не только для нашей, но и для всей современной анимации . Это отчетливо видно на международном фестивале «Крок» - при общем весьма высоком визуальном уровне фильмов очень заметна сценарная беспомощность. Но особенно явно проблема сценария «выперает» в наших современных полнометражных анимационных фильмах. А ведь именно эти ленты стоят серьезных денег и в них вкладывается  долгая работа  больших коллективов. В финансовом отношении сценарий составляет лишь небольшую часть от всего бюджета и , казалось бы , что мешает поработать с ним хоть еще немного и довести «до кондиции»?  Но ведь что-то мешает и, скорее всего, это не недостаток времени, а недостаток сценарного мастерства. Я далек от мысли, что зарубежные полнометражные мультфильмы лишены сценарных недостатков, но даже тем из них , которые кажутся мне не слишком удачными, нельзя отказать в профессионализме . Это касается и самой сценарной конструкции, и разработки характеров, и многих других составляющих  «крепкой» драматургии. Но за рубежом сценарист – распространенная профессия и есть много престижных мест, где этому учат. Как ни странно, но со сценарной проблемой практически неразрывно связана проблема продюсерская. Для современной России «продюсер» - вроде бы новая профессия, но она существовала и раньше – просто была «поделена» между двумя позициями – представителем администрации, отвечающим за финансовые и производственные параметры  и редактором, ответственным за творческие вопросы. Сейчас принято думать, что эти редакторы  служили банальными цензорами и, действительно, чаще всего  было именно так. Но мне приходилось работать и с очень толковыми редакторами, которые были хорошими аналитиками, на разных стадиях производства умели выявить уязвимые места драматургии, режиссуры, актерской игры или ритмической структуры и, главное, дать дельный совет, как «вылечить» больное место. Не могу не назвать С.Куценко из Киева, А.Тимофеевского,  Е.Бабахину и А.Прохорова с которыми в разное время работал уже в Москве и, конечно, мои старшие друзья-учителя из «Союзмультфильма» рассказывали мне про замечательных редакторов этой студии.  К сожалению, сегодня подобный талант быть аналитиком и непосредственно во время работы над фильмом   уметь «вытаскивать» проблемные места - почти утрачен, лишь несколько специалистов владеют этим мастерством. Именно «во время» работы,  а не «потом», когда фильм завершен, деньги уже потрачены  и остается обращаться лишь к патологоанатому...  Результат говорит сам за себя – там, где у «руля» стоят такие опытные специалисты, «нижняя» планка снятых фильмов всегда этажом выше той коммунальной квартиры, где дружно  проживают непрофессионализм и дилетантство. Судя же по качеству большей части наших современных полнометражных мультфильмов, в их «провале» виноваты прежде всего продюсеры, талантом аналитика явно обделенные… Совершенно «растворился» и исчез  с лица Земли еще один из важных, на мой взгляд, компонентов жизни нашей  аманимации, имеющий прямое отношение к обучению и творческому росту кадров. Речь о том, что на «больших», настоящих студиях, (студиях, имеющих собственное помещение, оборудование, просмотровый зал и, главное, постоянный творческий персонал) всегда существовал Художественный совет, в состав которого входили самые авторитетные и опытные мастера. Любой важный этап производства  -  принятие сценария, сдача эскизов изобразительного решения и раскадровки, просмотр чернового варианта, утверждение  актёрских,  музыкальных и шумовых фонограмм, наконец, просмотр готового фильма - всё это происходило при непосредственном участии Худсовета. Все компоненты подробно и тщательно обсуждались, предлагались разные идеи и решения, режиссёр и художник глотали валидол, все спорили, размахивали руками и другими выступающими частями тела, но это был тот самый «творческий бульон» который, чаще всего, движет студию и её художников вперёд. И, убеждён: самая, что ни на есть настоящая учёба для  молодых. Но особенно продуктивны были так называемые «годовые отчёты». Каждая студия показывала кинематографической общественности (обычно в начале текущего года, в большом зале Дома кино) все фильмы за предыдущий год. После просмотра  следовал обзорный доклад специально приглашённого  киноведа, а потом начиналось бурное  обсуждение, в котором участвовали все: и кинокритики, и психологи,  и художники, и композиторы,  и сценаристы , и режиссёры... И вот это была уже не просто учёба,  а настоящий  «пир»  прикладного киноведения, в определенной степени продвигающий вперёд всю нашу анимацию. Но  ничего подобного уже давно нет и главное достижение современной киноведческой мысли  – написанная чудовищным  языком книга «Лабиринты анимации», по своей научной ценности сопоставимая разве что с новейшим  туркменским исследованием «Параметры давления угарных газов на стенки прямой  кишки пингвина». В меньшей степени требует к себе внимания  такая профессия, как   художник-постановщик, поскольку людей рисующих в стране много. То есть художника найти можно, но часто  у него опыта работы в анимации нет. Его эскизы хороши, но  он не знает технологии, производства. Однако со временем этот опыт приходит и проблема  с художниками-постановщиками наиболее решаемая из всех. Тем более, их готовят во ВГИКе и, на мой взгляд, именно подготовка художников-постановщиков – наиболее сильная позиция этого института в области анимации. Недавно к нам в «Пилот» были приглашены три  выпускника  ВГИКа и они очень перспективны. Намного сложнее с художниками–аниматорами, которых сегодня ни в одном учебном заведении не учат… К этому я ниже еще вернусь… Но самое главное – в нашей анимации произошла почти полная  смена поколений. Нельзя говорить, хорошо это или плохо, это данность, как восход Луны. Но имеет значение – когда это происходит. Одно дело, когда человек заболел скарлатиной, у него кризис, но вокруг ходят врачи в мягких тапочках и просят не шуметь…, а другое, когда он заболел тем же самым, но на тонущем «Титанике». И не до него, и вообще не факт, что надо, чтобы этот пассажир  выздоровел, ведь все равно через час  утонет… Смена поколений всегда процесс болезненный. Но смена поколений у нас, с еврейским счастьем нашей страны, произошла именно  в 90-е годы и совпала с полным развалом государства и крахом финансовой системы. Мы начинали делать фильм в одном государстве, а заканчивали – в другом, при другом учете денег и т.д. А анимации нужен покой, это дело тонкое и уязвимое, «музыка толстых», она не любит революций. Даже, если бы не было смены поколений, все равно 90-е больно ударили бы по мультипликации. Но именно в это же время рухнули студии, и ушли на пенсию многие ведущие мастера. И в этот же момент происходит третий катаклизм – смена технологий. Заканчивается эпоха пленки, идет переход на компьютер с массой вытекающих отсюда сложностей. Каждый из этих факторов в отдельности мог бы дать «под  дых» отечественной  мультипликации. А у нас все эти три процесса сошлись одновременно.

- Но ведь эти процессы шли и в других странах?

- В Америке (да и нигде больше) такой  тотальной и одномоментной смены поколений не было (наш «вариант» имел  свои причины, чисто «совковые», это отдельная тема…), замена технологий происходила везде  более плавно и  нигде не наблюдалось подобных  финансово-политических потрясений ( вот они – три составляющих марксизма!). И что мы имеем сегодня? Мы имеем разрушенные старые студии. Их нет. Нет киевской студии, нет Союзмультфильма (и не надо делать вид, что он есть -  то, что есть – это другая организация, только именующаяся так же, а былые заслуги не пролонгируются). Теперь переходим к обучению. Где учились мультипликаторы (в широком смысле профессии) в доброе старое время – до 91-го года? Чаще всего, не во ВГИКе. Хоть и звучит это очень странно… Мы можем провести любопытный эксперимент. Если в любой  стране существуют хотя бы  два ведущих университета, то через 20 лет смело  можно опросить известных политиков или бизнесменов и наверняка окажется, что все они окончили либо одно из этих учебных заведений, либо другое. Будем опрашивать генералов и убедимся, что они выходцы либо из этой академии, либо из той,  - тех, которые считаются ведущими. А у нас-то был и есть один-единственный ВГИК. Поскольку он работает с довоенного времени, это предполагает , что все действующие деятели  анимации в 70-х, 80-х,90-х должны были бы  когда- то учиться  именно во ВГИКе. Но, если опросить ведущих (и не ведущих) режиссеров Союзмультфильма, как главной студии, Мульттелефильма, как второй студии, Киевской студии, Ереванской, Таллинской – любых мест, где у нас была хорошая анимация, – то окажется, что почти все они не из ВГИКа. Получалось, что ВГИК готовил людей, которые уходили из профессии. Не знаю, кем они становились, но те, кто реально делал мультфильмы,  в большинстве случаев не оттуда. Ю.Норштейн в одной из недавних публикаций выразился по этому поводу очень (как всегда!) точно:  «-Числитель ВГИКа  явно уступает знаменателю притекших в мультипликацию черт знает откуда творцов…» Это не означает, что преподавание анимационных дисциплин во ВГИКе в те годы было плохим, но в любом случае, оно являлось неэффективным.  В игровом кино ситуация другая. Там у кого ни спросишь – один учился у Герасимова, другой у Хуциева, у Ромма – все из ВГИКа!  Для того, чтобы воспитать мультипликаторов во ВГИКе, там  должны были бы преподавать ведущие на то время мастера мультипликации, но этого,  к сожалению, обычно не происходило - вот и не было результата.

- А где же все учились?

- На студиях. Приходили без образования, или с каким-то художественным, но не связанным с кино или мультипликацией, и попадали в этот студийный «бульон». И это была изумительная учеба и жизнь. Не удержусь от другой цитаты из Норштейна: « улетая  мечтой к тем временам, в который раз убеждаюсь – фильм делается содружеством, братством, товариществом…»          

-  Какие годы вы имеете в виду?

- Вплоть до 90-х годов. При студиях были курсы, которые готовили людей разных профессий, в зависимости от производственной необходимости. Их иногда называют средним звеном, но это абсолютно не так. Художник-мультипликатор – это то же самое, что актер в игровом кино, только еще более сложная и уникальная профессия, поскольку актер играет сам своим телом, голосом, мозгами и так далее, а мультипликатор – все то же самое, только еще должен блестяще рисовать. Это намного сложнее. Если Ульянов или Баталов – среднее звено, то пусть называют средним... Я люблю приводить такой пример: если бы сейчас пришли петлюровцы, взяли бы  режиссера мультипликации,  режиссера  из игрового кино и сказали бы «игровику»: ты должен сделать мультфильм! А от  анимационного режиссера потребовали бы снять игровой фильм!.(Черт знает, какие планы в голове у этих петлюровцев?) Мультипликатор игровое кино как-нибудь, да снимет, а  вот «игровик» – скорее всего обкакается. Это значительно более тонкая, ювелирная профессия, требующая уникальных знаний, которых у того, скорее всего, нет. Так вот, готовились всегда аниматоры на студиях: общались с мастером, слушали его, учились, спорили, ниспровергали – это все полезно. При Хитруке вырастал Назаров или Норштейн. При Иванове-Вано – еще кто-то.

- А вы?

- То же самое было в Киеве: я и Ковалев росли при Давиде Черкасском и  Евгении Сивоконе, а не просто так. С развалом страны и развалом студий все это рухнуло, и образовался вакуум. И в этот момент приходят новые технологии. До появления компьютерной анимации, если ты хотел заниматься мультипликацией, ты должен был быть на студии. Там мультстанок есть – без него ты мультфильм не снимешь. Это означало, что, если ты родился, к примеру, в Красноярске –  то не повезло, не будешь заниматься мультипликацией. Или надо ехать в Москву, жениться на москвичке и как-то попасть на Союзмультфильм или Мульттелефильм. Сегодня это не требуется. У любого человека дома компьютер, любой сам себе режиссер, художник, сценарист. И так-то учиться почти  негде, а тут еще такой соблазн, что и  не очень нужно.  И пришло новое поколение, среди которого графоманов -  большинство, как и должно обычно быть в любые времена  по объективной статистике, но теперь все они снимают фильмы. Талантов меньше не стало, но они – а) не учатся на студии б) им это и не нужно, они дома все могут делать. Последствия: они-то вроде талантливые, но у них информации –«маловато будет». Преемственность, как путь вхождения в искусство, никуда не делась! Нужно быть в обучении у сапожника, если хочешь быть успешным сапожником или у актера, если мечтаешь о сцене… Молодые люди порой чудовищно тратят свою жизнь, потому что они не знают массу вещей и все начинают заново, с  изобретения  велосипеда, со всех детских болезней, а про вакцину и не слыхали. Они не знают по-настоящему, что такое диснеевская школа, что такое европейская школа, венгры, чехи, югославы. Они слышали что-то от какого-то дилетанта, у которого есть  лишнее время и неуемное желание печататься в интернете  и пересказывают эту ересь  друг другу. Талантливые люди приходят сегодня  ко всему  «методом тыка» и развиваются намного медленнее, чем могли бы на студии. Коллективный опыт передается быстрее.

- Я знаю, что раньше  высоко котировались Высшие курсы сценаристов и режиссеров.

- Да, в1980 году там создали отделение мультипликации, и оно стало  действительно классным  учебным заведением  в определенный период: по начало 90-х. Но это и был практически  «Союзмультфильм». Там тогда преподавали Хитрук, Назаров, Норштейн , другие замечательные мастера  в области кинематографа и культуры. Мне посчастливилось даже прослушать там  курс лекций по режиссуре в «исполнении»  Андрея Тарковского. Все студенты постоянно «крутились» на студии, среди  настоящих профессионалов. Вот там и кипел как раз  тот самый «бульон»! Но такими эти курсы были, пока  они не сделались коммерческим заведением. Мастера – Хитрук, Норштейн, Назаров ушли.  И тогда уже стали брать  тех, кто заплатить может, а это совершенно другая история. А сейчас этих курсов нет… 

- ВГИК, вы считаете, по-прежнему неэффективно готовит?

- ВГИК сейчас стал  несомненно лучше готовить, туда пришли куда  более опытные люди, но он все равно не заменяет студию, да и не может ( и не должен) этого делать  Это вечный спор между «академически» и «практическим» образованием и он непродуктивен, как битва подагры с угревой сыпью... Тут другая беда. На мой взгляд, совершенно неправильная идеология, возникшая в 90-е. Преподаватели говорят (или, во всяком случае, говорили) своим студентам то, что мы своим никогда не говорим: «Вы самодостаточны, вы гениальны, каждый из вас – человек-оркестр, должен создать свой мир и делать свое кино».  Если человек талантливый, то он, конечно же, создаст свой мир. Но к этому нужно прийти, это достигается большим трудом и в обмен на это идет вся жизнь – годы, здоровье. Гениев нельзя в инкубаторе высидеть. И вот что мы имеем: из ВГИКа долгие годы - 80-е, 90-е - выходили люди, возможно очень  способные. Но каждый из них хотел быть только сам себе режиссером, сам делать свое маленькое кино и не готов был работать на студии. Ведь что такое студийная работа? Если полный метр – это один только режиссер и много-много исполнителей, хотя и их работа тоже очень важна и престижна. Посмотрите, для примера, титры зарубежного полнометражного мультфильма – сколько же там людей и скольких важных профессий! Если сериал – это много режиссеров, но они все равно работают под одним худруком и одна из задач – чтобы не было заметно, что все серии разные режиссеры делали. Это значит, что все они профессионалы, что они умеют работать «под одну руку», умеют стать одной  командой,  коллективом, умеют ладить, работать на конвейере, понимают свои задачи и так далее. Даже если это одночастевый  фильм, все равно нельзя все делать самому, потому что есть сроки производства, просчитанные с учетом того, что одновременно будет работать достаточно большая команда разных специалистов. Вгиковцы  чаще всего: а) этого не умеют б) к этому абсолютно не готовы психологически, не хотят этого уметь. А нужен ли нашей мультипликации полк молодых гениев? Ну, хорошо, им дадут в Госкино деньги на дебютный фильм. Они его сделают и покажут на фестивале в Суздале. Их похвалят. Дальше что? У них девственность опять отрастет, и им снова дадут деньги на дебютный фильм? Сейчас стало чуть-чуть получше, их жизнь заставляет. А выпускники 80-х-90-х уходят из профессии.

- А разве такие «человеки-оркестры», в одиночку делающие собственное кино, это только вгиковская проблема? На международном фестивале «Крок», посвященном дебютам, мы видели точно таких же выпускников из разных европейских школ анимации.

- Да, это не проблема только лишь ВГИКа, это общемировая проблема.  И в Европе есть куча школ, из которых непонятно потом куда ребятам деваться. Куда им вот с таким мышлением и таким мастерством? Они не умеют делать промышленную мультипликацию, они не умеют грамотно рисовать, они по-своему как-то рисуют. Большинство из них исчезнет. Они на студиях не нужны, а денег на второй и третий фильм они не найдут и не заработают своими первыми  лентами. Проблема мировая: надо по-другому готовить людей для отрасли. Или считать, что это такое заведение, куда человек приходит просто, чтобы получить качественное гуманитарное образование и  потом рассказывать, что он учился, например, во ВГИКе.  Ничего плохого в этом нет, необходимо лишь понимать, что такой тип образования, при всей своей возможной престижности, не достаточно  подпитывает отрасль и необходимо иметь еще и другую школу, работающую для производства. И такие школы за рубежом есть

- Может быть, просто на студиях нет спроса на  выпускников ВГИКа?

- Почему? Мы каждый год ездим во ВГИК посмотреть  новые работы… Вы думаете, нам удобно вот так «забесплатно» с утра до вечера учить 60 человек? Если бы они приходили к нам готовые, на фига мне тратить на это нервы, деньги, помещение? Это для студентов у нас бесплатно, а для студии это денег стоит.  И опять же: ВГИК готовит только режиссеров и только художников-постановщиков. А аниматоры где? Когда были большие студии, их учили,  а во ВГИКе этому вообще не учат, как отдельной самостоятельной профессии. И, повторюсь – посмотрите в титры – сколько там еще профессий, позиций, о которых  в руководстве ВГИКа и не слышали. И у меня нет готового рецепта, где взять необходимых преподавателей по этим позициям, (а их – позиций - не меньше, чем в «Кама-Сутре»!) Это, безусловно, вопрос будущего, но убежден, что без подготовки необходимых кадров не начнет по- настоящему развиваться наша «промышленная» анимация. 

-  То есть человек не может прийти из ВГИКа и стать аниматором?

-  Если Вы имеете в виду профессию художника-аниматора, то скорее всего, нет. Это другое и долгое обучение,  как погружение в язык. Год, чтобы  азы пройти, а сама учеба будет на фильмах – надо шишки самому набивать. И еще -  во  ВГИКе -  шесть лет обучения. Нам сейчас кадры нужны, а не через 6 лет, это еще дожить надо. Вот  запустят 15 полнометражных фильмов, кто там будет работать? Не хватает другого – «тренинговых» школ. Вот в Южной Корее их сорок. Я думаю, штук сорок их и в одном только Голливуде. В самой известной из них сейчас обучением аниматоров руководит один из создателей «Пилота» - Игорь Ковалев. А где у нас сегодня учат качественного мультипликатора?

- Кто должен учиться в этих тренинговых школах?

- Люди, которые хотят заниматься мультипликацией.

- Художники?

- Не обязательно. Из моих учеников – процентов сорок не художники по дипломам. Хотя, конечно, по руке – художники.

- И сколько времени там учат?

- Год. Учеба настоящая уже потом будет, на фильме. Пройдет еще 2-3 года, они сделают 2-3 фильма и можно будет сказать, что этот человек стал профессионалом. Раньше учились полтора. Но тогда мы снимали пробы, отдавали пленку в проявку, два-три дня ждали результата и не могли двигаться дальше. А сейчас  на компьютере видят результат сразу же. Так что теперь хватает года. Но не знаю, много ли мест, кроме «Пилота», где учат качественно.

- Я знаю, что начали учить на студиях в Екатеринбурге.

- Посмотрим. Может быть. Я с уважением отношусь к этим студиям. Не так давно стали учить в Питере, и мы видим результат: они подняли с нуля две студии – «Петербург» и «Мельницу», там работают люди, обученные у них же.

- А тех специалистов, которых они и вы готовят, - недостаточно для отрасли?

-  «Пилот» перестал набирать студентов в конце 90-х, потому что мы всегда учили бесплатно, выпускали потрясающих специалистов, и все они тут же уезжали. Глупо получалось – мы учим людей, которые потом работают в Венгрии, Голливуде, Франции, Люксембурге, Германии – везде. И все спрашивают: где это вас так хорошо обучили? Они там  за наш счет получали рекрутов. То, что мы 5-6 лет не учили, сказалось сильно. Этой весной сделали новый набор и посмотрим, что будет.

- Кем потом становятся ваши ученики?

- Прежде всего– художниками –аниматорами, а лучшие из них  и со временем, -  художниками-постановщиками, режиссерами. Часто очень успешными и известными. Но очень важно понимать следующее (я особенно это подчеркиваю!): художник-аниматор – это вершина профессии, точно  такая же, как вершина режиссер или художник-постановщик – ничуть не ниже! Если ты стал хорошим аниматором, но не случилось стать режиссером, то это вовсе не означает, что карьера не удалась!  Поверьте – у аниматора точно такое же количество звездочек на погонах, как и у режиссера или художника-постановщика! Это равные профессии, просто служебные задачи разные. И для успешного выполнения этих задач необходимы несколько разные таланты, совершенно не обязательно «собравшиеся» в одном конкретном человеке. Обычно лучшие режиссеры получаются из  аниматоров, но это абсолютно не означает, что все аниматоры (равно, как и художники-постановщики) со временем обязательно должны стать и станут классными режиссерами. Повторюсь – это во многом разные таланты. И непонимание этого может привести(и часто  приводит!) к печальным последствиям…В нашей «пилотовской» школе всегда исповедуется идеология обучения, не нами придуманная, так всегда  учили на наших лучших студиях. Принцип один: любой человек, который хочет быть профессионалом в мультипликации, в любом случае должен быть классным художником-аниматором. По-другому не бывает во всем мире. Из ста успешных режиссеров, 95 – хорошие художники-аниматоры. Исключения – редкость. И это им мешает, они всю жизнь потом чувствуют себя инвалидами, зависимыми от других. Но мы готовим именно аниматоров, не обещая им на этом этапе  скорый переход в параллельные профессии.

- Так нужны ли нам вообще специальные учебные заведения для подготовки специалистов в анимации?

-     Если говорить о профессиях, которым не обучают во ВГИКе, то скорее всего ответ «нет». Специальное учреждение – это опять директор, завхоз и бюрократическая верхушка. Если бы на это государство деньги давало, то думаю, что надо было бы  тендер объявить – какая студия готова учить? -  пусть предоставит программу, помещение, педагогов, сможет обосновать это все. И тогда  государство выделит деньги этой студии на обучение. Госкино ведь заказывает студиям  фильмы. Я бы сократил всего-то две картины в год и эти деньги пустил бы на обучение. А дипломные работы будут отчетом о потраченных деньгах.

- А что будет с теми ребятами, которых вы сейчас учите? Они все на «Пилоте» останутся?

- Мы никогда не брали так много. В 80-е-90-е годы мы давали объявление в «Московском комсомольце» и приходило 300-400 человек, из которых мы отбирали 20-30. Из них доучивались 5 - 6 и мы считали, что это очень хороший результат. Они оставались у нас, но когда был кризис, многие уехали за границу, других можно увидеть на соседних студиях, кто-то уходил в смежные области – сейчас занимаются компьютерными играми, рекламой, кто- то стал художником авторской куклы, а некоторые – известными режиссерами. Этой весной, мы набрали 60 студентов, уже сейчас из них осталось человек 45, и если до конца дойдет 15-20, я буду считать, что это выдающийся результат.

- А эти  15 нужны «Пилоту»?

- Не знаю теперь. Они стали необходимы, когда нам государство сказало: «Нам очень нужна «Гора самоцветов» и хорошие полнометражные мультфильмы». До этого учить было бессмысленно. Если сейчас все опять «скукожится» – значит, мы впустую тратим время и деньги. Но мы учим  хорошо, так что ребята не пропадут.

- 

Источник: "Полит.ру", 27.10.2006,