31.10.2006 | Кино

И опасна, и черна

«Черная орхидея» Де Пальмы – сложная экранизация одного из самых мрачных американских детективов.

Младший офицер Баки Блейчер (Джош Хартнетт) со своим другом, лейтенантом Ли Бланшаром (Аарон Экхарт), вместе служат в полиции Лос-Анджелеса, тренируются в спортзале, наблюдают за драками в порту и любят одну и ту же девушку Кейт (Скарлетт Йоханссон) - пышную блондинку с вырезанными на заднице таинственными инициалами BD. Вообще-то Кейт живет с лейтенантом, но с интересом заглядывается и на Баки. Ли начинает что-то подозревать и во время товарищеского боксерского матча вышибает другу передние зубы. Но, зубы, шлепнувшиеся на судейский журнал – еще не самый изощренный кадр этого фильма. Впереди нас ждут человек без лица, 50-летняя дама с улыбкой Джокера и манерами кинокритикессы в летах, садомазо-модель, хрипло произносящая монолог Скарлетт О’Хары, она же – но мертвая, выпотрошенная и обезображенная на манер Гуинплена, и антикварный дилдо с, простите за повтор, зубами.

Короче, режиссеру Де Пальма есть что сказать о «зловещей темноте» Америки конца 1940-х.

Этот волнующий экскурс в сумеречную зону снят по одноименному «крутому детективу» Джеймса Эллроя («Секреты Лос-Анджелеса») и, как действительно круто завинченый палп-фикшн, посвящен не только конфликту между долгом и чувством, но и тем самым секретам Лос-Анджелеса. В первую очередь - популярному городскому мифу об Элизабет Шорт, фигуристой брюнетке из Массачусетса, чье художественно изрубленное тело было найдено в январе 1947 года на одной из стройплощадок. Газеты тут же обозвали девушку «Черным георгином» (а вовсе не орхидеей), перепевая название нуара «Синий георгин» с Аланом Лэддом и Вероникой Лейк, плакаты которого висели тогда по всей стране. Молва же приписала ей неудачную карьеру в Голливуде – вроде той, что описана в фильме «Малхолланд драйв».Собственно, дело Шорт и будут расследовать Ли и Баки - доходя в своих исканиях и до самого дна и до самой сути (что в их случае одно и то же).

Если «Черный георгин» Элроя считается характерным примером «нуара» в литературе, то «Черная орхидея» - это, конечно, мета-нуар.

Не потому, что здесь как-то особенно дождливо и пасмурно (как раз наоборот), но потому, что в свое кино Де Пальма гостеприимно впустил то, что оставалось за кадром в «черных фильмах»: мир любительских boundage-роликов, журнала Bizarre и патологии такого накала, что в ее отблесках психи Хичкока кажутся веселыми оригиналами. Под стать мрачной, выцветшей якобы от времени картинке - и вырубленные из кремня диалоги, и актеры, яростно противостоящие системе Станиславского. Самые бесхитростные из американских критиков искренне журят Хартнетта и Йоханссон за «схематичную и поверхностную», короче, типажную игру, не решаясь сказать, что оба они попросту выглядят как гениальные шаржи на самих себя. А добавьте сюда еще обилие персонажей, числом равных патронам в магазине «Томпсона». По нашим, хилым на выдумку временам «Орхидея» отдает настоящей дичью, гангстерским фантазмом, вроде предсмертного бреда знаменитого «Голландца» Шульца: «Ни дел, ни тусовки, ни друзей, ничего. Только то, что подрезал, только то, что необходимо...». Это, конечно, не вполне внятно – зато как мрачно, как круто!

Источник: TimeOut, #38, 2006,