02.09.2006 | Анимация

Нестрашная кровь

В Перми открылся 13-й международный анимационный фестиваль «Крок»

12-го августа в Перми открылся международный анимационный  фестиваль Крок, в этом году полностью посвященный дебютам. Торжественное открытие случилось до странности поздно – на самом деле корабль с аниматорами, на котором и проходит знаменитый «плавучий фестиваль», крутил свои фильмы уже три дня, двинувшись 9-го августа из Нижнего Новгорода и дальше по Каме. Праздник, по всей видимости, решили встроить в плотный график мероприятий, проходящих в Перми, в связи с тем, что она в этом году выбрана культурной столицей Поволжья.

Крок – фестиваль авторской анимации, а она бывает весьма сложной, формальной и не слишком понятной для неподготовленных зрителей, приходящих с детьми на вечер мультфильмов. Так что на Кроке принято на открытии показывать самую внятную, веселую и зрелищную часть конкурсной программы.

Для фестиваля дебютов  такой подход особенно оправдан – известно, что у студентов (а большая часть программы – учебные и дипломные работы) наступает как бы «второй переходный возраст»  и их любимые темы – смерть, кровь, мрачная безнадежность и депрессия. (При этом, по мастерству и владению самыми разными анимационными технологиями, - от классических рисованной и кукольной до самых изощренных компьютерных, - дебютная анимация нынче не уступает «взрослой»).  Нельзя сказать, что кровавых тем вовсе не было в фильмах открытия, но в целом молодое кино выглядело тут не слишком тяжелым. Особенно радостными и беспечными казались картины отечественных дебютантов..

Две выпускницы школы-студии «Шар», ученицы Федора Хитрука Анастасия Журавлева и Мария Соснина, уже собравшие ворох дебютантских наград на российском анимационном фестивале в Суздале, показали фильмы остроумные и легкие.  «Осторожно, двери открываются» Журавлевой демонстрировал один день из жизни московского метро. Пассажирами тут оказались пуговицы и булавки, поездами – застежки-молнии, колоннами – катушки, а вход в метро в виде огромной буквы М изображали 2 пары ножниц. Тут был и любовный сюжет, и пьяные, и хулиган с ветераном (старика изображала солдатская медная пуговица со звездой), и желтые пуговицы-японцы с узкими дырочками, и так далее. Соснина нарисовала мультфильм по рассказу Ксении Драгунской про рыжую девчонку-выдумщицу, фантазии которой материализуются на экране, не дожидаясь, пока она досочинит их до конца ("Про меня"). Бывшая наша соотечественница Милена Клебанова, недавно закончившая иерусалимскую академию искусств «Бецалель», сочинила сентиментальную девичью историю об измученной комплексами слонихе ("Слониха"), которая решилась на пластическую операцию (отрезала себе уши и хобот), но оказалось, что заяц любит ее такую, как есть, уши с хоботом вернулись на прежнее место и влюбленные стали счастливы. 

Практически все остальные фильмы открытия (кроме, разве что очень эстетской китайской картины "Wu Wo", показывавшей ожившую древнюю фреску) так или иначе варьировали тему опасности, насилия, разрушения, даже в самом своем комическом и безопасном варианте, напоминающем о компьютерных играх.

Вроде французского сюжета «Версус», где два клана трехмерных самураев – красные и синие – бились за крошечный островок совершенно в эстетике «стрелялок», где взамен десятка взорванных, утопленных и др. бойцов, вставало еще два десятка неотличимых от них копий. Самой остроумной и парадоксальной в этой серии была немецкая «Победа в метро» дипломника потсдамской Академии кино и телевидения Александра Изерта. Тут пассажиров, ждущих поезда, одного за другим выталкивало на рельсы внезапно выезжавшим из стены штырем, а чудом спасшаяся из мясорубки собачка обнаруживала, что это огромный монстр за стеной играет на обычном игровом автомате.

В картинах, где прием выглядел не таким открытым, крови и разрушений было не меньше. В бельгийском фильме «Пища» рассказывалось о доброй бабушке, в любую погоду приходившей кормить диких уток. Когда утки становились жирными, как подушки, бабка убивала их из ружья и увозила на тележке к себе домой. В французском фильме «Дом» бешенство старушки, раздраженной тем, что сосед слишком громко поет в ванной, приводило к тому, что весь дом разрушался до основанья, и даже во вроде бы безобидной американской картине «Клоун», мальчик, пришедший посмотреть на циркового жонглера, сам глумился над страшноватым толстяком и неумехой так, что тот оставался после представления избитым до полусмерти и в ужасе думал о том, что предстоит играть еще.

В сущности, насилие и кровь в большинстве этих фильмов были только игрой, чьи герои - анимационное «мясо», к которому невозможно испытывать жалость. Это вполне естественное следствие привычки молодых авторов к агрессивному кино, играм и телевидению, превратившему настоящую кровь в нестрашную виртуальную.

Разве что нежный, нарисованный будто рукой ребенка, британский фильм «Автобусная остановка» Мэтью Эббиса, где папа с сыном, дожидаясь автобуса, спасались под зонтом от невесть откуда взявшихся бомб, рождал трогательное детское чувство защищенности. Ничего не страшно, когда ты с папой и под зонтиком.

Впрочем, на самом деле, для молодой анимации бессмысленная кровь не менее характерна, чем социальный запал: студенты и дебютанты часто снимают кино публицистическое, антитоталитарное и вообще протестное. Просто, видимо, в программу праздничного открытия его решили не ставить. Кроме единственного фильма – кукольного «Солдата» хорвата Давида Пероша Боннота. В картине речь шла о том, что во время торжественного открытия памятника воину, каменная фигура внезапно оживала. Сытые зеваки, полиция, армейские чины виделись огромному солдату врагами. Но не успевал он сойти с постамента и разобраться со своим каменным автоматом, его окружали и расстреливали спешно вызванные танки. А генерал, следящий за расправой из окна, выставлял у себя на столе очередной игрушечный памятник. Для хорвата, живущего в стране, где совсем недавно кончилась война,  сюжет этот был весьма актуален. Для нас, воюющих вот уже много лет и живущих памятью о войне, закончившейся 60 лет назад – тем более. 

Источник: "Ведомости", №149 (1676), 14.08.2006,