Авторы
26.05.2006 | Опера
«Геликон» прирос «Сибирью»Премьера оперы Умберто Джордано на сюжет из русской жизни
Среди московских клубов «Геликон» - один из самых прикольных. Устроен он как театр, что необычно и практично. Примерно как с клубом «Офис». Звонит, скажем, жена: «Ты где?» Отвечаешь: «Я в «Офисе». И продолжаешь отрываться, пока она думает, что ты на работе. Так и тут. Отвечаешь: «Я в театре» - и нет вопросов.
Для отрыва здесь - все как у людей: и стриптиз бывает, и водные шоу в бассейне, и маскарады, и музыка живая. Вечеринки регулярные, разнообразные. В силу специфики заведения они носят названия опер.
Например, «Травиата», «Царская невеста», «Фальстаф» и т.п. Теперь вот «Сибирь». Конечно, дотошные жены-подруги насторожатся: «Какая еще «Сибирь»? Сказал бы «Евгений Онегин». Ну на худой конец «Кармен». Но выдумывать всякое, дуру из меня делать... Вернешься - я те задам «Сибирь»!..»
Тут главное - не теряться, а быстро пересказывать программку. Дескать: «В самом деле есть опера с таким названием, автор - итальянский композитор Джордано (1867-1948), сюжет - точь-в-точь «Сибирский цирюльник». Она - светская куртизанка, он - молодой офицер, убивает соперника, сослан за это в Сибирь. Она едет за ним, пытается устроить ему побег, во время которого ее смертельно ранят. Ужас-ужас. Но музыка хорошая: арии, колокола, «Эй, ухнем», прочие русские песни.
Никакого занудства, никакой «оперности», все прям как в жизни: кричат, рыдают, страдают. Называется - «веризм», от итальянского vero (правда).
Даже стены в клочья рвут! Сначала на сцене полотнища во всю стену, на них - дворцы. А когда всех - в Сибирь, люди разбирают эти полотнища на полосы и стройными рядами, каждый со своей полосой-лямкой идут навстречу друг другу, чтоб лямки оказались крест-накрест как решетка. Ага, и я говорю - круто! Постановщик Бертман. Не БерГман, выбрось свой телефон! «Т» в середине, «Т», «Татьяна»! Что значит «Какая еще Татьяна?», это я по буквам диктую! Первая буква «Б»...»
В общем, сходить можно. Между нами говоря, это не самая заводная из тех вечеринок, что тут бывают. Интерактива, например, никакого, так что для общения лучше - на англоязычную вечеринку. Прямо на «Сибири» раздают синие листочки, где зовут на тусовку, где будут говорить только по-английски. Запутаетесь - помогут, но переводить не будут.
Однако и «Сибирь» - ничего. Главное - идет-то полтора часа. Можно потом успеть куда угодно. Фейс-контроля и ограничений по возрасту нет, дресс-кода тоже: пустят и в джинсах, и в кроссовках. Хотя лучше, конечно, учесть профиль заведения. Прикиньте, что бы вы надели в театр? Вот в том и идите.
В традиционном варианте либретто правда о гендерной принадлежности Леоноры, переодевшейся в Фиделио, чтобы вызволить своего мужа из тюрьмы, выясняется лишь в конце. У Кратцера Леоноре трудно скрывать свою женскую природу, и на фоне актерской статики остальных героев, она постоянно ерзает: «Что, черт возьми, происходит» и «Боже, как неловко» – ответила бы она на любовные притязания Марселины, если бы ей не нужно было петь текст начала XIX века.
Почти во всех положительных отзывах о постановке как большой плюс отмечается её иммерсивность. Во время действия видишь только один, да и то замыленный и банальный приём – лениво направленный в зрительный зал свет поисковых фонарей, остальное же время наблюдаешь мерный шаг часовых вдоль зрительного зала. И всё это где-то там, на условной театральной сцене, с игрушечными автоматами и в разработанных художниками костюмах.
