24.05.2006 | Кино

Будь ты не Ладен

В «V значит вендетта» братья Вачовски вывели образ положительного взрывника-террориста

Наконец-то вышла «V значит вендетта» - фильм, спродюсированный по собственному сценарию братьями Вачовски. Задолго прославившийся еще и тем, что ради него Натали Портман подстриглась под ноль. Вачовски намеревались снимать сами, но – по официальной версии – их так измотали «Матрицы», что они передоверили режиссуру своему карманному человеку: Джеймс Мактиг был их ассистентом на съемочной площадке всех трех «Матриц». «Вендетта» не вполне тот фильм, который я ожидал увидеть. И по жанру это не комикс-супербоевик, а политическая антиутопия – в меру серьезное кино.

И Портман в фильме не главная – главный тот, кто скрывается под псевдонимом V, а заодно под маской. Поскольку он маску не снимает, забавно видеть на афишах рядом с именем Портман имя Хьюго Уивинга (агента Смита из «Матрицы»). Может, он и впрямь сыграл V, а может, нет: с таким же успехом маска могла скрывать лицо хоть Владимира Машкова, хоть Кьюбы Гудинга-младшего, хоть Ванессы Редгрейв. Сам V – странная помесь Бэтмена, Зорро и Бен Ладена. Поэтому – но не только – наиболее естественные впечатления от фильма: противоречивые.

Первый вариант сценария «Вендетты», основанной на комиксах 1980-х Алана Мура и Дэвида Ллойда, Вачовски сочинили еще в 90-е, до «Матрицы». Тогда авторы сценария о тоталитарной Британии не столь отдаленного будущего вдохновлялись не реальностью, а литературной и киношной классикой – в частности, романом Оруэлла «1984». Впрочем, вслед за Муром и Ллойдом, для которых, как для типичных английских либералов, в 80-е не было больших политмонстров нежели Маргарет Тэтчер и ее консервативное правительство, пытались придать сюжету политическую актуальность: вот, дескать, во что мог превратиться режим Тэтчер, если бы дошел до крайностей. С чего режиму Тэтчер было до них доходить, не понятно да теперь и не важно. Потому что «Вендетта» в нынешнем варианте, конечно, ориентируется на другую, более злободневную политическую ситуацию, в которой существует западный мир после терактов в Нью-Йорке, Мадриде и Лондоне. Вачовски пытаются испугать себя и других тем, что западный мир на пути ограничения демократических свобод во имя безопасности способен дойти до тоталиторизма и фашизма.

В Британии, которая после некой войны сменила рухнувшие США на позиции мирового лидера, правит Партия во главе с диктатором-канцлером, сухостью своей и яростью напоминающем Гитлера (актер Джон Хёрт взят на роль, вероятно, еще и потому, что снимался в экранизации главной антиутопии «1984»). Боевики Партии врываются ночами в дома инакомыслящих (в обществе, как и некогда у нас, возник термин «пособник») – впрочем, основные инакие, а также мусульмане и гомосексуалисты давно канули в концлагерях. Тайно хранить дома Коран – акт вызывающе диссидентский. Честно сказать, фашистское будущее из фильма пугает не слишком. Еще можно представить, что США когда-нибудь потеряют ведущую роль в мире. Но поверить, что эту роль подхватит именно Британия, сегодня невозможно. С приходом фашистов к власти тоже не все ясно. Они пришли не только на волне борьбы с терроризмом, но и с помощью варварских ухищрений – своего рода поджега Рейхстага, но с многотысячными жертвами (в фильме рассказывается история про вирус, выработанный в лабораториях Партии, обладание противоядием против которого и дало власть), однако, история передана туманно. Не меньший туман – с происхождением главного мстителя V, родившемся в тех же лабораториях из огня. Два раза смотрел фильм – хоть тресни, ничего не понял. Надеюсь, прозорливые зрители растолкуют мне потом, откуда V все-таки взялся и кем был – и был ли – до своего огнеупорного появления.

Но основные сомнения сеет, конечно, не происхождение героя, а сам его образ. Если ограничения демократических свобод во имя безопасности начались с террористической атаки на башни-близнецы, то герой «Вендетты» борется с возникшим в результате тоталитаризмом, взрывая в начале фильма Old Bailey – знаменитое здание центрального уголовного суда Лондона, а в финале (это не главный секрет фильма – потому его и разглашаю) сам Парламент вместе с неизвестно чем провинившимся Биг-Беном.

На башни-близнецы обрушили самолеты. Парламент, для контраста, V подрывает снизу с помощью начиненного взрывчаткой метропоезда. Что же получается, господа? Борцы с ценностями западной демократии – взрывают. Борцы за ценности западной демкоратии – взрывают! (как в советской «Свадьбе в Малиновке»: «Белые пришли – грабют! Красные пришли – грабют!..») Этак в мире не останется ни одного знаменитого памятника архитектуры.

Еще больше смущает, скажем так, «теория малых дел» от V. Бэтмен и Зорро только по морде били - даже самых плохих. Этот же V, носящий маску вроде бы реального террориста-анархиста Гая Фокса (если этот Гай Фокс не розыгрыш от Вачовски), который еще в 1605-м пытался свободы ради оправить на небеса с помощью пороховых бочек здание британского Парламента (да был вовремя повешен), выпускает кровь литрами: режет глотки полицейским, способен, для обмана спецназа, нацепить маску, плащ и шляпу, как у себя, на случайных людей, которых обманутый спецназ тут же пристреливает. Бэтмен – безжалостный убийца? Да… новенькое! А уж как садистски V обращается с героиней Портман, из которой задумал сделать любимую сообщницу!.. Фактически подставляет ее, делая врагом общества, а потом так закаляет ее волю, что девушка справедливо бросает ему в морду (то есть маску) слова: «Ты больной!».

Создатели фильма говорят, что и стремились создать противоречивый образ. Режиссер Мактиг: «С одной стороны, V – альтруист, искренне верящий, что ему удастся изменить жизнь общества, с другой – человек, способный убить каждого перешедшего ему дорогу». Сопродюсер фильма – мастер создания кассовых хитов Джоел Силвер: «Зрители должны задуматься над тем, какие методы необходимы и допустимы для уничтожения тирании». Один из авторов оригинального комикса Дэвид Ллойд: «Это не только история о сопротивлении злостной тирании, но и рассказ о самом терроризме и о том, можно ли вообще его контролировать». Концептуальную роль – для создания ощущения противоречивости – играет и маска Гая Фокса, которую носит V. Тот же Ллойд: «Из-за своей улыбки она производит впечатление зловещее. Делает героя одновременно жутковатым и немного странным – ведь меньше всего ожидаешь увидеть улыбку на лице человека, пришедшего тебя убивать». В рецензии, опубликованной в важном для Америки журнале Entertainment Weekly, забавно подмечено, что маска разом отсылает к Бэтмену, Призраку оперы и убийцам из «Криков». И заодно превращает персонажа в очаровательную, но дьявольскую куклу, которая при этом – даже интонационно – выражается аристократически и чересчур часто цитирует Шекспира.

Но, говоря о противоречивости персонажа, создатели фильма на его стороне – даже взрыв Биг-Бена выглядит благим делом, ведь он становится для народа символом, как говорили у нас вожди перестройки, необратимости перемен. Тут мы выходим еще на одну тему: об умиляющей наивности идеологов проекта братьев Вачовски, которые, создавая политическую антиутопию, ничего не знают о тоталитарных режимах и толком не понимают, как именно организовано общество, не только тоталитарное.

Наивно, что следователь, ведущий дело террориста V и лично общающийся с тираном Британии, только по ходу дознания начинает понимать, что работает на преступный режим. А дослужился-то как до таких высот? (Ладно, зато играет его любимый актер Нила Джордана Стивен Ри.) Наивно, что по ТВ, оказывается, можно показать оскорбительное сатирическое шоу про диктатора-канцлера. Правда, ночью за ведущим шоу приходят. Но Вачовски даже понять не могут, что подобное шоу про главу государства в принципе не выпустили бы в эфир - не только в диктаторской стране, но и такой беспредельно свободной, как РФ. (Ладно, зато ведущего шоу изображает знаменитый писатель и актер Стивен Фрай.)

Еще смешнее, что при некотором стебе по отношению к сюжету, отразившемся в слогане фильма («Свобода навсегда»), Вачовски искренне верят в позитивную силу народной революции – впрочем, в нее голливудские кинематографисты верили всегда, и финал «Звездных войн - Эпизода I» в сущности повторял финал наших «Трех толстяков». То есть произошла революция, тиранов свергли, а дальше и впрямь наступает свобода навсегда – всеобщее счастье. Надобно заметить (вы тоже заметите), что революция в «Вендетте» производит впечатление зловещее. Возникает подозрение, что вместо одного фашистского режима – канцлера – установится другой: во славу V. Но нет, все завершается нормально.

Вачовски не знают формулировки: «Есть у революции начало – нет у революции конца», поскольку наутро начнутся вздергивания врагов, потом идеологов революции etc. Революция, по ним, это именно что конец. В том числе фильма.

Во время финальных титров звучит старый добрый «Роллинг стоунз» - как символ того, что каждое новое молодое поколение будет любить фильмы и песни про бунт, так как хочет верить в свой, не ведомый прежним молодым поколениям нонконформизм. Между тем, нонконформизм – просто особое направление в шоу-бизнесе.

Источник: «Русский Newsweek». № 15, 17-23.04.2006,