17.05.2006 | Pre-print

Лузер vs юзер

Публикуемая подборка стихов является еще и прощанием с забавной, но затянувшейся литературной игрой

От автора

Публикуемые ниже стихотворения явились следствием моего запоздалого приобщения  к  удивительному миру Живых Журналов и сильнейшего культурного шока, испытанного мной от знакомства с этой бурно развивающейся отраслью современной российской словесности. Не то чтобы я совсем ничего не знал об этой литературе, но по ленивости и нелюбопытству долгое время пребывал в счастливой уверенности, что ЖЖ - это убогий приют бесчисленных графоманов, наконец-то освободившихся от несносной тирании редакторов и издателей и, «не боясь греха», читающих друг друга да похваливающих.. Я и сейчас не готов полностью отказаться от этого объяснения прельстительности ЖЖ для большинства его авторов. Однако, к своему изумлению, я обнаружил среди этих живых журналистов людей вполне достойных.

В частности, один мой знакомый, человек приятный во всех отношениях, от которого я в свое время и узнал о существовании этих журналов и который говорил о них тогда с насмешливым и, по-моему, справедливым презрением, также не устоял перед этим жалким соблазном. Потрясение от эпидемических  масштабов и нравственной двусмысленности такой литературной деятельности было столь велико, что поставило меня перед необходимостью как-то выразить свое отношение к тем диким, на мой взгляд, явлениям, которые один из авторов ЖЖ изящно назвал «карнавальной полу-анонимностью».

С горечью должен признать, что я не отношусь к благородному сообществу писателей-«неторопыг», заставляющих своих поклонников десятилетиями изнывать в предвкушении гениальных текстов, впрочем, в утешение оным поклонникам и поклонницам неустанно вывешивающих посты и неутомимо строчащих комменты. Я понимаю все выгоды подобной писательской стратегии, но - увы -  не способен в силу консервативности и старомодности перенять ее у новой генерации отечественных авторов. Поэтому я как последний «торопыга» тут же пустился сочинять стишки.

Поначалу я был намерен использовать знаменитое цветаевское стихотворение, заменив писателей и читателей газет и глотателей пустот писателями ЖЖ. Но в итоге я отказался от этой идеи и написал тексты вполне для меня традиционные, то есть выразил «сварливый старческий задор» и «укоризны изменяющей жизни» в форме любовных посланий некой жестокосердной красавице, являющейся на самом деле, по тонкому замечанию Григория Дашевского, аллегорией этой самой жизни. Впрочем, после того как Д.Н. Багрецов в своей диссертации («Тимур Кибиров - интертекст и творческая индивидуальность». Екатеринбург, 2005) убедительно доказал, что лирическая героиня моих стихов  «является чисто литературным персонажем, не имеющим живого прототипа», изящная мистификация потеряла всякий смысл. Поэтому публикуемая подборка стихов кроме всего прочего является еще и прощанием с этой забавной, но уж очень затянувшейся литературной игрой.  

                                                          

And it isn’t the shame and it isn’t the blame

That stings like a white-hot brand -

It’s coming to know that she never knew why

(Seeing at last, she could never know why)

And never could understand!

                             Rudyard Kipling

1.

У моей у любимой столько фрэндов,

столько в ЖЖ фрэндов!!

И с ними соперничать я не готов -

увы мне! - совсем не готов.

Потому что - во-первых - они умней

и ученей меня  в сто крат,

и куда уж мне лезть на потеху ей

с этим рылом да в этакий ряд!

Во-вторых - потому что мне западло,

западло, как ни странно, мне!

Так Ахиллу участвовать тяжело 

в лягушачье-мышиной войне!

Так слону, даже если он в Моську влюблен,

с кобельками грызться смешно -

ведь на свадьбе собачьей влюбленный слон

не впендюрит ей все равно!

Так слону Якобсона на биофак

бесполезно - увы - поступать!

Разве что мэнээсы  - и только так! -

его труп соберутся  разъять.

И к тому же боюсь, что мои фрэнды

(АСП, ГРД, RK)

не поймут непадецки пустой суеты

паутины всемирной сей!

Ибо наш-то журнал поживей ЖЖ,

он и ныне живей живых!…

Что ж для женщины той - уже без божеств -

жжот глагол и ярится стих?!

Ах, какие посты ей вывешивал я!

Но комментов напрасно ждал.

Во фрэндленту к любимой я не попал.

Юзер-пик мой, наверное, подкачал,

да и полом не вышел я.

И во мху я, во мху я, как АСП,

на потеху жужжащей толпе.

У моей у любимой есть юзер уже.

И, конечно, не только в ЖЖ.

2.

Не роман, а роман в стихах,

вот и все, что стряслось между нами!

И со всеми своими стихами

я остался, где был, - в дураках!

Получай же последний стишок,

как тебя я любил, дружок.

Только с дьявольской этою разницей

и фрустрацией, и фиксацией,

сублимацией и мастурбацией

наступает пора разобраться!

Ибо где уж, ах,  где уж нам, дуракам,

так сказать, чай со сливками пить?

Чай со сливками пить,

красных девок любить,

и, тем паче, любимыми быть…

Погляди и смирись - всем сестрам  по серьгам,

всем браткам-молодцам  - по сто грамм,

ну, а нам дуракам,

ну, а нам дуракам -

как всегда - помелом по губам!

3.

Прощай, моя радость! Настала пора!

Пора не пора - ухожу со двора,

при коем столь долго служил

шутом, паладином, рабом, дураком,

могучею страстью влеком кувырком,

и чуть головы не сложил!

Сложить не сложил, но совсем потерял

и как перед Скинией Божьей скакал,

как перед Мадонной жонглер!

От сих пустосвятств, от дурачеств таких,

от прелестей (в смысле - соблазнов) твоих

Ничто я не видел в упор!

От стыдных соплей и от старческих слез

картонные латы промокли насквозь.

Пора мне - и вся недолга! -

в обитель без эдаких жгучих страстей...     

Час мужества пробил над плешью моей!

И он обломал мне рога!

4.
По мотивам Карабчиевского

Нет, не Набоков - увы - мой двойник!

Больше похож я на глупого тезку.

Да, я любил тебя, как Маяковский,

только совсем не как Лилечку Брик!

Как Маяковский Советскую власть -

так я любил тебя, тупо и рьяно,

так же завидовал бедным демьянам,

так же оправдывать все был горазд, -

чтоб без зазренья писать «Хорошо!»,

чтобы еще протянуть хоть немного,

чтоб полюбить хоть немного еще,

чтоб обдурить настоящего Бога  

5.
Черновик

Кыш отсюда, хрен пернатый,

                           Нашу детку не пугай!

                                             Т.Кибиров 

Кто это, причепуренный кокетливо,

Здесь на елде крылатой восседает?

............................................

...................  милый вид.

Кто эта величавая жена?

И для чего ж обнажена она?

Как - не жена?! А кто же?! Вот те раз!

........................................

........................Ах, она разбойник!

Ах, шалуны какие, право слово!

Баловники .........................

.....................................

...............................

Кто ж родился мужчиною, тому

Рядится в юбку странно и напрасно -

Казалось бы. Но судя по всему

...............................
.................................

..................................

Бахтин бы сей одобрил карнавал -

Полу-Версаль и полу-лупонарий.

Но я-то, я-то как сюда попал?

Где я-то растерял и вкус, и.....

...............................

................................

Обманут на четыре кулака,

Без устали валял я дурака,

Когда твой утонченный озорник

Казал тебе свой славный юзер-пик.

Вопрос меж тем не только половой,

Скорей фи-ло-ло-ги-ческий! Судьей

Нам будет не Приап, а Мусагет.

Эй, розгу!................

............... .......................

........................................

Так вот куда октавы нас вели!

И ямбы, и сонеты, и верлибры!

Писатели такого вот калибра.

...............................

.................................

Сии затеи сельской остроты

Моим стихам предпочитала ты.

Ну, вот и ладушки ....................

6.

Обсценной лексики не требуй от меня.

Певцу любви браниться не пристало.

Хоть жар первоначального огня

ты для потехи долго раздувала

и о любви твердила мне, дразня.

Молчать, гусары!.. Пусть избранник твой

(о, даже здесь от лексики обсценной

я воздержусь!), пусть пользователь твой

тебя влечет в приют уединенный

под сенью струй, смиренница моя, -

ему завидовать уже не стану я.

В недецкой резвости треножник мой колебля,

пусть длится ваша… Эй, молчать гусары!

Здесь вам, поручик Ржевский, не ЖЖ!..

И поздно пить боржоми нам уже.