06.04.2006 | Общество

Танец умирающих лебедей

Ни в Европе, ни в России еще ни один человек не заболел птичьим гриппом. Но осложнения на психику уже заметны

По Европе вновь бродит призрак – на сей раз птичьего гриппа. Стран, в которых еще не обнаружен зловещий вирус H5N1, уже почти не остается. Пока, правда, ни один европеец не стал его жертвой (подозрения в отношении некоего бельгийца, вернувшегося из Китая с острым заболеванием, не оправдались), но каждый новый шаг инфекции заставляет общество нервно дергаться.

Настоящую панику вызвало обнаружение на германском острове Рюген кошки, погибшей от птичьего гриппа. В выпусках новостей мелькнули грозные фразы: барьер между птицами и млекопитающими перейден, и теперь точно жди повторения «испанки».

Правда, на следующий день сотрудники знаменитого Пастеровского института несколько остудили страсти, напомнив, что только за время циркуляции нынешнего штамма H5N1 им заразилось больше сотни людей – которые, между прочим, тоже млекопитающие. Наверняка этим вирусом неоднократно случалось заражаться и кошкам – только кто бы  там, в Восточной и Юго-Восточной Азии, так внимательно следил за их здоровьем?

На самом деле барьер, пока отделяющий нас от катастрофической пандемии, проходит не между разными видами животных, а между разными путями передачи вируса. Вирус птичьего гриппа смертельно опасен для многих видов млекопитающих, но он не может передаваться воздушно-капельным путем: чтобы им заразиться, его нужно съесть. но этот барьер может быть преодолен, если какое-нибудь животное заразится одновременно птичбим и человеческим гриппом: тогда в его клетках при сборке новых вирусных частиц под одну оболочку могут попасть гены разных штаммов. И среди таких «гибридов» может оказаться вирус со смертоносностью птичьего, но способный поражать дыхательные пути. Когда и откуда явится в мир такой монстр – неизвестно, но вряд ли от кошки: эти зверьки маловосприимчивы к гриппозным вирусам, и вероятность одновременного заражения одной кошки двумя разными гриппами граничит с чудом. Некоторые другие животные – например, свиньи – подходят для этого куда лучше.

Надо отдать должное европейцам: после этих разъяснений новые сообщения о заболевших кошках (а также о кунице-белодушке, найденной на том же Рюгене) воспринимались уже гораздо спокойнее.

Судя по продолжающемуся падению спроса на продукты птицеводства европейцы по-прежнему боятся птичьего гриппа, но этот страх не толкает их на бессмысленные и опасные действия. Во всяком случае сообщений о попытках уничтожения диких птиц из Европы пока не поступало.

В России реальные случаи птичьего гриппа зарегистрированы пока только на Северном Кавказе. Для средней полосы эта проблема станет актуальной в апреле, когда начнется возвращение перелетных птиц. Пернатые мигранты из центрального региона России имеют привычку проводить зиму в южной половине Европы – от Испании до Болгарии, т. е. как раз в тех странах, откуда сегодня поступают эпидемические сводки. Птицы Поволжья и Урала предпочитают Турцию и Иран, тоже затронутые птичьим гриппом. Так что трудно ожидать, что чаша, которую сейчас пьют европейцы, минует нас. Первые вспышки болезни были отмечены еще в июле прошлого года (эти случаи, судя по всему, вообще не были связаны с миграциями диких птиц). Еще одна волна падежа птицы прокатилась по стране осенью. Однако в отличие от Европы, где случаи заболевания отмечались в течение всей зимы, у России был полугодичный тайм-аут на то, чтобы подумать и подготовиться.

Однако российское общество отреагировало на проблему привычным для себя образом: уполномоченные государственные чиновники время от времени сообщали, что все под контролем, и беспокоиться не из-за чего, а пресса и некоторые политики упражнялись в экзотических версиях происходящего. Как всегда в таких случаях, на свет божий явилась версия об «утечке биологического оружия», неизменно сопровождающая вспышку любого ранее не известного широкой публике острого инфекционного заболевания. В роли «утечки» уже побывали СПИД, геморрагические лихорадки Эбола и Марбург, атипичная пневмония (SARS)... Можно было с уверенностью предсказать заранее, что эту версию непременно приложат и к птичьему гриппу. Хотя единственным «основанием» для нее до сих пор остается решение об усилении охраны одного из центров исследования боевых микроорганизмов – предприятия «Вектор» под Новосибирском, принятое после того, как в июле прошлого года в Новосибирской области были отмечены вспышки птичьего гриппа.

Впрочем, версия об «утечке» существует в основном в частных разговорах и на некоторых не слишком известных сайтах. Зато другая столь же «достоверная» теория – о том, что никакого птичьего триппа нет вовсе, а вся шумиха есть просто PR-акция производителей «ножек Буша», надеющихся с ее помощью выкинуть с рынка европейскую и российскую птицу – регулярно воспроизводится вполне респектабельными региональными изданиями. (Особенно она популярна в регионах с развитой птицеводческой промышленностью.)

Доказательства (если они вообще приводятся) столь же просты и неотразимы: в Америке же птичьего гриппа нет – значит, ясно, чьих рук это дело. Следуя этой логике, можно предположить, что знаменитые русские морозы – выдумка африканских шаманов, на родине которых никаких морозов почему-то никогда не бывает.

Обе эти версии отражают одну из основ мироощущения российского общества: ничто не происходит просто так, само по себе, за любыми событиями стоят действия спецслужб либо чьи-то коммерческие интересы. Подобный взгляд на мир, конечно, неадекватен и неконструктивен, но хотя бы не несет в себе прямой опасности. Чего не скажешь о другой нашей слабости – тяги к простым и радикальным решениям. В данном случае наиболее ярким словесным выражением этой особенности российского менталитета стало знаменитое январское выступление Владимира Жириновского в Государственной думе: «Надо заставить правительство прекратить этот перелет птиц, никаких перелетов больше, пусть там на юге останутся, надо отстрелять всех птиц, поставить всех наших мужчин, войска, и любые перелетные птицы должны остаться на том месте, где находятся» и т. д. Все это выглядело бы эксцентричной клоунадой или пародией, кабы в прошлом году, во время летних и осенних вспышек птичьего гриппа подобные меры не принимались уже в ряде регионов. Эффективность их ни тогда, не позже никто всерьез не оценивал, но, судя по всему, многим участникам внеурочная охота без правил и ограничений понравилась. В конце февраля решение об отстреле диких птиц приняли власти Дагестана, аналогичные меры всерьез обсуждаются в Свердловской области и ряде других регионов. В некоторых случаях птицефабрики (особенно в регионах, где уже были случаи птичьего гриппа) сами нанимают бригады охотников для отстрела всех диких птиц, приблизившихся к комплексу. А полпред президента в Сибирском федеральном округе Анатолий Квашнин призвал не допустить гнездования диких птиц по соседству с населенными пунктами «всеми имеющимися средствами» – отстрелом, пальбой в воздух, пугалами, выкашиванием камышей и тростника и т. д.

Подобные предложения были встречены дружными протестами специалистов – как орнитологов, так и эпидемиологов.

Массовые отстрелы неизбежно увеличат вероятность попадания вируса в организм охотников: прополоскал руки в озерце, на котором шла охота, отломил этими руками горбушку хлеба – и готово. Кроме того, это неизбежно приведет к распугиванию птиц, к появлению подранков и в конечном счете – к учащению контактов диких птиц с людьми и домашними животными.

Исходя из этого, многие специалисты призывают, наоборот, вообще запретить в этом году традиционную весеннюю охоту на пролете. Такие решения уже приняли Ставропольский край, Курская и Калужская области, ожидается их принятие во Владимирской, Нижегородской и ряде других областей. В пятницу глава МЧС Сергей Шойгу предложил запретить ее по всей стране. Тем не менее в понедельник на совещании у первого вице-премьера Дмитрия Медведева было принято решение, что отстрелы все-таки будут – вблизи населенных пунктов и птицефабрик. То есть именно там, где зараженный биоматериал может натворить больше всего бед.

Отчасти сторонников решительных мер можно понять. Невыносимо сидеть и ждать, когда вспыхивающая то тут, то там инфекция превратится в грозную пандемию, подобную знаменитой «испанке» 1918-19 гг., унесшей десятки миллионов жизней.

Но «испанка», гибридная природа которой недавно была окончательно доказана, – не единственный такой случай в истории человечества. Механизм пандемий 1957 и 1968 годов был, видимо, точно таким же. Однако смертность в обоих случаях была несопоставима со страшной жатвой «испанки»: знаменитый «Гонконг» 1968 года стал причиной смерти примерно 700 тысяч человек во всем мире. Да, конечно, за прошедшие с тех пор почти 40 лет мобильность населения планеты (а значит, и возможность распространения вируса) многократно возросли. И несколько сот тысяч жизней - это тоже недопустимо много (хотя, между прочим, «обычная» ежегодная эпидемия гриппа одной только России обходится примерно в 20 тысяч жизней). Но давайте переживать неприятности по мере их поступления: мы не можем предотвратить появления гибридного вируса, но сейчас, пока его еще нет, мы вполне можем избавить себя от опасности птичьего гриппа. Для этого достаточно соблюдать ряд простых мер: в помещении, где содержится птица, носить марлевые повязки, не употреблять птичье мясо недовареным или недожареным, во время массового пролета (для средней России это апрель) не выпускать своих пернатых подопечных из помещений. Да и самим по возможности избегать контактов с птицами.

Особенно с информационными «утками».

Источник: «Московские новости» № 9, 17.03.2006,