13.03.2006 | Кино

Непридуманное кино

Закончился фестиваль Кинотеатр.doc

Вот и закончился второй фестиваль «Кинотеатр.doc». Снова, как и год назад,  его отборщики – Борис Хлебников и Алена Солнцева - отсмотрели порядка пятисот документальных и игровых короткометражек, снова отобрали из них около 50-ти, снова шесть дней подвал «Театр.doc» с утра до ночи был набит людьми, готовыми смотреть «действительное кино».

Объясняя критерии отбора фильмов для фестиваля, организаторы говорили, что сознательно не брали в расчет то, что понимается под словом «качество», и готовы были, отодвинув более профессиональные фильмы, взять в программу весьма несовершенное кино,  если оно говорило о действительной жизни и стремилось взаимодействовать с ней.

Кроме того, в этом году фестиваль стал расширяться – в зале Центра им. Мейерхольда все дни крутили иностранную документалистику – французскую, немецкую, шведскую и грузинскую, а еще проводили конкурс «мобильного видео», то есть крошечных фильмов, снятых на камеру, встроенную в мобильный телефон.

Основная конкурсная программа в этом году была  более ровной и, пожалуй, менее пестрой, чем в прошлом, вероятно, поэтому главные картины фестиваля определились быстро, и жюри не пришлось долго спорить, выбирая пятерых победителей. Почти все лучшие фильмы были так или иначе награждены или упомянуты, так что рассказ о призерах и будет рассказом о фестивале. Итак.

Очевидным фаворитом  «Кинотеатра.doc» в этом году была девушка с необычным именем Валерия Гай Германика – совсем молоденькая (в день закрытия фестиваля ей исполнилось 22 года) ученица Марины Разбежкиной в школе «Интерньюс». Не то, чтобы ее фильмы оказались самыми лучшими, но в них явная одаренность: внимательный взгляд, чутье, умение выстраивать драматургию и так далее, соединялись с непосредственностью и энергетикой, свойственной возрасту.

Германика показала два фильма – «Девочки» и «Сестры», где была сразу автором сценария, оператором и  режиссером, и «Триумф боли», где она была только оператором. Лучшим фильмом были 46-минутные «Девочки», материал к которым Валерия сняла три года назад, когда ей было девятнадцать, а смонтировала только сейчас. Это рассказ про каникулы трех четырнадцатилетних окраинных девчонок в Москве: как они ходят купаться на канал, пьют дешевые коктейли из железных банок, получают паспорт, прокалывают пупок, курят, болтают, мечтают, матерятся, секретничают на лестничной клетке и доводят подругу до слез. Девчонки со своими выяснениями отношений выглядят живыми, естественными и смешными, а по тому, как близко это снято, ясно, что Валерия в то время была почти что одной из них (недаром и приз ей был вручен с формулировкой «За близость к своим героям». Фильм «Сестры» менее интересен – это диалог, в котором участвуют сама Валерия (из-за камеры) и ее сестра - женщина не очень молодая и весьма нетрезвая. Они говорят о матери, высказывая ей многочисленные претензии и соглашаясь, что обе не любят ее. И выглядит эта подростковая демонстрация обид весьма двусмысленно. «Триумф боли» (режиссер Дарья Басалаева) – сюжет о том, как в кабинете, где обычно делают пирсинг, молодежь испытывает себя на боль. Подробно показывают, как девушка готовится к тому, чтобы ей пробили дырки в коже спины, чтобы вставить в них железные петли, а  потом на крюках поднять ее за эти петли  к потолку. Камера очень внимательно следит и за тем, как идет кровавая подготовка, и за публикой, наблюдающей вокруг, и за девушкой, которая одновременно очень боится, и не может отказаться, и хочет испытать себя, а сплошь пропирсингованные молодые люди, которые окружают, готовят и помогают жертве, называют ее «королевой боли». Напряжение все время нагнетается, но зато потом, когда, провисев всего несколько секунд, девочка встала на ноги, неостановимо повторяя, как ей было прекрасно, зрители тоже чувствуют, что их отпустило.

Надо сказать, это кино, где и героиня, и авторы – совсем молодые девушки, заставляет задуматься о том, отчего женщины снимают не только самое сентиментальное и слезливое кино, но и самое жестокое, отчего именно девушки готовы прежде мужчин идти в испытаниях над своим телом до конца. С одной стороны, конечно, тут демонстративность – и со стороны героини, и авторов – кажется несколько истерической, но  с другой – ведь действительно страшно и больно…

Следующую награду фестиваля получил фильм «БИС-15» (режиссер Александр Муругов). Это славный, с юмором снятый сюжет о шахтерах, поющих в хоре. Тут и немолодая руководительница хора, которая по всему городку ищет дешевое приличное пианино, а в переездах пытается заманить петь в хор водителя  маршрутки. И шахтеры самого разного возраста, обсуждающие в бане, зачем им нужно это пение. И занятия, где одни зевают, а другие сосредоточенно выпевают странные голосовые упражнения. И тревожный вечер перед концертом, когда все участники хора примеряют парадные белые рубашки с бабочками, а у одного жена прожгла ее утюгом. Фильм получил приз с формулировкой «За оптимизм и остроумие» и, действительно, среди тусклой жизни шахтерского городка вся это история и, особенно, ее финал, когда нарядные шахтеры выстраиваются на сцене в хор, а руководительница взмахивает руками (мы так и не услышим, как они поют) – кажется очень позитивным. 

Третий призер фестиваля - фильм «Прости меня, Сергей» Дамиана Войцеховски (рассказывали, что режиссер - польский монах-иезуит) снят в России и в Америке. Призовая формулировка для этого фильма была такой: «За умение разглядеть историю в реальности». Это традиционное, но очень хорошо сделанное журналистское расследование. Речь идет о некоем морском офицере по имени Сергей, который в 1973-м году спрыгнул с советского корабля недалеко от Канады, умудрился 10 часов плыть в холодной воде до берега и там попросил политического убежища. Красивый молодой человек (такой типичный Дин Рид) благодаря своему чудесному спасению стал очень религиозен, его быстро подняли на щит, и  он стал  проповедником, рассказывая людям, как он переродился, и каким чудовищным гонениям подвергаются верующие в СССР. Обо всех этих ужасах он написал книгу, женщины сделали его своим идолом, но все закончилось какой-то очень скорой случайной смертью. И вот, через 30 лет героиня фильма Войцеховского, религиозная молодая американка, влюбленная в образ Сергея, решает написать сценарий, чтобы о его удивительной судьбе был снят фильм (видимо на этом этапе с ней и встретился режиссер). Она едет в российскую глубинку по тем местам, о которых пишет Сергей в своей книге, говорит с людьми, которых он упоминает, и постепенно оказывается, что все его истории – ложь. И о злой директрисе детдома, которая морила детей голодом, и об убитом Хрущевым отце, и о жестоких милицейских погромах религиозных собраний, где практиковались убийства и изнасилования.

Парадоксально, но для отечественного зрителя этот фильм оказывается исследованием совсем другого рода. С Сергеем, пожалуй, все ясно сразу: даже при первом взгляде на его портреты и записи его проповедей с характерными кликушескими интонациями, доверия к нему не возникает, а тем более, если вслушаться в рассказы про погромы и прочие ужасы, которых в середине семидесятых быть не могло. Зато невероятно интересно следить за тем, как выпутывается из своих заблуждений упорная молодая женщина, поначалу не верившая своим русским собеседникам, так же, как потом не верит ей глава канадской секты, сделавший Сергея проповедником-идолом.

А еще интересно, как люди реагируют на рассказы о том, что о них написал Сергей. Мало кто возмущен тем, что его оболгали, чаще просто удивляются: «Надо же, - говорят, – Ну, может, ему были деньги нужны».

Кстати, было в программе фестиваля и еще  одно необычное расследование, заслужившее специальное упоминание жюри «За поиски героя нашего времени» - фильм «Где Захар?» режиссера Андрея Стволинского. Это была ироническая погоня за постоянно ускользающим героем. Захар обладал довольно специфическим, но очень узнаваемым складом характера – это был колобок, который катился от женщины к женщине, оставляя за собой детей, от работы к работе, от увлечения к увлечению, причем всюду, казалось, он был искренен и всюду уверен, что уж это – окончательное. Встречались мы с героем уже в финале картины, на пороге его очередной женитьбы, причем в этот момент он уже был истово православным с явным славянофильским оттенком, чего на предыдущем этапе судьбы за ним не замечали.

Четвертый приз из пяти равноценных наград достался фильму «А с детьми - шестеро» (режиссер Александр Малинин) с формулировкой «За умение наблюдать». В течение часа мы наблюдали за нищим и безалаберным семейством, где ни один из четырех детей от разных отцов не был желанным, но все были по-своему любимыми. Молодая крикливая мать беспрестанно хлопотала, веселый, не так давно вышедший из тюрьмы отец младшего (или даже двух) с удовольствием тискал детей и пеленал. Оба родителя были наркоманами, но выглядело это здесь почему-то не угрожающе, а как-то обычно, в порядке вещей. Вот разве что старшие, примерно десятилетние мальчики, один из которых был диабетиком, а второй – сердечником и хромым от рожденья, все время мечтали о родных отцах и хотели уехать к ним жить.

Кстати, был в программе и еще один фильм,  жанрово близкий к этому – «Под открытым небом» Армана Ерицяна. Он был высоко оценен жюри, но в премиальную группу не попал, хоть прежде получил немало призов других фестивалей. Сентиментальную историю про двух интеллигентных русских бомжей сняли в Ереване.  Опухшие, битые, грязные и пропитые сорока-с-лишним-летние женщина (бывшая журналистка) и мужчина (бывший музыкант) были неразлучны и любили друг друга преданно, как старосветские помещики. Снежной ереванской зимой они жили в домике из картонных коробок на груде тряпья, подкармливали собаку и читали друг другу книжки, найденные в помойке. Женщина умерла первой, а мужчина пережил ее всего на неделю.

Если бы не было уверенности в том, что перед нами документальный сюжет, показалось бы, что даже для святочного рассказа тут многовато сахару. Но история была реальной и потому действительно трогательной.

Это вообще удивительная особенность документального искусства: те истории, которые в фикшне казались бы грубо и неубедительно сочиненными, чрезмерными, пошлыми, дурновкусными и др.  в нон-фикшне (то есть в жизни), производят какое-то вполне человеческое впечатление.

Ну и последний из основных призов получил «лучший игровой фильм» - «Вдвоем» Николая Хомерики, тридцатиминутное черно-белое кино о сыне, ухаживающем за своей умирающей матерью. Год назад «Вдвоем» получил вторую премию в каннской программе учебных фильмов, но на наших фестивалях ему не везло – видимо, тихая и непафосная история на фоне бедной съемной квартиры и убогих пейзажей спальных районов не казалась нашим судьям занимательной. А фильм, между тем, получился щемящий, и актеры в нем были хороши. И сын – неожиданно сдержанный Артем Смола, и, особенно,  мать – Наталья Коляканова с двумя стародевическими косицами, огромными запавшими глазами и осторожными, но непрекращающимися до самой смерти препирательствами с сыном. 

Из прочих игровых фильмов программы специальным упоминанием жюри был отмечен только «Ту-ту» Ильи Максимова и Марии Кузьминой  - «за самый убедительный диалог». Диалог заключался в том, что здоровенный бритоголовый и сильно пьяный любовник, видимо вернувшись после долгого отсутствия, допытывался у своей стриженой подруги (ее играла режиссер Мария Кузьмина): «Е*лась?» - «не е*лась» - «съ*бывай отсюда» - «не съ*бу». Этот убедительный диалог продолжался все 12 минут фильма, пока ревнивцу все-таки не удавалось выставить неверную за дверь.

Фильм Павла Руминова «Записка», на который возлагали некоторые надежды после успеха предыдущего его фильма на первом фестивале, успеха не имел. Тягучая история о девушке, нашедшей выброшенную кем-то из окна записку «Мы захвачены в своей собственной квартире. Спасите…» и красиво промучавшейся сомнениями до конца фильма (45 минут) скорее утомляла, чем захватывала.

Пожалуй, единственный тип «действительного кино», который был на фестивале  представлен, но никак не отмечен, это видеоарт, находящийся на границе кино документального и игрового.

По этой части в нынешнем году, правда, особых открытий не было (на прошлом  Кинотеатре.doc видеоарт и home-видео были ярче). Интереснее других казались шестиминутный «Телевизор», который снял фаворит прошлого фестиваля, режиссер фильма «Пыль», Сергей Лобан и «Палатка» Андрея Сяйлева. У Лобана мы видели только телевизор с рябью на экране, долго примеривающуюся к стеклу руку с гаечным ключом и слышали разговоры о том, что для эффекта надо, конечно, разбивать включенный телевизор, но страшно, что взорвется, так что надо успеть выдернуть шнур из розетки. Так готовился саспенс. А сам финальный удар был совсем не эффектен. В «Палатке» 30 минут, не двигаясь с места, камера честно фиксировала, как несколько мужчин пытаются сложить  палатку, чтобы она влезала в маленький чехол. Начали они явно давно, беспрестанно давали друг другу советы и, когда, в конце у кого-то случайно получилось ее сложить, никто не понял, как это вышло, и впору было начинать все с начала.

Теперь о специальных призах. Приз зрительских симпатий получил фильм екатеринбуржца Андрея Титова «СССР-Россия-транзит». Он строился как тройной портрет. Первый его герой – успешный предприниматель из маленького  городка, владелец  магазина и кафе - занимался коллекционированием реликвий советской поры. Портреты вождей, знамена, бюсты, грамоты занимают у него сарай и все подсобки магазина, так что в конце концов бизнесмену приходится сделать из части своей коллекции выставку в краеведческом музее на радость ностальгирующим ветеранам. Второй герой – местный фермер, называющий себя помещиком - он мечтает о большом хозяйстве с усадьбой и о том, чтобы отстроить рядом церковь. Третий – обаятельный сумасшедший из тех же краев, бобыль, - он рассуждает о космическом Воинстве Христовом и инопланетных шпионах, к которым относится и Путин. Последний персонаж в этом фильме выглядит лишним, а вот посмотреть в сравнении, как растет на глазах бизнес героя, влюбленного в советскую символику и как разоряется к концу фильма позитивный и симпатичный помещик – весьма поучительно.

Вообще, надо сказать, портретный жанр в документалистике – очень выигрышный, яркий герой всегда вытягивает даже рыхлый и невнятный фильм.

Например, новосибирский режиссер Юрий Шиллер, снявший фильм «В затоне» нашел харизматического героя – кузнеца, берущего работать к себе в кузницу молодых ребят, вышедших из тюрьмы.  У него самого, как видно, тюремное прошлое, и он лихо сплавляет многозначительные философствования и рассуждения о жизни с признаниями, что и сам до сих пор не может не украсть, если видит, что где-то что-то плохо лежит. А фильм «Валера – скальпель демократии» Елены Друмовой рассказывает о человеке, жарко мечтающим стать депутатом местной думы. Нищий паталогоанатом Валера, рассчитывающий на мелкую «халтурку» (если попросят приукрасить покойника к похоронам, то и будет ему 100 рублей на еду), тратит все силы и время на собственную избирательную компанию. Приходит к младшеклассникам и пишет им на доске свой лозунг: «Пьянство – норма смерти», отмахивает много километров по снегу пешком, чтобы встретиться с избирателями (никто, конечно, не приходит) и раз за разом сокрушительно проигрывает, но все равно не унывает.

Еще два специальных приза получили картины, так сильно отличавшиеся от всего, показанного на фестивале, что их даже странно было видеть в той же программе и том же зале. Приз канала «24док» и контракт на телепоказ получил фильм «Сцена» отечественного классика кинодокументалистики - живущего в Израиле весьма немолодого Петра Мостового. Он снял картину о том, как где-то в Израиле создавали кабаретную программу силами российских репатриантов. Сначала нам показывают кастинг, похожий на шоу фриков. Приходят старые, толстые, нелепые, безголосые, шепелявые и просто бездарные, но невероятно говорливые, философствующие, витальные, с обезоруживающим житомирским набором манер и анекдотичных жизненных ситуаций. Зрелище это уморительное, но и щемящее, поскольку ясно, что большинство из этих стариков и толстяков пришли сюда главным образом от одиночества и неприкаянности. Затем начинаются репетиции, где каждый из отобранных актеров вдобавок к своим неумениям обнаруживает еще и гонор. Ну и так далее.

Картина эта, снятая мастерски, с одной стороны выше на голову всего расхлябанного, неуверенного, необязательного кино, которое показывали на фестивале. А с другой стороны она выглядела рядом с фильмами молодых режиссеров какой-то принаряженной и глянцевой, окончательно готовой, тогда как те фильмы, казалось, были еще в движении, их незаконченность что-то обещала и дышала новыми возможностями.

Последний специальный приз – «За документальный киноэпос» - получил фильм Александра Расторгуева «Дикий, дикий пляж. Жар нежных». Картина эта не участвовала в конкурсной программе фестиваля, но никак не отметить ленту, рядом с которой все не только документальное, но и игровое «действительное кино» стало выглядеть совершенно иначе – было невозможно. На фестивале показали трехчасовую версию этого грандиозного фильма (существует еще и пятичасовая), снимавшегося в течение четырех месяцев на одном южном диком пляже.

Человеческие истории, которые удалось увидеть и рассказать Расторгуеву, доведены здесь до такой высокой степени обобщения, реальные герои фильма сгустились в такие невероятные и емкие образы, что фильм, снятый сейчас среди наших полуголых соотечественников, достигает в иные моменты шекспировского масштаба и силы.

Здесь, наверное, не место рассказывать о внеконкурсном «Жаре нежных» - это отдельная история, но для фестиваля он был важен как проверка слуха и зрения. И, если кто до этого думал, что документальное кино ценно именно как документ и свидетельство, а искусство – это кино игровое, то после фильма Расторгуева наверняка изменил свое мнение. Документальное оказалось высоким искусством такой мощи и заразительности, до которых придуманным историям подняться нелегко.

Источник: "Русский журнал", 10.03.2006,