28.02.2006 | Анимация

Мерзни, мерзни, волчий хвост

Мультфильмы на все вкусы и возможности: государственные, корпоративные и личные

Каждый год, начиная статью про ежегодный Открытый фестиваль анимационного кино, где показывают практически все мультфильмы, которые сделаны в стране за год, я рассказываю о том, что он рассчитан на профессионалов. И на этот раз ритуально повторяю, что для аниматоров, которым точно так же, как и прочим зрителям, негде увидеть отечественные мультфильмы,  приезд на фестиваль – единственная возможность не только посмотреть, что делают коллеги, но понять, что вообще творится в российской анимации. Выходит ли она уже из затяжного кризиса, который, казалось, свел ее в могилу, или все еще там, в могиле полеживает?

В этом году общий глас был, что все-таки выходит. И, если год назад, на десятом суздальском фестивале, когда студия «Пилот» показала первые 11 выпусков «Горы самоцветов», все охали, да говорили, что вот оно – настоящее качество прежней советской анимации. И что, мол, рядом с «Горой» поставить некого. То теперь, когда «Пилот» привез следующие 11 фильмов из сказочного цикла – может, и не корифеями снятых, но тоже весьма достойных, - уже никто не ахал, и даже ставили им в пример другие картины. Жизнь, стало быть, налаживается.

Так что интересных фильмов в этом году было немало – о них-то я и расскажу. Единственное соображение общего порядка, которое посетило меня на нынешнем фестивале, что большая часть фильмов, которые нынче снимают, стараются собирать в циклы и серии, видимо, в расчете на телепоказ. И значит, говоря о них, неизбежно приходится оглядываться на другие картины из того же ряда.

С больших проектов и начну. Главным отечественным сериалом по-прежнему остается «Гора самоцветов». На этот раз почти все новые фильмы в нем сняли молодые, не так давно дебютировавшие режиссеры. Лучших, на мой взгляд, из них было четыре. Ительменская сказка «Ворон-обманщик» Андрея Кузнецова с лукавым и неторопливым северным юмором выглядела очень стильно. Угловатые животные, одетые как люди (чего стоила невозмутимая лиса с трубкой и косами, как у старухи-эскимоски) жили в декоративном снежном пространстве, где все небо разрисовано узорами из рыб и животных. Сказка рассказывала про ворона, который всех обманывал, за что и был наказан. И один из самых очаровательных гэгов был такой:  там есть классический эпизод в духе «мерзни, мерзни волчий хвост», когда обиженный охотник ворона научил сесть, опустив хвост в прорубь, и ждать, когда на него поймается рыба. Так вот, когда обманщика сгоняют с места, и он оставляет свой хвост вмерзшим в лед, охотник аккуратно вырезает этот кусок льда и с торжеством демонстрирует огромную гроздь рыб, висящую на хвосте. Не обманул!

Якутская сказка «Непослушный медвежонок» Натальи Березовой вышла нежной и лирической. Толстенький узкоглазый медвежонок, который все никак не мог решить, кем он хочет быть – червяком или евражкой, был обаятелен как всякий неуклюжий малыш, и эта история была больше похожа на любимые детьми рассказы о животных, чем на классическую сказку. Зато псковская сказка  «Большой петух» Сергея Гордеева была яркой, сочной, набитой шутками (иногда рискованными - сценаристом выступал Александр Татарский) и аниматорскими фокусами, вроде мультиэкрана (на каждой из четырех картинок показывали свой фрагмент путешествия петуха, который помогал хозяину выбраться из беды). Да и пластилиновая гуцульская сказка «Злыдни» Степана Коваля тоже вышла уморительной и заводной. Самыми смешными там были похожие на Флаббера  лупоглазые и ушастые злыдни – вредные домовые, умеющие принимать любую форму. Особенно когда они напились горилки и  пьяненькие выливались из бутылки в виде белых лужиц.  (Кстати, Георгий Васильев, занимающийся продвижением «Горы самоцветов», забавно рассказывал, что наши любимые сюжеты с горилкой, лупцеванием младенцев и прочими непотребствами очень осложняют переговоры с западными дистрибуторами. Там такие темы в детском кино запрещены.)

Ну и, конечно, как в прошлый раз, были отличные пластилиновые заставки Сергея Меринова  – объединяющие фильмы в единый цикл коротенькие рассказики про обычаи того народа, которому посвящена сказка. Причем, не пафосные, а ироничные. Например, перед сказкой о Петре I при  упоминании питерских белых ночей Медный всадник дергает за веревочку и включает свет, а  перед украинской при словах, что у русских и украинцев языки похожие, эти двое высовывают длиннющие языки.

Плюс отличные штуки в стиле детского науч-попа, вроде того, что длину гуцульской дудки меряют в первоклассниках, а в рассказе про  Эрмитаж,  ребенок идет среди шедевров, обрастая бородой и звучат слова, что там столько экспонатов, что, если перед каждым постоять минуту, то ста лет не хватит.

Надо сказать, что «Гора самоцветов» постепенно становится проектом, заново объединяющим все постсоветское пространство хотя бы с помощью анимации. И дело не только в том, что уже сделано много сказок об украинцах, белорусах, молдаванах, армянах и др. А в том, что аниматоры из той же Украины, Белоруссии и других стран, активно включаются в проект. И на «Пилоте» с восхищением рассказывают, как, например, белорусский режиссер и художник Марина Карпова, десять лет назад восхитившая всех своим дебютом, а потом практически не снимавшая кино (белорусская анимация до сих пор едва дышит), снимая фильм для «Горы», сама буквально на пустом месте создала студию. И сделала забавную картину «Шиш» про жуликоватого малыша, обманувшего двух своих тупых братьев-верзил.

Следующий большой проект, требующий отдельного разговора – «Смешарики», сериал для малышей, снятый на молодой питерской студии «Петербург». За два года существования «Смешарики» показали себя как очень перспективный бизнес-проект, который первым в нашей анимации начинает осваивать поле мерчендайзинга – выпуск разнообразной продукции от журналов и канцтоваров до еды с символикой сериала.

Что касается самого кино, то поначалу, еще на прошлом фестивале, отношение к «Смешарикам» у коллег было довольно ироническое – все-таки они снимались в упрощенной флеш-технологии. Но теперь, кажется, большинство с ними смирилось. Внутри заявленной эстетики – с примитивными героями-шариками кислотных цветов и технологией, дающей очень мало пластических возможностей для движения и мимики, - режиссер Денис Чернов и сценаристы Алексей Лебедев, Дмитрий Яковенко, Светлана Мардаголимова показывают такое разнообразие жанров, ритмов настроений, так веселят остроумными и иногда совсем не детскими сценариями с кучей киноманских цитат, что уже и среди аниматоров завоевали множество поклонников. На нынешнем фестивале особым успехом пользовалась серия «Страшилка для Нюши» под кодовым названием «Черный Ловелас», где друзья пугают девочку-поросенка рассказами про некоего черного ловеласа, который крадет у женщин сердца. И, когда обмирающая от страха Нюша встречает в лесу усатую черную тень с гитарой и спрашивает у нее, не будет ли ловелас прямо сейчас красть ее сердце, а тот, перебирая струны, бархатно рокочет, что у маленьких девочек, которым надо учиться в школе, он сердца не крадет, - лирический шарик с пятачком оказывается очень разочарован и мечтает о том, что в будущем ловелас вернется за ее сердцем.

Еще один, я думаю, продуктивный, но еще не раскрученный сериал – «Колыбельные мира». Это сделанные на студии «Метроном-фильм» трехминутные фильмы Елизаветы Скворцовой по колыбельным разных народов. Говорят, что готово уже 20 серий, но на фестивале показали только пять из них. И лучшей оказалась довольно энергичная африканская, где фигурки разных животных с детенышами, негритянок с младенцами и т.п. множились, рассыпаясь калейдоскопом и выстраиваясь в узоры. Впрочем, и другие – русская, еврейская, чукотская - хоть выглядели немного однообразными, то тоже смотрелись славно: с наивными рисунками и абсурдными сюжетами уже откуда-то по ту сторону сна.

И еще один, на мой взгляд, крайне интересно придуманный цикл, к сожалению, не имеющий отношения к отечественной анимации – это музыкальный детский образовательный сериал «Classical Baby», задуманный на американском телеканале HBO, но уже почивший в бозе. Рассказываю я о нем потому, что на нынешнем Суздале в конкурсе участвовала картина из  «Classical Baby» нашего бывшего соотечественника Алексея Будовского (он в последнее время участвует и в некоторых российских проектах). Так вот, Будовский сделал полутораминутный изысканный и остроумный фильм «Миро», где под музыку Баха иероглифы Хоана Миро, похожие на детские кинетические игры, перебрасывались шариками, гнули пружинки, нанизывали костяшки на палочки и лишь в конце складывались в знаменитое полотно «Шифры и созвездия». Жаль, что Будовский так и не успел для этого сериала сделать фильм по Мондриану – этот художник очень подходит к стильной и лаконичной манере режиссера.

А еще больше жаль, что наше телевидение не заказывает таких прекрасных просветительских циклов, да и анимация наша традиционно предпочитает фигуративное искусство.

Вернемся к отечественным мультфильмам. Отдельный сюжет – продолжения давно начатых сериалов и циклов. Самый заметный из них – проект «Русская классика детям», которым занимается студия «Анимос» - одна из лучших наших студий, где делают много кукольных мультфильмов и работают художники и режиссеры, в кризисные постперестроечные годы снимавшие фильмы для крупных западных циклов по классике, мифологии и сказкам. В последние пару лет уже для российских детей тут сняли фильмы по Алексею Толстому, Саше Черному, Чехову, Маршаку. На этом Суздале показали 28-минутную пушкинскую «Капитанскую дочку» в постановке Екатерины Михайловой – произведение добротное, хоть и немного по-школьному прямолинейное, с очаровательными куклами Нины Виноградовой.

Но вот уж с чем полная беда – так это с попыткой возрождения старых «брендов» - любимых героев из советских мультфильмов. На нынешнем фестивале показали два таких фильма – 19-ю серию «Ну, погоди!» и «Новые приключения попугая Кеши».  «Ну, погоди» снял сын Вячеслава Котеночкина Алексей,  - снял скучно и недаровито, но добросовестно, аккуратно повторяя в сюжете про турецкий курорт все пляжные шутки из старых мультфильмов, включая свинью в трех лифчиках. И хулиган-волк, по-прежнему одетый по моде 70-х и все с той же прической, казался выпавшим из машины времени. Но продолжение саги про попугая Кешу выглядело уж совсем чудовищно.

Фильм Александра Давыдова, использовавший симпатичные типажи Анатолия Савченко, был безвкусен до последней степени – один седоусый участковый Елкин, говорящий голосом Ельцина, чего стоил. К тому же сюжет строился на истории о том, как мужественный Кеша обезвредил бритоголовых ворюг, что никак не вязалось с характером хвастуна и труса, знакомого нам по первым сериям мультфильма.

Был представлен на этом фестивале и такой мало востребованный нынче формат, как детские мультальманахи. В этом году их сделали два, и оба собрали под своими обложками дебютантов. Снятый на «Мастер-фильме» 26-минутный «Мультипотам» имеет сквозную историю про некоего зверя-Мультипотама, игры которого каждый раз подводили к новому мультфильму. Происходило это с истинно гиппопотамьей неуклюжестью, впрочем, и среди самих мультфильмов альманаха на этот раз не было ничего примечательного. Зато много хорошего было во втором дебютантском сборнике, под названием «Волшебный фонарь», снятом на базе анимационной школы-студии ШАР. Первым номером во всеобщем мнении тут шел фильм «Осторожно, двери открываются» Анастасии Журавлевой – очень остроумная зарисовка из жизни метро, где все герои и обстановка были взяты из портновской коробочки. Электричками, приезжающими на платформу, оказались застежки-молнии, в углу арки, словно притаившийся партизан на «Площади Революции», стоял чугунный утюг, по перрону, толкаясь, неслись булавки и кнопки, желтые пуговицы-японцы с узкими прорезями для ниток стояли группой перед длинным  экскурсоводом и сверкали фотовспышками, а мимо медленно ковыляла медная пуговица-ветеран со звездой.  Фильм Журавлевой собрал в Суздале все возможные дебютантские призы, включая премию, которую дает лично президент фестиваля Александр Татарский. Но в «Волшебном фонаре» было и еще, по крайней мере, две картины, на которые (а главное, на их создателей), стоило обратить внимание.  Ирина Литманович сняла «Хеломские обычаи» по стихотворению Овсея Дриза (о том, как умники-евреи в Хеломе пытались извести мышей) – с таким заводным плясовым еврейским ритмом, что весь зал стал прихлопывать ему в такт. А  Мария Соснина сделала в стиле детских рисунков хулиганскую картину «Про меня» по смешному рассказу Ксении Драгунской о рыжей девочке.

Теперь о том, что считается главным – об авторских фильмах-одиночках, лучшие из которых и взяли призы фестиваля. 

Гран-при, вместе с премиями за режиссуру и мультипликат (так называют собственно работу аниматоров, «оживляющих» среду и персонажей) получил фильм американца Игоря Ковалева «Молоко», о котором я уже писала, рассказывая о «Кроке», где он тоже взял Гран-при. Второй приз (и премию за звук) получил фильм «Признание в любви» екатеринбуржца Дмитрия Геллера, ставшего знаменитым за последние лет пять. Картина, посвященная Бунюэлю, казалась чередованием детских воспоминаний: о маме, устанавливающей диапроектор, треснутом стеклышке, о светящемся жирафе на стене и мелькающих кадрах из «Скромного обаяния буржуазии», видимо, когда-то поразивших мечтательного ребенка. А еще картин из страшноватых детских снов, где мальчик, везя на веревочке диапроектор, словно машинку, попадает в темный город и теряется в колоннах людей.

Третий приз и премию за сценарий получил фильм Александра Бубнова «Шерлок Холмс и доктор Ватсон» - пародия на детектив вообще и знаменитый сериал Масленникова в частности, сделанный с лукавством и нежностью к первоисточнику. Здесь длиннющий носатый Холмс так же туповат, как и маленький, шарообразный Ватсон, здесь, когда сыщик предлагает мысленно прочертить  линию, чтобы понять, откуда стреляли, пунктир остается висеть в небе, словно телеграфные провода, здесь, пока один полицейский, обводя мелом на полу труп, напевает и рисует вокруг узорчики, вызывают другого, по имени Баскервиль, с собакой. А само действие развивается с неспешностью и обаятельным идиотизмом.

Среди авторских фильмов, получивших лучшие места в рейтинге 33-х экспертов, судивших в этом году фестивальный конкурс, было еще две картины признанных режиссеров. На пятом месте стоял «Буатель» Алексея Демина – сентиментальная и чуть ироничная лента, снятая по новелле Мопассана. История о круглоголовом усатом золотаре Буателе, который смолоду был влюблен в негритянку, работавшую в кафе, а потом расстался с ней, но так и не смог ее забыть. Дрожащий, «дышащий» акварельный рисунок Демина – фирменная его техника – дает почти бессловесной картине тот воздух и ту нежность, в которой так нуждается этот рассказ. А на двенадцатом месте в рейтинге стоял фильм «Туннелирование» всеобщего любимца Ивана Максимова – своего рода парафраз притчи о двух лягушках в крынке молока. Здесь человечек, брошенный в тюрьму в обнимку с любимой игрушкой – блеющей овечкой на пружинке, - мечтает выбраться наружу. Он пробует и так, и эдак, но все время, как в компьютерном квесте у неумелого игрока, падает обратно. И все это время за ним безучастно наблюдает другой обитатель камеры. В финале человечку все же удается выбраться, и где-то далеко за пределами тюрьмы, он  встречает свою любимую овечку, о которой в заточении ему напоминала игрушка. А оставшийся в камере мрачный персонаж, поняв, что надежды на освобождение иногда сбываются, тоже принимается искать выход.

Ну и несколько слов про заказную и прикладную анимацию – те самые клипы, рекламу, заставки, которые прежде на суздальском фестивале выделяли в отдельную программу, а теперь отчего-то перестали. Быть может оттого, что большая часть продукции, которую принято считать заказной, - это сериалы, а они теперь составляют главную часть основной программы.

Так что скажу только о паре фильмов из информационной программы, поразивших мое воображение, но, по понятным причинам, не попавшим в конкурс. Впрочем, поразили они меня скорее фактом своего существования, чем каким-то особенным качеством.

Первый – «Гармония» Алексея Туркуса, любимца прошлогоднего суздальского фестиваля, хохотавшего над его школьным фильмом «Буревестник». Так вот, «Гармонию» заказал муж Ларисы Долиной в качестве подарка на ее день рожденья, и семиминутный сюжет рассказывает о борьбе любителя футбола с пельменями, которые любят Ларису Долину и мешают хозяину смотреть спортивный канал. Выстраиваются перед ним стеной, валят с ног, крадут дистанционник и т.п., делая все, чтобы самим смотреть передачи с любимой певицей. Когда еще увидишь поздравительную открытку такой сложности?

Второй фильм – гораздо круче. Это анимационный клип на эпохальную песню Олега Газманова «Новая заря», которую сам автор-исполнитель считает очень радикальной (видимо, за текст: «Широка же наша Родина - мать, Высоко же Президент – наш отец, Можно было б тыщу лет воровать, Но когда-то наступает п***ец»). В этом фильме Газманов выступил и продюсером, и автором сценария.

Просто диву даешься, глядя как сам Газманов в кольчуге, плаще и шлеме русского воина летит вместе с другими богатырями аки Супермен спасать Россию от всяких безобразий. Например, от злобно оскаленного Микки Мауса, который на танке приезжает пугать русского ребенка, или от пиджачных богатеев, покупающих за доллары кирпичи из кремлевской стены, а потом из них строящих дачи.

Уж и не говорю об олигархах, пожирающих русские города, не замечая, как ко всей России, будто к торту, лезут с ножами руки американцев, японцев, англичан и т.д. А Газманов с богатырями в это время поет перед восторженной толпой на Красной площади «Новую зарю», в сопровождении гитариста Минина и ударника Пожарского. «Крокодил» полувековой давности отдыхает.

Пожалуй, это все, что я хотела рассказать вам про новые мультфильмы. Вообще-то еще есть тема дистрибуции, про которую на фестивальных семинарах мне удалось узнать много нового и обнадеживающего, но боюсь, что столько текста вам не переварить, так что оставим этот сюжет до следующего раза.

Засим прощаюсь.

Источник: "Русский журнал", 22.02.2006,