Страх перед генной инженерией будет побежден тогда, когда она попадет в руки детям и домохозяйкам, когда будут созданы биотехнологические игры, и дети будут соревноваться друг с другом – кто создаст самый колючий кактус или самого симпатичного динозаврика
Вольное историческое общество считает подобные заявления министра культуры проявлением бюрократического высокомерия, начальственной спеси и полного непрофессионализма. Они отрицают историю как науку, низводят профессиональных историков-архивистов до уровня кладовщиков, нарушают фундаментальные этические принципы исторической науки.
Как бы ни были важны заповедники, как бы много их ни было и какой бы надежной ни была их охрана, их одних для сохранения природы недостаточно. Резерваты должны быть не оазисами среди антропогенной пустыни, а центрами и узлами единой (желательно – глобальной) системы, обеспечивающей сосуществование человека с другими видами.
Давно ли существуют на нашей планете заповедники и национальные парки? В литературе, посвященной заповедному делу, – от рекламных буклетов до академических монографий – часто можно прочитать о глубокой древности этого института. Действительно, у многих народов существовали особые территории, на которых хозяйственная деятельность по разным соображениям ограничивалась или не допускалась вовсе.
Понятие «ген» оказалось одним из «больших» понятий (таких, например, как «атом», «молекула», «энергия», «энтропия», «эволюция», «информация» и т. д.), значение и влияние которых выходит далеко за пределы той научной дисциплины, в которой они первоначально появились.
От выявления самого факта влияния определенного гена на определенный признак ученые переходят к попыткам реконструировать систему управления формированием этого признака. Кажется, что наивный генетический детерминизм, поиск «специального гена» для любого биологического явления, более или менее успешно преодолевается.