Рисунок Лизы Ольшанской . Рубрику ведет Ирина Щербакова - руководитель молодежных и образовательных программ Мемориала: Больше шести лет назад «Мемориал» вместе с еще несколькими организациями объявили первый всероссийский конкурс исследовательских работ для старшеклассников «Человек в истории. Россия – ХХ век». Мы стремились стимулировать подростков заняться близкой историей, историей того, что их окружает. Сквозная тема конкурса – судьба человека, судьба семьи на фоне двадцатого столетия, и это прежде всего постоянные перемещения и скитания – по своей, но гораздо чаще по чужой воле – по российским пространствам. Примечательно, как распределяются темы по карте страны. У каждого региона свои болевые точки и своя культурная память. У коренных питерцев – часто возникает тема блокады. В республике Коми большая часть населения – потомки ссыльных или бывших заключенных, в их памяти важнейшее место занимает история ГУЛАГа. Юг России – две доминирующие темы: голод и расказачивание. Из Бурятии идут работы – об уничтожении буддийских храмов и об их восстановлении. Из Калмыкии – о депортации калмыцкого народа. На примере конкурсных работ можно проследить, как переплетается общая национальная память с памятью региональной. Но сквозная тема – это история крестьянской России, и число таких работ не уменьшается. В 2005 году главной темой конкурса стала тема «Человек и война. Цена победы». Более 1,5 тысяч работ, пришедших на шестой конкурс, показывают картину Отечественной войны глазами нынешних 15-18-летних. Они – последнее поколение, у которого еще есть возможность соприкоснуться с живыми носителями коммуникативной памяти. Большая часть участников конкурса – школьники из небольших российских городков, поселков, деревень. Их деды и прадеды – те самые рядовые, из которых сложились миллионные цифры военных потерь. Большинство историй, записанных ребятами, рассказывают о жизни в тылу, в оккупации, об эвакуации, о бегстве, о разбомбленных эшелонах, о потопленных баржах. Это истории пленных и угнанных в Германию; это крайне тяжелая правда о партизанском движении, рассказать которую не берутся сегодня и взрослые историки; это картины непосильного, фактически принудительного труда и постоянных репрессий в тылу – то есть все то, что жило в народной памяти, хотя и вытеснялось из официальной памяти вплоть до 90-х годов. В Стенгазете мы будем публиковать лучшие конкурсные работы и прежних лет, и нынешнего года. Все они печатаются с большими сокращениями. Подробнее о конкурсе можно прочесть тут. Подготовка текстов - Виктория Календарова
Как просто уничтожить человека… Война началась для меня не с шального немецкого мотоциклиста, а с треска автоматных очередей в чахлой березовой рощице, где красноармейцы на виду у целого батальона убивали красноармейцев.
Война! Молотов уже выступил. На второй день войны нашу учительницу немецкого языка Маргариту Генриховну, как «немецкую шпионку», арестовали. Так наши «отцы родные» начали бороться с врагом, своих уничтожая…
Особенно хороша наша церковь летом: она напоминает драгоценную шкатулку на зеленом бархатном ковре. А зимой храм сверкает, словно хрустальный ларец. Любой горожанин или приезжий при виде обновленной церкви настраивается на добрую волну, верит, что в его жизни и в жизни всех соотечественников будет все только самое хорошее.
Александра Николаевича Дамаскина обвинили в хранении контрреволюционной переписки. На самом деле это было письмо двоюродного брата, который служил в царской армии. Письмо обычное ‒ о погоде, о семье. Но тот факт, что автор письма был царским офицером, автоматически причислял А.Н. Дамаскина к контрреволюционерам.
Осенью маму снова привели в школу, но к этому времени она уже могла общаться на русском языке. Но школа для мамы была не в радость, ее обижали как дети, так и учителя. Дети вешали ей на спину записки с надписями «фашистка», а учительница издевалась над ее произношением или ошибками в диктанте.
Дедушка помнит, как в их землянку под вечер зашла женщина, тоже переселенка. Она принесла кусок черного мерзлого хлеба и угостила детей. Но он был такой твердый, что его рубили топором, поделив на каждого. Женщина поведала, всех мужчин в возрасте от 15 до 60 лет и женщин, если у них не было детей до трех лет, призывают в трудармию. После она сказала маме дедушки, чтобы та готовилась – ее четверых детей призовут в трудармию. Так и случилось.