Пока же ничего такого, кроме многократного публичного унижения Дмитрия Медведева, не происходит. Путин никого за утечку данных о димоновых слабостях не наказал. Но при этом всерьез заявляет, что советуется, мол, с главой правительства по поводу важнейших решений, например, относительно налогов, которыми следует обложить Газпром и «Роснефть». Похоже, что, оттягивая окончательное решение, нацлидер хочет довести элиту до белого каления и подтолкнуть кого-то к опрометчивым шагам.

Жанр для того и существует, чтобы формировать литературный, художественный, театральный, киношный, журналистский мейнстрим, чтобы воспитывать тот модус восприятия, который адекватен законам и условностям того или иного жанра, чтобы человек не воспринимал приключенческий роман как физиологию нравов, а документальный репортаж не путал с боевиком.

Устойчивым и тем более главным символом Третьего рейха стал не столько сам Рейхстаг, сколько растиражированные сотнями фотоснимков флаг на его верхушке и его стены, покрытые разнообразными надписями, сделанными руками бойцов Красной армии.

Одно и то же высказывание в зависимости от контекста — исторического, социального, политического, географического — может быть умным или глупым, оригинальным или тривиальным, благородным или подлым, правдивым или лживым, отважным или не очень, гомерически смешным или не смешным вовсе. А если оно смешное для всех, то смешным для одних оно может быть совсем иначе, чем смешным для других.

Помните старый анекдот, где ожесточенные боевые действия завершились, когда пришел лесник и разогнал воевавших к какой-то там матери? Нечто подобное произошло с отечественной внешней политикой после ударов американских «Томагавков» по одной из главных баз сирийских ВВС.

Потом разные люди спрашивали меня, стало ли мне страшно в тот момент. Почему-то совсем нет, хотя я и не причисляю себя к числу беззаветных храбрецов. Нет, не страшно. Безмерно тошно.