Американский независимый режиссер Джим Джармуш относится к любимцам киноманов всего мира. Независимый – это тот, кто снимает вне системы Голливуда. Но Джармуш независим и от независимого кино, которое, по его мнению, само давно превратилось в торговую марку. Именно Джармуш как-то сказал, что при словах «независимое кино» ему хочется схватиться за пистолет.
Ещё одна особенность Джармуша: он выпускает фильмы редко, в среднем раз в три-четыре года, но метко. Каждый из его фильмов не похож на предыдущие и вообще ни на что, появившееся в этот момент в мировом кино. Поэтому всякий раз находятся молодые люди, которые именно в перерывах между фильмами Джармуша почувствовали вкус к киноманству, – и тут попали на его новый фильм, ничего не зная о предыдущих. И застыли в креслах от приятного изумления. Ведь если что и объединяет фильмы Джармуша, так это редкостное обаяние, которым они завораживают зал.
Знаю и таких, чьё знакомство с Джармушем началось с его меланхолического вампирского триллера «Выживут только любовники», который сегодня выходит в наш прокат. В прошлом году фильм покорил аудиторию Каннского фестиваля. И остался без наград, судя по всему, лишь потому, что был показан в последний день, а жюри к этому времени уже распределило призы и не хотело заново вступать в споры. Ряд моих коллег-критиков считает «Любовников» лучшим фильмом 2013-го. Другие коллеги - лучшим фильмом Джармуша со времен психоделического «Мертвеца», обретшего в России особую славу.
Лучший не лучший, но, безусловно, интересный фильм.
О чём это
О супружеской чете вампиров из числа последних на Земле по имени Адам и Ева (уже тут возможны версии – те ли они Адам и Ева). Они живут и любят друг друга столь долго, что в какой-то момент, чтобы сберечь свежесть чувств, решили разъехаться по разным континентам. Он обитает в американском Детройте, она – в марокканском Танжере. Оба – в домах-оазисах, окруженных разрухой и помойками, поскольку Детройт, некогда бывший центром американской автомобильной промышленности, превратился в опустевший город-банкрот, а Танжер… Он и есть Танжер – восточный город с продавцами наркоты на узких улочках-ступенях, выглядящий, впрочем, в фильме Джармуша куда более загадочным и эстетически привлекательным, нежели Детройт.
Он – новомодный Том Хиддлстон, злодей из блокбастеров «Мстители» и «Тор». Она – муза всех фанатов авторского кино Тильда Суинтон. Оба живут искусством и дружили прежде со многими великими – и тоже, судя по всему, вампирами. В частности, Ева до сих пор винит Шелли и Байрона за то, что привили Адаму склонность к романтизму.
Он – сочиняет музыку, меняя её стиль в соответствии со временем. Когда-то он дарил свои опусы Шуберту и, судя по всему, Паганини – те обнародовали их под своим именем. Теперь он увлекается психоделическим роком – любимым Джармушем и записанным для фильма его рок-группой.
Она – книгочей, владеющая раритетами и всеми человеческими языками, и дружит в Танжере с совсем уже дряхлым вампиром с лицом великого актера Джона Хёрта. Он - не кто-нибудь, а переживший века классик английской драматургии Кристофер Марло, написавший, по версии Джармуша, все пьесы Шекспира. Такова одна из расхожих гипотез, кто на самом деле скрывался под эти именем. По другим версиям, подлинным автором «Гамлета», «Двенадцатой ночи» и «Ромео и Джульетты» были философ Фрэнсис Бэкон либо королева Елизавета. Сегодня наиболее доказательной выглядит трактовка, что под псевдонимом Шекспир, заимствованным у реального, но недалекого человека, скрывался Эдуард Де Вер, 17-й граф Оксфорд. Серьёзный вклад в разработку этой версии внес наш исследователь Игорь Пешков.
Важно добавить, что герой и героиня давно не пьют живую кровь. Людей они не кусали столетиями. Адам и Ева – гуманисты, приобретают донорскую кровь у надёжных поставщиков. Для них это одновременно наркотик, напиток богов и самое дорогостоящее из вин. Зрителей пугает лишь послевкусие – кровавый след на их полураскрытых клыках.
У Евы есть сестра-оторва, и она приносит с собой неприятности. Её изображает Миа Васиковска, и это забавно, ведь Васиковска – наряду с Сиршей Ронан – одна из двух девушек современного Голливуда, которая на экране всегда святая невинность. Кроме того, Сирша Ронан тоже только что сыграла юную вампиршу в концептуальном триллере Нила Джордана «Византия» (фильм у нас уже вышел). Правда, её героиня очень положительная.
Что в этом хорошего
Вампирская тема, которая многим до сих пор знакома лишь по дешёвым ужастикам или, в лучшем случае, модным книжным, кино- и телесериалам от «Сумерек» до «Баффи – истребительницы вампиров», «Дневников вампира» и «Настоящей крови», всегда привлекала великих или просто очень хороших режиссеров. Во времена немого кино, в частности, - Вильгельма Мурнау. В более близкие нам времена – Романа Поланского, Вернера Херцога, Джона Карпентера, Френсиса Форда Копполу, Нила Джордана, Чхан Ук Пака, который в середине 2000-х, благодаря «Олдбою», стал едва не самым модным режиссёром артистического мира, Абеля Феррару, даже Тимура Бекмамбетова.
Можно написать длинное культурологическое эссе на тему, что такое вампиры в мировой культуре. Теории заговора и размышления о возможном существовании тайных надмирных политических элит сыграли бы в этом исследовании не последнюю роль. Но Джармуш всегда остаётся Джармушем. Он и про вампиров снял особенную, не похожую на чужие, картину. Погружённую одновременно и в вечность, и в частности.
Романтическую – и… пожалуй, ещё тридцать три раза романтическую, но оставляющую зазор для вполне юмористических толкований.
Очень личную.
Самоироничную.
Уж точно, в отличие от всех других фильмов про вампиров, лишенную политики, зато заглядывающую в душу – и в собственную, и в мировую (не чересчур ли красиво написано… Джармуш, читай он по-русски, подобного бы не одобрил).
Поскольку фильм засветился в прошлогоднем Канне, он уже породил массу рецензий, в том числе у нас. Обычно пишут, если отсечь откровенную чушь, что это фильм о том, что такое действительно вечная любовь. О том, что герои фильма даже своей цветовой гаммой (она – белёсая в белом, он – брюнет в черном) олицетворяют символ диалектического слияния мужского и женского, Инь и Ян и т. д. Всё так. Но это фильм еще и о том, что есть подлинная культура, и кто её творит. По Джармушу, творцами истинной культуры способны стать лишь те, кому подвластно время. Хотя бы в пределах скромных, по космическим меркам, нескольких веков.
Строго говоря, это фильм о том, что созидают только вампиры, а люди, которых герои фильма безнадёжно именуют «зомби», только разрушают. Разрушили Детройт и не пощадили даже его фантастический театр, где прежде показывали и спектакли, и великое кино. Зато, блин, соорудили в Детройте мультиплекс Fox. Когда камера фокусируется на логотипе Fox, то бишь голливудской студии «Двадцатый век Фокс», то это редкий в современном кино пример не продакт плейсмента – скрытой рекламы, а сатиры. Джармуш ненавидит Голливуд, и кинотеатр Fox в Детройте попал ему под горячую руку.
Впрочем, сатира Джармуша всегда готова обернуться самоиронией и он сам подаёт знак, что его высказывания не стоит принимать слишком всерьёз. Знак уже в том, что у героя-вампира пунктик на том, как халтурно люди делают электропроводку, что в Детройте, что в Танжере – он от этого просто бесится.
Соответственно, и ещё одну важную линию фильма не следует воспринимать в лоб. В сюжете есть намеки на то, что люди в принципе никогда не создавали ни великое искусство, ни великую науку. Более того: они не были способны оценить уже созданное и всегда отвергали самое талантливое. В какой-то момент герой заводит разговор о том, какое количество гениев люди отвергли (Никола Теслу, например) либо и вовсе сожгли, зато носятся со своим Дарвином и его кретинской теорией эволюции.
В другой момент герой и героиня слушают в баре изумительную певицу, и герой говорит: «Она слишком талантлива, чтобы стать знаменитой». То есть люди способны создавать и оценивать только бездарную попсу.
Но и эту мысль я призвал бы не считать безоговорочно высказанной. Это просто мысль. Это просто Джармуш, который постоянно размышляет, сомневается и опровергает сам себя. Представляете, если бы эта мысль подавалась тупо и в лоб? Тогда бы вышло, что именно Джармуш – творец великого искусства, ничего особенного за это не получивший. А какой-нибудь кассовый Спилберг – бездарь. Но я уверен, исходя из сюжета, стиля, интонации всех джармушевских картин, что он вовсе не зациклен на Спилберге, на материальном успехе – и при этом его не осуждает, хотя и любит наставить палок в колеса Голливуду как таковому и кинобизнесу вообще. Он просто Джармуш. Ему любопытны парадоксы культуры, мультикультурности, взаимоотношений культуры высокой и массовой. Ему интересно, как меняются с веками представления о том, что есть в культуре высокое и простонародное. Ему интересно, где пределы самоограничений культуры. И может ли культура выжить, если не будет иногда нарушать - причем самыми варварскими методами – собственные табу. Об этом финал фильма. Джармушу это интересно, и мне, когда я смотрю его фильмы, интересно тоже.
Отдельное удовольствие
Супермонтаж в начале фильма: круг ночного звездного неба, космоса, завершающего титры, превращается в круг виниловой пластинки с восхитительной психоделической музыкой, а затем – в круг над постелями героев-влюбленных, живущих в разных городах, но думающих только друг о друге.
Шутки
Их не перечесть. Достаточно того, что героиня летит на самолете компании «Эйр Люмьер». А герой, тайно пробираясь в городскую больницу для встречи с поставщиком крови и переодевшись врачом, цепляет к халату бейджик «Доктор Фауст». В какой-то момент появятся и сыграют имена других знаменитых в кино докторов – от Калигари до Стрейнджлава.
Наш вариант рекламного слогана
Любовники тоже люди. Даже если они вампиры.
Источник:
"Культпросвет", 10 апреля 2014 ,
