20.12.2013 | Театр

Просто радость

Марталер и Брук открыли фестиваль NET

Фестиваль NET стартовал весьма парадоксально. Вместо Нового европейского театра, нам показали старый, от которого обычно руководители NET открещивались, оставляя общеизвестных звезд для масштабных фестивалей типа Чеховского, и предпочитая открывать новых. Впрочем, NETу в этом году 15 лет, когда-то открытые им для Москвы пионеры нового европейского театра теперь вошли в полную славу и в этом смысле нет принципиальной разницы между сорокалетними Остермайером и Херманисом, шестидесятилетним Марталером или девяностолетним Бруком. И обе немолодые европейские звезды привезли на фестиваль, известный проблемными, социально острыми и дискомфортными спектаклями – просто радость, легкую и насмешливую.

Кристоф Марталер. King Size

В швейцарском театре «Базель» Марталер поставил настоящую «Вампуку» - мастерскую, легкую, уморительно смешную пародию на музыкальный спектакль с глупейшими театральными условностями. Только, если сто лет назад в «Вампуке, принцессе африканской» князь Волконский смеялся над оперой, то теперь швейцарец – скорее над надоевшим жанром театрализованного музыкального шоу, да и вообще над попсой во всех видах.

Марталер всегда обстоятелен и всегда делает серьезное лицо: перед началом спектакля звучит предупреждение на всех возможных языках, пока зрители не поймут насмешки и не станут сползать со стульев от смеха: “включите ваши мобильные телефоны, шуршание конфетными фантиками, чавканье и кашель строго разрешаются”. Все это время на открытой сцене, декорированной, как шикарный номер отеля, на кровати  «королевского размера», спит человек. Потом он проснется по будильнику, не торопясь, сходит в туалет, напевая, оденется, потом выйдет на авансцену к инструментам и окажется, что он – аккомпаниатор. Тут в «номер» войдут рослая блондинка и шустрый маленький шатен, одетые, как горничная и швейцар; они заправят кровать, положат на подушки шоколадные комплиментики, а потом вдруг сунут в рот конфеты и юркнут под одеяло. Так начинается сюжет: перед нами пара любовников.

Удобно устроившись в кровати, герои принимаются петь, а на панели над сценой загорается текст перевода, который тут берет на себя важную часть зрительского внимания и воспринимается почти как бабблы с репликами героев в комиксах. И мы видим, что как герой «Вампуки» долго пел, не двигаясь с места, что «молнии быстрей я понесусь», так и тут, уютно улегшись спинами друг к другу, а потом вставая, одеваясь-раздеваясь, ползая под кроватью в поисках чего-нибудь и др,, герои поют о любви и разлуке, слезах, тоске и мечтах о далеком свидании. Или, вдруг – ах! – оглянувшись и по-прежнему лежа  в кровати, разыгрывают двухминутную сценку робости при первой встрече. Вот этот мультимедийный трюк столкновения действия с текстом перевода, и есть главный фокус спектакля, представить невозможно, как King Size смотрится в Европе без титров. Впрочем, может быть они и там есть, поют-то на множестве языков и в этом тоже есть свой фокус: мы привыкли к тому, что попса многоязыка и нет никакой необходимости понимать, что именно поют. Ан нет, - говорит Марталер, - вы только посмотрите, какую ахинею мы слушаем и несем с самым многозначительным видом.

Причем, попса тут разная, начиная от классиков – Шуберта, Вагнера, Бетховена, Малера и др., в формате, который называли «популярные пьесы великих композиторов» и беспрестанно крутили по всесоюзному радио,  - до старой эстрады – французской, скандинавской, немецкой, английской. Знаменитой (вроде песен «Джексон-5» с маленьким Майклом Джексоном) и той, что ведома только знатокам. Для швейцарца это все – тот же старый джентльменский радио- и ТВ-набор, как если бы у нас артисты, нежась в кровати, пели «Помоги мне» и «Я в подъезде против дома твоего стою», а также прочий репертуар Аиды Ведищевой, Тамары Миансаровой или Валерия Ободзинского.

Героя и героиню играют прекрасная оперная певица (а также уморительная эксцентрическая актриса) Тора Аугештад, и подвижный, чудесно танцующий эстрадный исполнитель Михаэль фон дер Хайде. Но, конечно, если бы «любовным» сюжетом спектакль исчерпывался, это не был бы Кристоф Марталер, главный абсурдист европейской сцены. И значит однажды на сцену неведомо зачем с деловитым видом выходит пенсионерского вида дамочка с сумкой – драматическая актриса Никола Вайсе. Она не поет, но все время с напряженной серьезностью занимается бессмысленной чушью, уходит то в шкаф, то в сортир, усаживается на кровать, копаясь в сумочке – ой! – прищемила палец и тут из сумки извлекаются и один за другим швыряются на пол окровавленные платки. А то вдруг седовласая дама принимается прямо из сумки жадно поедать макароны. Усевшись перед пюпитром, она многозначительно читает какую-то загадочную бессмыслицу с многократными упоминаниями Амели, либидо и пухлых сисек, а потом  на панели для титров появляется объявление: «теперь всю эту чушь, которая звучала по-немецки, вы услышите по-французски в сопровождении музыки». И герой разражается сладчайшими трелями построенной на аллитерации  песенки Боби Лапуанта Meli-melodie. И все время думаешь: и впрямь, сколько ерунды мы постоянно несем с серьезными или вдохновенными лицами! И дело не только в музыке.

Шутки интеллектуала сменяются шуточками в духе комических шоу: то аккомпаниатор не может достать бутылку из бара, расположенного под потолком, а дылда-героиня с уморительными ужимками ему помогает. То «любовники» выходят на авансцену с папками в руках для концертного исполнения классического номера, но у певицы заученная жестикуляция постепенно выходит из-под контроля и превращается сначала в сурдоперевод, а потом в дикий танец.

Во время спектакля мгновенно приходит в голову самая близкая наша аналогия – абсурдные концерты в театре Погребничко с их гротескными персонажами, где  каждая песня становится уморительным микро-спектаклем. Но тут же ясна и разница:  в подвале театра ОКОЛО - теплота к уличным певцам, старающимся своими драными горжетками имитировать достойный вид,  лукавство и ностальгические старые песни. А у Марталера  – блеск и насмешка  без жалости. Но и любовь, куда без нее.

Питер Брук «Волшебная флейта».

То, что великий Брук в последние годы впал в простоту всем известно. Правда и то, что это не всегда нас радует (вспоминаю, как разочарованы все были его «Великим инквизитором» по Достоевскому). Но в этот раз из своего парижского театра «Буф дю Нор» мэтр привез спектакль простодушный и милый, как детский утренник, хоть и поставленный по моцартовской «Волшебной флейте», которая к особому простодушию не располагает. Брук придумал остроумный ход: с одной стороны это концертное исполнение – под рояль, практически без сценических костюмов (так, пара деталей) и существенных декораций, с сильным сокращением. Но при этом перед нами спектакль, а не концерт, герои не только поют, но и действуют, а любая обстановка сооружается на ходу из стоящих на сцене будто лес палочек, которые по ходу превращаются в тюрьму, заросли или дворец. Кроме того у спектакля есть ведущий – драматический актер Абду Уологем с буйной прической из растаманских косичек. Он так и называется в программке - Актер, и похоже, что именно он играет перед нами сказку  «Волшебная флейта», носясь, как дух, вокруг героев и то помогая им, а то выдумывая для них новые препятствия из палочек.

В сущности, это все, что я могу сказать о полуторачасовом спектакле Брука, смотреть который легко и приятно и жалко, что нельзя было взять с собой ребенка, поскольку спектакль вечерний. Тут есть наивные фокусы (палочка-флейта держится между ладоней Тамино, не касаясь их).  Есть комический длинный простак и болтун Папагено и его толстушка-возлюбленная, есть серьезный пухлощекий герой Тамино и бритоголовый злодей Моностатос. Есть немного иронии (Тамино решительно устремляется навстречу опасностям, но тут же отступает, когда видит закрытую дверь). И прекрасная музыка. Наивный театр, попавший в западню великого имени, из-за которого часть зрителей, читавших о «Махабхарате» и смотревших на видео «Кармен» - ужасно разочарована, а другая часть, интересовавшаяся только престижностью зрелища, довольна, не глядя на сцену. Адекватно оценить бруковскую сказку смогли бы только дети.

Источник: "Экран и сцена", 16 декабря 2013,