Авторы
Участницы прославившейся на весь мир панк-группы будут отбывать полный срок. Вначале в УДО отказали Надежде Толоконниковой, а на днях и Марии Алехиной. Не помогло заступничество Пола Маккартни, который отправил судье прошение, старомодно написав его от руки. Словно дело происходит в старой доброй Англии, где приличные люди ровно так и поступают. Но мы не в Англии. Поэтому
в подобном решении российских властей мало кто сомневался. Что же за ним стоит? Как что, удивляются власти, — поддержка широких народных масс. И на этот раз почти не лукавят. Социологические исследования дружно подтверждают, что большинство населения уверено — приговор «кощунницам» вполне адекватен.
Проведенный совсем недавно опрос Левада-центра обнаружил, что так полагают 56% опрошенных из числа тех, кто в курсе происходящего. А в курсе нынче почти все, о деле Pussy Riot так или иначе осведомлены более 80% населения. И мягкосердечие готовы проявить меньше трети. Получается, власть послушно выполняет волю народа. Но именно с этой «волей» и стоит разобраться повнимательнее.
В левадовском исследовании были заданы и другие вопросы. К примеру, об отношениях церкви и государства. Никакого вмешательства государства в церковные дела, как и церкви — в государственные, не должно быть, ответили 57% россиян, то есть практически столько же, сколько не сомневаются в правильности наказания Толоконниковой и Алехиной. Не соглашаются с ними меньше трети. Таким образом, за конституционный принцип отделения церкви от государства у нас ратуют в два раз больше людей, чем в нем сомневаются. Это, конечно, не светская Франция, но довольно изрядно. Однако ответ на следующий вопрос повергает в изумление. 42% россиян считают, что именно государство должно наказывать людей, покушающихся на святыни и оскорбляющих чувства верующих. На церковь в этом полагаются лишь 22%, а на Бога – 23%. Библейское речение «Мне отмщение и Аз воздам» явно не пользуется у россиян популярностью, и на вмешательство всемогущего Бога, карающего грешников, они не рассчитывают. Зато рассчитывают на государство.
У церкви подобное положение дел не должно вызывать большой радости, но вот у власти, казалось бы, повод радоваться есть. Ее авторитет и могущество несомненны, коли она дает фору самому Господу. Правда, совершенно непонятно, как народ может, с одной стороны, выступать за светскость, а с другой — требовать от государства покарать «богохульниц». Ведь это прямое вмешательство в церковные дела. Чем объяснить такое противоречие?
Ждать от публики логики — дело гиблое. Но все же данный случай не стоит списывать на кашу в головах. Есть у него и рациональное объяснение. Начну издалека. Россия относится к числу стран, где крайне низок уровень общественного доверия. Опросы показывают, что в последние годы он неуклонно падает, это отмечают три четверти населения. Согласно данным Международной программы социальных исследований (ISSP), в конце двухтысячных число тех, кто соглашался с утверждением, что людям можно доверять, составляло в среднем 45%, тогда как в России всего 27%. Опрос проводился в 29 странах, и наша уверенно заняла место в нижней части списка.
Россияне не доверяют ни институциям, ни друг другу. Такое отношение разъедает общество как ржа. Самое страшное даже не то, что растут агрессивность и враждебность, а то, что люди, потерявшие способность доверять друг другу, теряют и способность объединиться, чтобы самостоятельно навести порядок. Рушатся социальные связи. В этой атмосфере всеобщего недоверия и растет мечта о «сильной руке», которая установит железный порядок, пересажает ловких мошенников и других народных обидчиков. А заодно заткнет рот всем, кто сомневается, что так и должна поступать настоящая власть. Поэтому
в число мифологических злодеев попадают не только кровососы-олигархи, но и гнилые интеллигенты, бездельники и критиканы, от которых один вред. И которые засылают в церкви девок с гитарами, чтобы глумились над людьми.
Накажет ли хулиганок Бог — неясно (как недавно выяснили социологи, в нем вообще не нуждается половина считающих себя православными). Да и церковь может дать слабину, нет ей доверия, а вот начальство не может. Иначе какое же оно начальство?
Такие настроения могут в какой-то мере прояснить диковинные результаты опроса. А заодно и замыслы властей, которые с помощью показательных процессов запугивают своих критиков и потакают народным мечтам о сильной руке. То есть поляризуют общество, натравливая большинство на меньшинство. Но во что это может вылиться?
Как известно, народное негодование не ограничивается капиталистами-толстосумами и продажными интеллигентами. Под его прицел попадают казнокрады-чиновники. Их сейчас ненавидят больше, чем олигархов прошлых лет. Падение министра обороны было встречено всенародным ликованием. Для того чтобы поддержать имидж безграничного могущества, властям придется назначать из своих рядов все новые жертвы. То есть парадоксальным образом заниматься самоуничтожением. Распад социальных тканей будет при этом только возрастать.
В Кремле это, видимо, осознают и время от времени затевают разговор о «духовных скрепах», которые должны удержать от разложения ряды сторонников, превратив их из простого большинства в «моральное». Но консервативные ценности основаны на крепкой вере, которую невозможно привить извне. «Моральное большинство», состоявшее из твердокаменных протестантских фундаменталистов, возникло в Америке 80-х, где в Бога верило подавляющее большинство населения. Его не сотворили для электоральной поддержки рейгановские политтехнологи. И это возвращает нас к данным левадовского опроса.
Публику, которая считает, что ее религиозные чувства должна защищать сильная власть, и не полагается в этом вопросе ни на церковь, ни даже на Бога, крепко верующей не назовешь. Ее можно сподвигнуть на поклонение идолу государства, но сплотить на этой почве уже не получится.
Поэтому попытки властей разыграть религиозную карту, безжалостно карая за «богохульство» Pussy Riot и пытаясь навязать стране пресловутые скрепы, в конечном счете обречены на провал.
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»
