Авторы
Президентский совет по взаимодействию с религиозными объединениями напомнил Думе, чтобы она как можно скорее доработала закон, ужесточающий наказание за оскорбление чувств верующих. Закон начали сочинять в связи со знаменитым делом Pussy Riot. Акционисток ухитрились отправить в лагерь и без него, но решили, что лучше не полениться и написать отдельный закон. Построже.
Оскорбили чувства, собирайтесь в тюрьму, причем на самых законных основаниях.
Дума тут же откликнулась на пожелание Кремля. Глава профильного комитета Ярослав Нилов отрапортовал, что процесс законотворчества не стоит на месте и смягчать проект закона никто не собирается. Напротив, будут ужесточать. Чтобы в тюрьму можно было упечь не только тех, кто обижает традиционных верующих, но и совсем нетрадиционных. Такому повороту дел обрадовались было кришнаиты, которых до сих пор обижали все кому не лень. Правда, их энтузиазм охладили Свидетели Иеговы — все равно наказывать будут тех, кого положено. Свидетели знают, что говорят. Они провели немало лет в советских тюрьмах, да и сегодня жизнь у них не мед. Но речь о другом. Почему власти с такой настойчивостью взялись защищать чувства верующих?
С самими верующими все понятно. В современном мире они чувствуют себя неуютно. Особенно религиозные меньшинства. Им достается со всех сторон. Традиционные религии борются с ними как с духовной угрозой, да и широкая публика относится к ним с опаской. Мол, кто их знает, чем они там занимаются. А вдруг промывают мозги доверчивым простакам? Но и
главные религии России тоже стали ощущать давление со стороны общества. И воспринимают это критическое отношение как прямое оскорбление, а потому не прочь от него защититься с государственной помощью.
Но вот с властью нашей все не так просто. Нормальное светское государство играет роль нейтрального арбитра, чтобы было сподручнее регулировать отношения между религией и обществом. Обижать людей, в том числе и верующих, нехорошо, это вам скажет любой культурный человек. Но нельзя забывать и о другом незыблемом принципе — праве человека на свободу высказывания, более того, на критику убеждений, которых он не разделяет. К таким убеждениям относятся и религиозные. Поэтому государства-арбитры изо всех сил бьются над тем, как бы сбалансировать оба эти принципа. Свободу религии и право верующих на защиту от оскорблений и не менее важное право на свободу высказывания и критику религии. Задача не из легких, так как споры между верующими и защитниками свободы слова нередко ведутся на повышенных тонах.
В России ситуация иная. Здесь государство не выступает нейтральным арбитром, а откровенно подыгрывает одной из сторон. С очевидной целью извлечь из этого пользу.
Наша власть полагает, что союз с религией поможет сохранять ей общественную стабильность, а заодно и собственное благополучие. Легитимация со стороны традиционных религий и особенно РПЦ кажется ей залогом долгого и счастливого существования. Почему бы не защитить верных союзников от обид?
Правда, возникают и побочные эффекты вроде диковинной думской инициативы защитить всех сразу. Это властям совершенно ни к чему. Как и самим традиционным религиям, которые, я уверен, вовсе не собираются отказываться от борьбы с конкурентами, привычно обвиняя их во всех смертных грехах. Однако этот побочный эффект легко устранить в рабочем порядке, как и опасаются умудренные опытом Свидетели Иеговы.
Но это еще не все. Принцип свободы слова как таковой вызывает у наших властей сильную аллергию. Болезнь осложняется тем, что вовсе от него отказаться нельзя, поскольку это базовый принцип демократии, а от демократии у нас пока отказаться не решаются, по крайней мере в открытую. Вот и на президентском совете глава администрации Сергей Иванов обронил ритуальную фразу о свободе слова. Но принцип принципом, а узда не помешает, рассуждают в Кремле. Отсюда и возникает идея окоротить эту свободу с помощью религиозных чувств. То есть поставить обиды верующих на службу государства, чтобы не обижались впустую.
Давайте вспомним, как все это происходило в прошлом году. Митинги против акции Pussy Riot прошли в ряде городов России. Организацией занимались местные власти, мобилизовать желающих не составило труда. Вряд ли можно достоверно утверждать, что участники были уязвлены именно в своих религиозных чувствах, но некую обиду испытали наверняка, жизнь в провинции — не сахар. Вот эта обида и была направлена в нужное русло.
Дальше больше. Появились летучие отряды обиженных, в основном из казаков. Именно они азартно протестовали против оскорбления чувств выставками современного искусства в Ростове и Москве, безбожными спектаклями в Петербурге и так далее и тому подобное. Их же свозили в Москву для охраны столичных храмов от богохульников. Мне как-то пришлось наблюдать одного такого стражника у ворот Даниловского монастыря. Опираясь на шашку, он мрачно докладывал обстановку по мобильному телефону. Вид у защитника святыни был очень обиженный. Поскольку богохульники нападать не торопились, он со товарищи мог запросто отправиться на их поиски и наверняка найти. Среди столичной молодежи нередко попадаются такие, чей вид может серьезно ранить чувства казака.
Бороться против свободы слова, культивируя в людях обиды против подходящего врага — вещь очень опасная. Вырвавшись на свободу, обиды эти порождают в обществе атмосферу ненависти и раздора.
Еще опаснее распространять Уголовный кодекс на такую субъективную вещь, как человеческие чувства. В этом случае государство не только встает на сторону одной части населения против другой, пробуждая в ней агрессию, но и запускает собственный репрессивный механизм, которым может пользоваться совершенно произвольно. Оба шага ведут назад в авторитарное прошлое. И то, что раньше поощряли классовые обиды, а теперь религиозные, а враги коммунизма сменились врагами православия, — не меняет сути дела.
«Ряд» — как было сказано в одном из пресс-релизов — «российских деятелей культуры», каковых деятелей я не хочу здесь называть из исключительно санитарно-гигиенических соображений, обратились к правительству и мэрии Москвы с просьбой вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь в Москве.
Помните анекдот про двух приятелей, один из которых рассказывал другому о том, как он устроился на работу пожарным. «В целом я доволен! — говорил он. — Зарплата не очень большая, но по сравнению с предыдущей вполне нормальная. Обмундирование хорошее. Коллектив дружный. Начальство не вредное. Столовая вполне приличная. Одна только беда. Если вдруг где, не дай бог, пожар, то хоть увольняйся!»
